Краем глаза она время от времени посматривала в зеркало на своего пассажира, но всякий раз видела одну и ту же картину – застывший, точно каменное изваяние Абу-Симбела, Андрей, чей взгляд так и оставался устремлен куда-то за горизонт. Вполне возможно, по прибытии на место, он даже не вспомнит, зачем они сюда явились. Решит, что это очередной медосмотр или сеанс восстанавливающего массажа. Марина вздохнула, прикидывая, где лучше оставить машину, как вдруг сзади донеслось:
– Здесь направо!
От неожиданности девушка даже вздрогнула, но, тем не менее, послушно повернула руль. Ну надо же! Буквально секунду назад он плавал в забытьи, и вот уже распоряжается!
– Все. Тут припаркуйся.
– Хорошо, – Марина послушно выполнила и эту инструкцию.
Заинтригованная, она желала посмотреть, что же будет дальше.
Особенно, если Денис так и не объявится.
Пока Марина надевала плаш, Андрей успел самостоятельно выкарабкаться из машины и теперь подпрыгивал рядом с ней на костылях, демонстрируя явное нетерпение. Чудеса продолжались. Раньше, когда они приезжали в поликлинику, его приходилось буквально будить и чуть ли не на себе выволакивать из салона.
– Ну, куда пойдем?
– Туда, – развернувшись на месте, Андрей бодро зашагал вдоль аллеи.
Чуть замешкавшись, Марина нагнала его и пошла рядом, чувствуя, как ее охватывает странное возбуждение. Она украдкой рассматривала своего спутника, пытаясь усмотреть на его лице, в его движениях какие-то изменения, тревожащие или, напротив, обнадеживающие симптомы, отражающие ту странную перемену, что с ним произошла. После нескольких недель полуовощного существования ни с того ни с сего вдруг резко сорваться с места и куда-то помчаться – для столь резкого поворота должны иметься столь же веские причины.
Но ничего необычного в облике Андрея усмотреть так и не удалось. Его лицо по-прежнему оставалось лишенным какого-либо выражения, и невидящий взгляд все так же бы устремлен в никуда. Только костыли продолжали ритмично стучать по асфальту, и у их движения чувствовалась некая вполне определенная цель.
Спустя пару минут Марина решила попробовать с ним заговорить.
– Куда мы идем?
– Повидаться с Везунчиком, – Андрей даже не повернул головы.
– Но с чего ты взял, что мы его здесь встретим?
– Ты же видела его пост – он выложил фотографию сегодня утром и написал, что ему не терпится опробовать свою малышку. А он не тот человек, чтобы откладывать такое веселье.
Это была самая длинная фраза, произнесенная Андреем с момента выхода из больницы!
– Да, но почему именно здесь? В разгар рабочего дня!
– Везунчик любит покрасоваться, и тут у него не будет недостатка в благодарных зрителях.
– Ага, и в ДПС-никах тоже. Особо не погоняешь!
– Ты можешь вспомнить хоть один случай, чтобы у него случались проблемы с полицией? – Андрей впервые за всю беседу посмотрел на девушку.
– М-м-м, нет.
– Еще бы! Он же Везунчик.
Марина умолкла, переваривая сказанное. Странно, все аргументы Андрея по отдельности звучали логично и убедительно, но вся конструкция в целом по-прежнему выглядела как законченный бред. Нельзя же, в самом деле, опираясь исключительно на зыбкие умозаключения, ткнуть пальцем в точку на карте и заявить, что некий человек будет здесь сегодня вечером. Это попросту нелепо! Быть может, Олег Матвеевич не так уж и сильно ошибался, когда говорил о необратимых повреждениях мозга?
– И, все-таки, я не понимаю… – девушка раздосадовано поддела ногой валявшуюся на дороге пивную пробку, которая звонко запрыгала по асфальту.
– Я знаю, – Андрей перехватил костыли поудобней и застучал ими дальше, – и не поймешь.
Марина поплелась следом, совершенно сбитая с толку и гадающая, не придется ли ей вызывать санитаров, если ее подопечный продолжит так чудить.
Пройдя еще сотню метров, Андрей остановился. Подошедшая Марина застала его в уже привычном состоянии – зажмуренные глаза, наморщенный лоб и полное выпадение из окружающей реальности.
– Андрюш, тебе нехорошо? – она тронула его за локоть, – может, домой поедем?
– Нет, все нормально, – парень встрепенулся и, подойдя к ближайшему дереву, прислонился к нему и осторожно опустил на землю поврежденную ногу, – подождем здесь.
Озадаченная, Марина встала подле него. Она чувствовала себя удивительно глупо. А что, если они без толку простоят так до темноты? Какими словами ей уговаривать тогда Андрея вернуться домой? А если он упрется? Что тогда?
Мимо пролетали машины, студенты спешили по своим делам, и только их странная пара одиноко стояла на газоне, всматриваясь в дальний конец улицы. Даже ожидание алых парусов Ассолью и то представлялось более осмысленным.
– Долго еще ждать-то? – не вытерпела Марина после нескольких минут молчания.
– Уже нет, – Андрей, казалось, даже не моргал.
– Но почему ты так уверен, что…
Девушка резко умолкла, поскольку ее слух уловил приближающийся взлетающий и прерывающийся вой разгоняющегося мотоцикла. Так бесшабашно гонять среди сбивающихся в вечернюю пробку автомобилей мог только один человек.
У Марины нещадно засосало под ложечкой, а вся спина вмиг покрылась мурашками. То, что происходило, было… неправильно.
Денис выжимал из байка все, на что тот был способен. Он ввинчивался в узкие промежутки между машинами, едва не сшибая им зеркала, взметал в воздух облачка пыли, чиркая по бордюрам, и считанные миллиметры, порой, отделяли его от кажущейся неизбежной катастрофы. Но, вопреки всем законам везения и физики, он раз за разом проскальзывал по исчезающе тонкой грани и снова до предела выкручивал газ.
То не было похвальбой или желанием покрасоваться, нет. Везунчик так жил – всегда на волоске, всегда на краю. По-другому он просто не умел. И если для других людей риск – лишь терпкая приправа, скрашивающая пресные будни, то для него он заменял сам воздух, без которого невозможна сама жизнь.
Проскочив через перекресток, он вырвался на небольшой свободный участок дороги, и мотор снова взвыл на предельных оборотах. Его по обыкновению алый стальной жеребец словно огласил окрестности громким ржанием и взвился на дыбы, ракетой устремившись вперед…
…И в следующий миг маленький, еще пахнущий пивом жестяной кругляш угодил ему прямо под заднее колесо, на долю секунды разорвав тесную, почти любовную связь между горячей резиной и асфальтом.
Байк коротко дернулся, завилял из стороны в сторону и, взбрыкнув, сбросил своего наездника, а потом полетел кувырком. Во все стороны брызнул фейерверк искр и осколков пластика, а следом катился Денис, нелепо размахивая руками, точно тряпичная кукла.
– О, Господи! – выдохнула Марина.
