И тогда Ярослав, вспомнив, как играл в детстве с Дашкой и друзьями в жмурки, молниеносно поднял камешек и со всей силы зашвырнул его в противоположную от себя стену. Глупые существа, что так хотели поймать его, наперебой бросились в сторону шума, явно решив, что Яр споткнулся и упал. А он, не жалея себя, пулей кинулся к спасательной лестнице и взлетел на нее за несколько секунд.
«Внутрь», – прошелестел напоследок ветер. И Ярослав тотчас схватился за кованую ручку. С силой дернул на себя и едва не застонал от отчаяния – дверь не поддавалась. Дернул еще раз, и еще, и еще… Она не открывалась.
Существа поняли, что их обманули. Они, хором взвыв – так, что по спине поползли мурашки, – поскакали в его сторону, только и слышался топот копыт да крики:
– Он на лестнице! Мальчишка там! Схватить мальчишку!
Ярослав чувствовал, что они совсем близко, и все пытался открыть дверь, но тщетно. По его вискам струился пот, по пальцам пробегала предательская дрожь, сердце то замирало, то билось так, словно он еще раз пробежал по бесконечному мосту. И ничего не получалось.
«От себя», – выдохнул кто-то. И Ярослав, понимая, что отвратительные существа вот-вот поймают его, в порыве отчаяния послушался совету. Он всем телом налег на массивную дверь и тотчас ввалился в полутемный зал с узкими окнами, сквозь которые пробивался внутрь пыльный медный свет, старинными фресками, картинами и коврами. Чья-то лапа мазнула в воздухе, пытаясь поймать ускользающего Яра за ворот, но дверь тотчас захлопнулась, явно ударив кого-то по шерстяной морде, ибо этот кто-то заскулил и стал яростно скрестись, требуя открыть.
Открывать Яр, естественно, не собирался. Его жизнь все еще была ему дорога.
На всякий случай парень запер дверь на засов – такой же массивный и старый на вид, но все еще мощный. Он был уверен, что дергать кованую ручку надо на себя – дверь была устроена именно так, но сейчас ему было некогда размышлять, нужно было действовать. И чем скорее, тем лучше – солнце за окном все ближе подплывало к горизонту.
Яр медленно прошел вдоль зала, чувствуя босой ногой, как мягок ковер. Это место таило в себе величие и запустение одновременно. Всюду была пыль, блестела паутина, кое-где облупилась краска, хотя интерьер был довольно изящным и тяготел к Ренессансу – если бы за убранством черного замка ухаживали, он был бы красив и элегантен. Но, похоже, живых людей тут давненько не было – лишь пробежала прямо перед ногой Яра крыса.
Парень осматривался. Особенно его заинтересовали портреты с мужчинами и женщинами в старинных богатых одеждах – написаны они были мастерски и, судя по всему, рукою талантливого художника, жаль, что неизвестного. Однако стоило Яру остановить внимательный и восхищенный взгляд на мужчине в роскошной шляпе с пером, как он вдруг подмигнул ему. Ярослава тотчас сдуло подальше от картин к лестнице – он помнил, что Настя находится в самой высокой башне этого замка. Только как туда добраться? Здание огромно – в нем множество залов, комнат, переходов и коридоров.
– Чтобы идти вверх, юноша, нужно идти вверх! – сообщили Яру в спину.
– Что? – резко оглянулся он и увидел, как маленький мужчина в шляпе выходит из холста, перелазит через рамку, спрыгивает на пол и идет к нему – сначала крохотная сабля лязгает по каменному полу, а потом тонет в пушистом ковре.
Мужчина встал напротив Ярослава – они были точно Гулливер и лилипут! – залихватски провел по длинным усам и сказал весело:
– Спасибо за комплимент.
– Какой? – опешил Яр, не зная, что делать дальше и в какую сторону бежать. – Я молчал!
– Ваши глаза все сказали за вас, молодой человек, – сообщил усатый мужчина. – Искусству не нужны слова – хватает взгляда!
– Здорово, – промямлил Яр.
