Майло ехал на удивление медленно по залитым грязной водой дорогам, видимость была никудышная, лобовое стекло заливали потоки воды. Подозреваю, он делал это не ради нашей безопасности, но ради сохранения любимой машины.
– Может, лучше остановиться и переждать весь этот кошмар? – спросила я.
– Похоже, что дождь будет идти всю ночь, – ответил Майло. – Так что нечего ждать, надо ехать. Да и до Лайонсгейта осталось совсем немного.
Я надеялась, он прав. У меня возникло тревожное ощущение, которое, как мне казалось, не имело никакого отношения к дождю. Возможно, возникло оно из-за предчувствия, что мы очень близки к разгадке и скоро узнаем, кто убийца.
Из головы не выходила бедняжка Фрида. Что с ней станется, если Филиппа Коллинза обвинят в убийстве Изабель Ван Аллен? Это будет очередной сокрушительный удар в ее и без того трагически сложившейся жизни. Нет, даже думать об этом просто невыносимо.
И вдруг позади нас вспыхнул свет. Я обернулась. Нас быстро догоняла какая-то машина, вырвалась, словно из ниоткуда, в пелене дождя. Наверное, выехала с одной из узких дорожек среди деревьев, ведущих к ближайшим домам.
Машина быстро приближалась, словно водитель ее вовсе нас не видел, и у меня возникло неприятное предчувствие. Дорога страшно мокрая и скользкая, и этот безбашенный водитель вполне мог налететь на нас сзади. Мало того, мы как раз приближались к участку дорожного полотна, окруженного самыми глубокими канавами. И если на полной скорости слететь в одну из них, последствия могут оказаться весьма плачевными.
Но нет, мои тревоги наверняка напрасны. От всех этих новостей об убийце нервы у меня были на пределе, и теперь я видела угрозу на каждом шагу. И, тем не менее, я то и дело продолжала оборачиваться через плечо.
И мне показалось, что свет фар неизвестного автомобиля все ярче и ближе.
Затем я взглянула на дорогу впереди. Мы как раз приближались к узкому перекрестку в окружении глубоких канав.
– Та машина нас быстро нагоняет, – сказала я.
– Да, я заметил. – Майло выжал педаль газа, автомобиль стрелой промчался по мокрой дороге и вписался в поворот на такой бешеной скорости, что у меня захватило дух. Я так и вжалась в сиденье.
Преследователя нашего это ничуть не смутило. Он, не сбавляя скорости, проделал тот же маневр и продолжал нагонять нас.
– Майло… – дрожащим голосом пролепетала я.
Майло глянул через плечо, потом – на меня:
– Дорогая, думаю, тебе не мешало бы сгруппироваться.
Я с удивлением посмотрела на него:
– О чем это ты?
Но у Майло не было времени ответить. Он резко взял влево, и машина преследователя пролетела мимо, слегка царапнув наше правое крыло. Все происходившее дальше разворачивалось словно в замедленной съемке, но времени предпринять хоть что-нибудь уже не было. Уголком глаза я успела заметить, что обогнавшая нас машина медленно исчезает в пелене дождя.
Ощущение было такое, словно наш автомобиль вдруг завис в воздухе на какую-то долю секунды, а затем слетел с дороги прямо в канаву.
Глава 28
Благодаря быстрой реакции Майло мы угодили не в самую глубокую часть канавы. Она была относительно мелкая, но удар оказался весьма ощутимый, и мы тут же остановились. И какое-то время сидели в полном молчании и слушали, как барабанит по крыше дождь.
– Ты как там, Эймори? – спросил Майло, обернувшись ко мне.
Я быстро провела инспекцию. Все вроде бы в рабочем состоянии.
– Я-то в порядке, а как ты?
– Тоже нормально, чего никак нельзя сказать о машине.
Он распахнул дверцу.
– Майло, может, не стоит…
Он вышел в дождь, не обратив на мои слова никакого внимания. Мы приземлись под углом, и дверца с моей стороны не открывалась. Я сидела, привалившись к ней всем телом, и ничего не имела против этого. Уж очень не хотелось выходить под дождь. Ну разве что в случае крайней необходимости.
Жаль, что я не догадалось захватить с собой плащ-дождевик. Утром было холодно и ветрено, но мне тогда и в голову не пришло, что придется возвращаться домой под таким ливнем.
Майло обошел машину, пытаясь оценить ущерб и не обращая никакого внимания на потоки дождя. Я видела его лицо лишь урывками, в свете фар, и по выражению его сразу поняла, что хороших новостей ждать нечего.
Минуту спустя он вернулся в машину.
– Ну, как? Все очень плохо, да?
– Похоже на то, что повреждения минимальны, но боюсь, до утра из этой канавы нам не выбраться.
Я попробовала оценить данную информацию. Даже в разгар дня эта дорога практически пустовала. Не думаю, что до утра тут проедет хотя бы один автомобиль. А просидеть в машине всю ночь невозможно – слишком холодно. И особенно страдать будет Майло, он уже промок до костей. Так что у нас был только один выход.
– Мы пойдем пешком, – сказала я. – До Лайонсгейта всего несколько миль. Прогулка получится малоприятная, но цель оправдывает средства.
– Можем и в машине подождать, – ответил Майло. – Но в это время ночи вряд ли мимо проедет кто-то еще.
– Да. По этой дороге и так почти никакого движения, к тому же становится все холодней. Так говоришь, Лайонсгейт совсем недалеко? Можно быстро добраться и пешком.
– В такой дождь? Боюсь, твоя обувь просто не выдержит.
Я взглянула на свои любимые кожаные туфельки на высоком каблуке. Он прав, это вне всякого сомнения. Возможно, придется чем-то пожертвовать.
– Нет уж, я не проведу остаток ночи в машине пусть и с поднятым верхом, – сказала я. – Дорогой хотя бы немного переведем дух. Да и потом, ты весь промок до нитки.
Он пожал плечами:
– Что ж, хорошо. Ты женщина, и за тобой последнее слово. К тому же тебе придется выбираться с этой стороны. Твою дверь заклинило.
Он вылез из машины, потом протянул мне руку. Я перебралась через сиденье и выбралась из дверцы со стороны водителя. Майло обнял меня за талию, приподнял, и я по щиколотки оказалась в воде. Рванулась в сторону и оказалась в луже грязи. Очень холодной грязи.
– Мог бы поставить меня и на дорогу, – проворчала я.
– Дорога тоже мокрая. Все кругом промокло.
– Как ты, однако, наблюдателен.
Майло протянул руку, я уцепилась за нее. И мы вместе выбрались из канавы. Буквально через несколько секунд я промокла до нитки. Пряди волос липли к лицу, меня тут же охватила мелкая противная дрожь. Наверное согреться было можно только быстрой ходьбой.
И вот мы зашагали вперед, а дождь продолжал хлестать, не зная никакой жалости. Я нашла в машине какую-то тряпку и прикрыла ею голову, но и она промокла через несколько секунд, так что пришлось ее выбросить.
