– Заходи, – сказал он, указав рукой на вход в склеп. – Уверен, что ты подберешь себе что-нибудь.
– Отец? – позвал Карн дрожащим голосом.
Хеллтопр взглянул на мальчика.
– Держите мальчишку. Поиграем с ним, когда я разделаюсь с его отцом.
– Не волнуйся, Карн, – твердым голосом сказал Корлундр. Он расправил плечи и смело вошел в туннель.
Карн вздрогнул, когда холодная рука сомкнулась на его плече.
– Не волнуйся ты так. Ну потеряешь отца. Главное, веди себя хорошо.
Карн шумно сглотнул. Все его мысли были об отце.
Через несколько минут Корлундр вновь вышел на воздух, держа в руке короткое копье. Карн увидел, что оно сделано целиком из металла. Может быть, это поможет его отцу отбивать удары топора.
– Как это будет происходить? – спросил Корлундр.
– Вот так, – ответил Хеллтопр, прыгнув к нему и замахнувшись топором. Корлундр отскочил и ударил копьем в ответ. Хеллтопр был довольно быстр для мертвеца и сумел увернуться. Карн рванулся к отцу, но рука драуга сжала его еще крепче.
Карн нервничал, наблюдая за поединком отца с драугом. Хеллтопр был необычайно силен. Он размахивал своим топором, ни капли не уставая. Корлундр парировал удары мертвеца снова и снова. Карн почувствовал гордость за своего отца. Он был героем. Настоящим. Таким, о которых слагали саги. Он никогда не видел, чтобы кто-то из людей так бился. Но было видно, что Корлундр устал. Мальчик видел капли пота на лбу отца, хотя было холодно. Нужно что-то делать.
Корлундр отбил удар топора и сделал ответный выпад, ударив Хеллтопра ногой в грудь. Вслед за этим последовал удар копьем. Драуг пошатнулся, уронив топор.
Сноргил и другие занервничали. Воспользовавшись их замешательством, Карн выскользнул и увернулся от ледяной руки, сжимавшей его плечо.
– Отличный удар, – сказал Хеллтопр, – но как жаль, что я неуязвим для обычного оружия. Меня можно поразить только оружием, у которого есть имя. Тем, о котором поется в песнях. Тем, которое сейчас в руках твоего сына. – Хеллтопр взял Корлундра за горло. – Поэтому ты проиграл.
– Карн! – закричал отец мальчика, – Беги!
И тут произошло нечто странное. Кожа Корлундра стала серой и затвердела, вокруг него завертелся небольшой смерч. Карн в ужасе наблюдал за тем, как его отец превращался в очередной каменный столб, исписанный рунами. На его поверхности был изображен Корлундр, такой же уверенный и отважный, как и при жизни.
– Нет! Отец! – закричал Карн. Ответа не последовало.
Хеллтопр осмотрел новый камень.
– Неплохое дополнение к моей коллекции, – сказал он. – Коль ты сейчас стоишь, то непременно упадешь. Коль упасть предписано тебе, то упадешь, но стоя вечность проведешь. Идем, парни. Поставьте его рядом с другими. Нужен еще один, чтобы избавиться от нашего проклятия.
– Еще один.
Карн исступленно закричал. Он был в ярости. Он злился на мертвецов и на себя. Ничего этого не произошло бы, если бы он три раза не постучал мечом по двери. Он поднял над головой Уайтсторм и начал махать им в воздухе.
Сноргил, Рифа и Висгил отпрыгнули, зашипев.
Вдруг перед Карном появился Хеллтопр, поднимая свой здоровенный топор.
– Ты, может, и испугал моих парней, но мне бояться нечего. В конце концов, когда-то этот меч принадлежал мне.
Карн широко раскрыл глаза, с удивлением смотря на меч. Уайтсторм – меч Хеллтопра? Меч, который был у него украден. Выходит, что Уайтсторм – это легендарный меч Фольквартра Феерберда.
– Теперь я заберу его, – сказал Хеллтопр. – Да, все верно. Твой пра-пра-пра-пра-прадед украл мой меч, черт побери его и всех его детей. Но мысль о том, что два его потомка станут последней деталью моего каменного корабля, меня успокаивает.
Хеллтопр сделал шаг вперед, держа топор над головой. Карн проанализировал ситуацию. Он стоял лицом к насыпи, перед ним стоял Хеллтопр. Нужно выбираться.
Карн поднял Уайтсторм перед собой, словно собирался биться, чем вызвал улыбку Хеллтопра, а затем оттолкнулся и покатился вниз по склону, поджав колени. Он кубарем пролетел по холму и оказался за пределами досягаемости мертвого Ярла.
– За ним! – закричал Хеллтопр своим приспешникам. Карн не видел, послушались ли они его. Он быстро поднялся на ноги, бросил последний печальный взгляд на каменный столб, который еще несколько минут назад был его отцом, и побежал.
На краю леса Карн в кого-то врезался.
– Дядя Ори! – крикнул он с облегчением. Но дядя одарил Карна непонимающим взглядом.
– А, Карн, – сказал он. – Что же ты наделал? Ради Нэт, что же ты натворил?
– Мой отец, – начал Карн. – Хеллтопр, драуг…
– Я все видел, – перебил Ори.
– Ты видел? – вскрикнул Карн. Если его дядя был там, то почему он не помог?
– Я спрятался за одним из каменных столбов, – объяснил Ори. – Меч остался у тебя, а больше никакого оружия у меня не было. К тому же я не очень хорошо дерусь. Но Карн, что ты натворил…
– Что я натворил?
– Ты разбудил Хеллтопра, бросил ему вызов. Твой отец…
– Я не виноват, – отчаянно ответил Карн. – Я не знал…
– Не виноват? – спросил Ори, прищурившись. – Ты пошел на кладбище в Уинтернайт, пробудил драуга, вызвал его на бой, держа в руках его же меч.
– Все было совсем не так!
– Карн, я твой дядя, но даже я понимаю, что все очень серьезно. В Норронире не обрадуются, узнав, что ты предал свою семью. Мне стоит рассказать об этом.
Карн почувствовал, как колотится сердце. Он потерял отца, и, возможно, его в этом обвинят. Правосудие в Норронгарде было жестоким. Его мир рушился на глазах.
– Я знаю, что пожалею об этом, – сказал Ори, взяв Карна за плечи. – Но я помогу тебе. Ты должен бежать отсюда. Так быстро, как можешь. Быстрее! Драуги уже рядом!
Карн услышал шаги за спиной. Сноргил, Рифа и Висгил на самом деле догоняли. Ори взглянул на меч в руках Карна.
– Дай его мне. Я задержу их.
Карн на секунду задумался, но не отдал меч. Он не смог. Это было все, что осталось от его отца. Да и Ори не умел обращаться с мечом. Карн покачал головой.
– Ну как хочешь, – раздраженно сказал дядя. – Беги. Беги и никогда не возвращайся. В конце концов, ты ведь этого хотел.
Драуги были уже в паре шагов, и Карн побежал, прижимая к груди Уайтсторм. Он бежал через лес, ветки хлестали его по лицу, слезы текли ручьем, но он не останавливался. Он бежал. От всего, что знал и любил.
Ори смотрел вслед своему племяннику. После этого он повернулся к трем драугам, которые стояли перед ним.
– Меч все еще у него, – сказал он.