– Вы, юноша, конечно, не благородных кровей, но есть в вас что-то интересное, – сообщил ему вылезший из портрета важно. – Я, знаете-с, всегда ценил благородство. Наверняка вы пришли за барышней в самой высокой башне замка?
– Д-да, – ответил Ярослав, не зная, то ли ему бежать прочь, то ли просить помощи у усатого господина.
– Я всегда ценил порывы влюбленного пылкого сердца! – воскликнул тот с жаром и, выхватив сабельку, стал размахивать ею во все стороны. – Сколько дуэлей у меня было! И в каждой из них я защищал дам своего сердца!
– А сколько у вас было дам сердца? – поинтересовался на всякий случай Ярослав.
Господин в шляпе осекся.
– Сколько ни было – всех защитил, – уверенно отозвался он. – Ну что же-с, идемте?
– Куда? – не понял Яр.
– Как куда? – изумленно вскинул кустистые брови господин. – К вашей возлюбленной. Она лежит в стеклянном гробу – бледная и прекрасная, и ждет освобождения от чар злой ведьмы!
– Вы мне хотите помочь? – уточнил Ярослав.
– Не то чтобы я горел желанием, мой юный неразумный друг, но два фактора сыграли свою роль, – театрально оперся на сабельку господин. – Во-первых, за вас просила та девчонка, а во-вторых, ваши глаза сказали, что мой портрет – талантливо написан. Второе меня подкупило. Идемте же! Я проведу вас мимо всех ловушек, что ждут вас в этом замке!
И он быстрым шагом направился к лестнице с золочеными перилами и алой ковровой дорожкой. Ярослав остался стоять на месте.
– Ну что же вы, сударь! – обернулся к нему недовольно господин в шляпе. – Не глупите.
– Могу ли я вам доверять? – спросил Ярослав, вдруг подумав, что, наверное, весело, если он на самом деле находится в психиатрической клинике и разговаривает со стенами.
– Можете, – величественно кивнул мужчина и пошевелил усами. – Да и выбора у вас нет, глупый вы дурачок. Тут столько ловушек, что рано или поздно вы все равно попадетесь в одну из них. И скорее всего, рано, нежели поздно, судя по вашей светящейся в глазах глупости.
Ярослав вздохнул и все-таки решился. Он пойдет следом за этим странным портретным типом со сверкающей саблей, больше похожей на толстую иголку.
Они поднялись по лестнице – человечек ловко прыгал по ступенькам, как горный козлик по скалам. И Яр едва поспевал за ним.
Когда они оказались наверху, Ярослав глянул вниз, на зал, и понял, что все остальные портреты смотрят наверх – прямо на них. Иные даже высунулись за свои рамы.
– А чего они так смотрят? – осведомился Ярослав и чихнул – воздух в замке был затхлый, пропитанный пылью и духом старины.
– А, – беспечно махнул рукой его провожатый, – мы заключили пари, доведу ли я вас до вашей принцессы или нет.
– Надеюсь, доведете, – сказал Яр кисло.
– На это поставил только один человек! Он сорвет куш, если выиграет!
– Вы? – с подозрением спросил Яр.
– Да бросьте, – хмыкнул мужчина. – Старина Джордж, но он был безумен еще при жизни.
Маленький храбрый человечек вел Ярослава по огромным, украшенным лепниной коридорищам с массивными хрустальными люстрами, коридорам с кучей запертых дверей и едва освещенным коридорчикам. Они то спускались по многочисленным лестницам, то поднимались. Проходили сквозь арки, с которых клочьями свисала паутина, поймавшая в свои сети лучи солнца, что били из узких длинных окон, миновали нарядные залы и библиотеки, шли по переходам между крылами замка, даже ныряли пару раз в потайные секретные проходы: один из них начинался за книжной полкой в чьем-то кабинете, а другой – в спальне какой-то дамы, чье нарядное пышное платье с корсетом и бантами висело на вешалке возле кровати с балдахином. Куда делись все обитатели замка, Ярослав не знал – за все это время они с его провожатым не повстречали ни единой живой души. Но спрашивать посчитал лишним. Просто послушно шел за человечком и слушал его бесконечные байки о пирушках, дуэлях и прекрасных дамах, что как конфеты таяли в его горячих нежных руках.
