Инспектор Ласло и сержант внесли мистера Робертса в комнату и положили на кровать. В сознание тот по-прежнему не приходил. Убедившись, что служанка исполнила распоряжение инспектора, мы с Лаурель спустились вниз и стали ждать прибытия доктора.
– Надеюсь, он поправится, – произнесла моя кузина. Потом взглянула на меня и высказала мысль, которая была на уме у нас обеих: – Думаешь, это как-то связано с убийством Изабель?
– Не знаю. Он очень тяжело переживал ее смерть. Возможно, это просто нервный срыв или переутомление. Он скверно себя чувствовал, ничего не ел, это и стало причиной.
– Ты и правда так думаешь?
Я вздохнула:
– Хотелось бы думать именно так.
– Остается надеяться, что еще одно происшествие нас никак не затронет, – заметила она. – Пойду сообщу Реджи о случившемся прежде, чем это сделает кто-то другой и он переполошится. Лишние огорчения ему совсем ни к чему.
Но вот наконец прибыл врач, и его проводили в комнату мистера Робертса. Я следом за ним поднялась наверх в надежде узнать хоть какие-то подробности. Нет ничего хуже, чем сидеть в томительном ожидании и ничего не делать.
Интересно, куда мог отправиться Майло этим утром? Впрочем, долго раздумывать на эту тему мне не пришлось. Минуту спустя из комнаты вышел инспектор Ласло.
– Ну, как там мистер Робертс? – спросила я.
– Пришел в себя, – ответил он. – Так что, думаю, ничего страшного.
Я с облегчением выдохнула.
– Он рассказал, что произошло?
– Он серьезно болен, – сухо сообщил инспектор Ласло. – Доктор говорит, что у него сильное обезвоживание.
Я нахмурилась. Оба они – и Изабель, и мистер Робертс – были больны. Но имеет ли это хоть какое-то отношение к убийству? Я напомнила себе, что не стоит делать поспешных выводов. Скорее всего, они заразились какой-то одной болезнью, ведь находились в тесном контакте друг с другом.
Очевидно, инспектора Ласло насторожило мое задумчивое молчание, и он спросил:
– Вы ничего не хотите сказать мне, миссис Эймс?
Я подняла на него глаза. Я понимала: наши с ним отношения не заладились с самого начала, но, возможно, еще есть время это исправить.
– Я слышала, что в комнате мистера Робертса нашли яд.
Детектив приподнял брови:
– Вот как? И от кого же вы это слышали?
– Слуги болтали, – ответила я. – Кто-то из них видел этот яд.
Выражение его лица внезапно стало непроницаемым, и мне на секунду показалось, что инспектор ничего не ответит мне на это. Но затем он вздохнул:
– Да, в комнате мистера Робертса действительно найден пузырек с ядом. Вот только он не имеет никакого отношения к болезни мисс Ван Аллен или мистера Робертса.
– Но откуда вы знаете? – спросила я.
– Да потому что этот яд – цианистый калий. И симптомы не совпадают. Смерть неминуема, если принять его в сколько-нибудь значительном количестве, а пузырек полон.
Что ж, это веский аргумент. Однако тут же возникал целый ряд других вопросов.
– Тогда зачем ему понадобился этот яд? – поинтересовалась я, напрочь позабыв о том, что инспектор Ласло невосприимчив к моим вопросам.
Очевидно, он отметил про себя мою особую заинтересованность, но все же ответил:
– Очень хороший вопрос, и не сомневайтесь, я первым делом спросил его об этом. И мистер Робертс утверждает, что они использовали цианистый калий в качестве фумиганта на корабле, когда плыли сюда из Африки, ну и он приобрел лишний пузырек для тех же целей, поскольку слышал, что имение Лайонсгейт было на протяжении долгого времени необитаемо.
Что за дурацкая ложь!
– Как-то не слишком похоже на правду, – заметила я.
– Что верно, то верно, – кивнул детектив. – Впрочем, это совсем уж не ваша забота, миссис Эймс.
– О, разумеется, конечно, нет, – торопливо согласилась я.
Он взглянул на меня с таким видом, точно хотел сказать: «меня не проведешь». И я в очередной раз подумала, что, возможно, недооценила инспектора Ласло.
– Пойду поговорю со своим сержантом. А вам советую выпить чаю и передохнуть после всех этих суровых утренних испытаний.
Пришлось мне прикусить язык, услышав его снисходительно покровительственный тон. Я ответила натянутой улыбкой, и детектив ушел.
Этот разговор оставил больше вопросов, чем ответов. Я ни на секунду не верила, что мистер Робертс запасся ядом в качестве фумиганта. Тем не менее факт оставался фактом: Изабель Ван Аллен погибла не от отравления. Для чего бы ни был предназначен цианистый калий, убийца его использовать не стал.
Трудно было поверить, что мистер Робертс приобрел яд в каких-то злодейских целях. Он производил впечатление безобидного и растерянного молодого человека, и я от души надеялась, что вскоре он отойдет от всех свалившихся на него несчастий и дальнейшая его жизнь сложится благополучно. Я также надеялась, что доктор тщательно осмотрит его и назначит правильное лечение.
А уж не тот ли самый это врач, вдруг подумала я, которого вызвали сразу после смерти Эдвина Грина? Если так, то мне предоставляется просто идеальная возможность переговорить с ним.
Я подошла к двери в комнату мистера Робертса и остановилась снаружи. К сожалению, Винельда была права. Двери из цельного дуба оказались такими толстыми, что разобрать, что происходит внутри, мне не удалось. Я даже голосов никаких не услышала.
Нет, я вовсе не собиралась узнавать о подробностях заболевания мистера Робертса. Да, я беспокоилась о нем, но у меня не было намерения вторгаться в его личную жизнь. Просто я боялась упустить шанс побеседовать с врачом. Интересно, когда же он наконец выйдет? Не хотелось упустить его, и я ломала голову над тем, как бы не произвести на него впечатления чрезмерно любопытной особы.
Я отошла на шаг и стала думать, что делать дальше. Наконец решила прогуливаться по коридору до тех пор, пока он не появится. И старалась придумать подходящую причину, по которой могла бы к нему обратиться.
И вот через несколько минут мое терпение было вознаграждено: дверь отворилась, и в коридор вышел высокий полноватый джентльмен. Я тут же подошла к нему.
– Прошу прощения. Вы доктор?
Он обернулся, окинул меня пристальным взглядом темных глаз из-под кустистых бровей.
– Да.
– Просто хотела посоветоваться с вами.
– Пожалуйста. Чем могу помочь? – Несмотря на вежливый тон и слова, доктор смотрел на меня немного устало, и винить его в том было трудно. К тому же Лайонсгейт многим людям действовал на нервы. И еще – я поджидала его прямо за дверью, а это могло показаться подозрительным.
– Я… Я не слишком хорошо себя чувствую. Так что не могли бы вы уделить мне совсем немного времени? – На самом деле то была не ложь. Я действительно неважно себя чувствовала. Еще не совсем оправилась от шока, который испытала при виде тела мисс Ван Аллен, хотя мне не хотелось признаваться в этом даже себе. С тех пор я плохо спала, а в голове непрерывно ощущалась тупая боль, от которой ломило в висках и на которую я старалась не обращать внимания.
