Вскоре выяснилось, что догадка моя оказалась верна.
– Знакомьтесь, Десмонд Робертс, мой секретарь, – произнесла она с улыбкой, намекающей на то, что за чисто деловыми отношениями между ней и Робертсом стоит нечто большее. Уж в чем-чем, но обвинить мисс Ван Аллен в скрытности было нельзя. – Он со мной уже больше года.
– Приветствую всех, – белозубо улыбнулся юноша.
Вблизи он показался еще моложе, чем при первом взгляде. Едва ли ему было больше двадцати трех или двадцати четырех лет; получалось, что мисс Ван Аллен старше его как минимум на два десятилетия. Похоже, она постоянна в своих пристрастиях. Интересно, действительно ли он исполняет секретарскую работу? Как-то трудно представить этого юного красавчика сидящим за пишущей машинкой и набирающим текст под ее диктовку.
– Я пишу романы о любви под вымышленным именем, – продолжила Изабель, поглаживая его по руке. – И Десмонд оказывает мне просто бесценную помощь в этой работе. У него имеется целый арсенал способов вдохновить меня.
Майло поймал мой взгляд и слегка приподнял брови.
Тут всех гостей пригласили к столу, что избавило нас от чувства неловкости.
Обеденный зал выглядел так, словно за последние лет пятьсот в нем почти ничего не изменилось. Это была продолговатая темная комната c высокими потолками из деревянных балок и деревянным столом длиной почти во все помещение. Над огромным камином из крупного камня висели герб Лайонсов, голова оленя с ветвистыми рогами и скрещенные боевые топорики. Я обрадовалась, услышав, как ревет в камине огонь, и еще больше тому, что мне уготовано место спиной к огню, поскольку вечернее платье, как выяснилось, все же не предназначено для носки в холодных помещениях.
Еда была прекрасной, беседа хоть и поверхностной, но довольно приятной. Однако, несмотря на всеобщую благостность атмосферы, я чувствовала: «поскреби» хотя бы чуть-чуть эту поверхность, и под ней откроется нечто менее цивилизованное. Напряжение только возрастало, почти каждый из присутствующих настороженно косился на остальных. Все, кроме Изабель Ван Аллен.
В немного сумеречном освещении лицо ее выделялось бледностью и красотой. Она сидела рядом с Реджи Лайонсом, но за весь вечер эти двое не обменялись и словом. И еще я заметила, что, несмотря на свой статус гостьи, истинной королевой этого вечера являлась именно Изабель. В ее глазах светилась уверенность женщины, осознающей, что ей известно нечто такое, о чем не догадывается никто другой. Интересно, подумала я, когда же она решит поделиться с нами своей тайной?
Как выяснилось, Изабель дожидалась десерта. Вскоре перед каждым из нас поставили красивое блюдо с бисквитами, но она не дала времени ими насладиться.
– Я хотела начать, когда соберутся все, – заявила она, воспользовавшись паузой в разговорах. – Но поскольку Фрида и Филипп запаздывают, думаю, лучше сказать вам прямо сейчас. У меня для вас любопытные новости.
Ее слова произвели сильный эффект, несмотря на то что ничего тревожного в этом заявлении не было. Я заметила, как омрачилось лицо Реджи Лайонса, а все остальные замерли на своих местах.
Изабель выдержала паузу – видимо, хотела насладиться моментом всеобщего испуга, а затем продолжила:
– Ни для кого не секрет, что публикация моего романа «Жертва зимы» вызвала целый ряд неприятностей.
– Неприятностей? – холодно повторила Беатрис Клайн. – Так вы предпочитаете называть наше разорение и смерть Брэдфорда?
– Я просто представила правду такой, как ее увидела. А уж последствия не моя вина.
– Не ваша вина? – возмутилась Беатрис. Она даже побледнела, а глаза засверкали от гнева и горечи. Какие бы чувства она ни испытывала к Брэдфорду Гленну, ясно было одно, эта женщина воспринимает случившееся с ним очень близко к сердцу. – Да с самого начала это была именно ваша вина. Это вам следовало бы умереть!
Изабель тихо рассмеялась, ее темные глаза сияли.
– Ага, выпустила коготки. Ты всегда была такой честной, Беатрис. Никакого притворства. Вот и продолжала бы в том же духе. Так было бы куда лучше, согласны?
Никто не сказал ни слова. Даже Беатрис промолчала. Я покосилась на Реджи Лайонса. Он стиснул зубы, лицо было бледно, как мел.
А на губах Изабель играла улыбка, пока она обводила взглядом стол. Я почти физически ощущала исходящее от нее возбуждение. Она явно наслаждалась каждым моментом.
– Теперь, раз уж мы стали так честны друг с другом, самое время сделать одно заявление. В моей книге раскрыто много тайн, но в самой истории, случившейся тогда, их было гораздо больше. Просто тогда я этого еще не знала. И вот раскопала их. У меня появилась новая информация, однако я решила приберечь ее до нужного момента. Как раз сейчас он и настал. – Изабель снова выдержала долгую паузу перед тем, как нанести coup de grace
[2]: – Я решила написать продолжение.
Глава 4
В зале повисла тишина – показалось, что даже поленья в камине перестали потрескивать, – затем Реджи Лайонс громко чертыхнулся и так резко вскочил со своего места, что стул отлетел в сторону.
– Ты не посмеешь, Изабель!
– Но я уже начала писать, Реджи.
– Я не позволю, – сквозь зубы прошипел он.
Изабель расхохоталась низким горловым смехом, однако ее взгляд стал жестким, ледяным.
– Не думаю, что у тебя получится мне помешать.
Он так побагровел от ярости, что я испугалась – вдруг его хватит апоплексический удар.
И тут в тишине прозвучал холодный голос Беатрис:
– И что же нового вам удалось узнать?
Изабель устремила взгляд на нее. Казалось, искры ненависти так и пронзают воздух.
– Ты действительно хочешь, чтобы я так прямо тебе и сказала, Беатрис?
Беатрис не отвела взгляда, но и не ответила.
Изабель не стала нарушать тишину, воспользовалась паузой и отщипнула крохотный кусочек бисквита. Я слышала, как тяжело дышит сидящий напротив Реджи Лайонс.
Мне очень хотелось посмотреть на реакцию Майло, однако он сидел на той же стороне стола, что и я, а извернуться и взглянуть на него было бы просто неприлично. И Лаурель тоже сидела там, где я не могла ее видеть. И я отчаянно ломала голову над тем, что же сейчас думают эти двое близких мне людей.
– Но к чему понадобилось собирать нас здесь, чтобы сообщить все это? – спросила моя кузина. Пусть я ее не видела, зато отчетливо слышала в ее голосе разочарование. – Почему бы вам просто не написать книгу и обойтись без этих выступлений? – Тем же вопросом задавалась и я.
– Да потому, что вы мне нужны, – ответила Изабель.
Реджи Лайонс подавил смешок.
– С чего это вы взяли, что мы будем вам помогать? – впервые за весь вечер я услышала, как заговорил Гаррет Уинтерс. Никакого возмущения в его голосе не прозвучало. Создавалось впечатление, что он вовсе не заинтересован в ее ответе.
