…Легенда о Мечете долго шаталась среди косолапой таксистской мафии города. Все кэбби теперь стали брать плату наличкой.
Ну, то есть, обняться-покачаться.
Чемодан (агент Александр Удалов)
Вилли растерянно смотрел по сторонам.
Только что, ну, только что чемодан был у его ног, а сейчас – исчез.
Лишь на минутку отвлекся на карту в планшете, а тут вон оно как обернулось. Еще подумал тогда, что за чемодан в автобусе могут потребовать дополнительно заплатить, а денег не так, чтобы много. Эх, как же он без чемодана?
Вилли еще раз осмотрелся.
Киоск новостной макулатуры, водители такси, менялы с оценивающим взглядом. Неужели кто-то из них?
Вилли подошел к киоску, намереваясь узнать все у продавщицы:
– Здравствуйте. Я только приехал в ваш город. У меня с собой был чемодан. Салатного цвета, с желтой полоской. Вы случайно не видели такой? Я стоял вот здесь, чемодан был при мне, а потом – раз, и нет.
– Новый чемодан был?
– Да, не так давно купил.
– Эх, туристы. Ничего-то вы не знаете. Ищите свой чемодан там, – вздохнув, женщина ткнула пальцем куда-то в неопределенность.
– Где там? – решил уточнить Вилли.
– Там. Все там, – на этот раз Вилли смог проследить направление. Продавщица указывала на кирпичное здание с тусклыми буквами над дверью: «Отвергнутое».
Еще на подходе Вилли показалось, будто внутри кто-то плачет и стонет. Но, открыв дверь, он ничего подобного не услышал.
За стойкой расположился усатый мужчина в фартуке и нарукавниках.
– Какой ваш? – сразу спросил усач.
– Что, какой? – не понял вопроса Вилли.
– Багаж. Вы же за ним пришли?
– Да. Понимаете, я только приехал в город. Отвлекся посмотреть карту, а он исчез.
– Небось, новый?
– Да, новый. А что?
– Небось, подумали что-то о чемодане. Что тяжелый, платить за перевозку придется, верно?
– Верно, – осторожно протянул Вилли. – Откуда вы все знаете?
– Я здесь, уважаемый, уже тридцать лет стою за этой стойкой. И не было еще такой недели, чтобы турист не посеял свой багаж. Ваш чемодан какого цвета? А то тут как раз один поступил. Небось, ваш, но по инструкции надо уточнить цвет.
– Салатный. С желтой полоской.
– Хех, он самый. Вон, в углу. Только вы будьте осторожнее – потерять доверие легко, а восстановить – иное дело.
Но Вилли уже не слушал.
В углу, спрятавшись за парой дорожных кофров, стоял его чемодан.
– Вот заводят себе новые чемоданы, а кто их обучать будет? Вы, уважаемый, в курсе, что они телепаты? Чувствуют, когда хозяин думает о них, как об обузе, вот и сбегают, прячутся. Или вы думаете, для чего на каждом вокзале стоят такие халупы, как моя? Для красоты? Ан нет, уважаемый. Мы даем приют всякому багажу – и отвергнутому по незнанию, и выброшенному намеренно, – продолжал бубнить служащий, подкручивая свои усы.
– Телепаты? Так он…
– Да, прочитал мысли.
– Дружок! – осторожно позвал Вилли, не решаясь подойти ближе. – Прости меня за все. Пойдем со мной. Ты мне очень-очень нужен.
И чемодан, будто только того и ждал, кинулся навстречу своему хозяину со всей быстротой, какую позволяли ему восемь тонких ножек.
Уже через пять минут Вилли стоял на автобусной остановке, прижимая к себе чемодан. Салатный, с желтой полоской.
Чемодан
Пир для короля (агент Федор Береснев)
Черные бусинки глаз смотрели мне прямо в мозг, прожигая затылок изнутри. Спина и ладони покрылись потом.
– Мне надо поговорить с королём, – сказал я больше для себя. Посланный мной мыслеобраз изображал клубок крыс и человека рядом с ним.
Пасюк фыркнул и развернулся, чтобы уйти.
– Сын пропал, очень нужна помощь, в долгу не останусь.
Картинка c ребёнком; он исчезает; крысы бегают по улицам, заглядывая во все щели; грязный, но целый ребенок спасён; гора колбас, сыров, хлеба и прочих деликатесов.
Отошедший на пару метров пасюк остановился и задумчиво забил хвостом по платформе.
Куча снеди в моём послании выросла под потолок и украсилась гигантской копчёной индейкой.
– Пожалуйста.
Пасюк решился, приглашающе махнул головой и, спрыгнув на пути, затрусил в глубь туннеля.
Я перевёл дух и заспешил следом. Начало положено, но самое трудное впереди. Средняя крыса-телепат не умнее пятилетнего ребёнка, но их король – другое дело. Он объединяет интеллект всех своих членов. О величине его IQ можно только догадываться. Что придет ему на ум, предвидеть невозможно. Потому и забеспокоились люди в высоких кабинетах.
После двух часов петляний по узким ходам, большинство которых было вырыто не людьми, мы вошли в просторный полутёмный зал. В дальнем от нас углу колыхалось сплетение серых тел. Между королём и мной, ощетинившись резцами, стояла шеренга крупных, лоснящихся крыс. Мимо них не пройти, порвут в клочья, не успеешь шага ступить. Но мне и не нужно.
«Сына нет», – утвердительно взорвалась в голове цепь образов.
Рука потянулась к поясу, но вместо кобуры расстегнула застёжку. Стиснув зубы, я пытался справиться с непослушными пальцами.
«Врать – плохо, но ради достойной цели – допустимо», – констатировал король.
Он знал, зачем я пришёл. Видимо, где-то в незаблокированных уголках мозга остались обрывки информации. Интересно, можно ли по ним собрать всю картину целиком?
Ремень с подвешенным к нему взрывным устройством шлепнулся на пол. Я попытался наклониться, но не смог пошевелить даже пальцем. В голове помутнело.
«Люди и крысы не враги».
– Опыт говорит об обратном.
«Всё меняется. Нужны новые подходы».
– Мы уверены, что стабильность лучше неопределённости. Вы – фактор риска.
«Косность. Закостенелость. Тупик. Глупо».
– Прочность. Устойчивость. Константность.
Сквозь туман в голове я еле его вспомнил. «Константность». Якорь.
Путы гипноза ослабли, оцепенение отступило, и я нырнул вниз, пытаясь дотянуться до взрывателя, но не смог. Руки будто погрузились в густой кисель, постепенно переходящий в смолу. Время остановилось.
Краем глаза я заметил, что пасюки-охранники сорвались с места. Пока один только летел к горлу, другой уже вцепился в ухо и повис. Резануло болью.
