– И кто же?
– Он не тот, за кого выдает себя, – тихо-тихо произнесла она и словно опомнилась, замотала головой, пытаясь прийти в себя. – Опасайтесь его. Княжеский песик, – выдала она вдруг.
– По ходу, у нее галлюцинации, – известил всех громким шепотом Темные Силы.
– Пожалуйста, успокойся, – повторила Настя и осторожно коснулась пальцами худого плеча Фиалки. – Скажи, как ты себя чувствуешь?
– Я совершила ошибку, – вновь начала нести бред та, но вдруг закусила губу, словно прислушиваясь к ощущениям внутри. – Не-е-ет, – протянула она с досадой, – только не сейчас.
– Что с тобой? Стало плохо? – встревожилась Настя.
– Я должна сказать тебе это, потому что иначе не могу, – вдруг сказала незнакомка Насте совершенно нормальным тихим голосом.
– Что же? – изогнула бровь та.
Несколько успокоившаяся Фиалка поманила Настю тонким, с выступающими суставами, пальцем. Та наклонилась к ней. Меркурий нахмурился. Действия Фиалки ему не слишком-то нравились, и он явственно чувствовал, что личная сила ведьмы вдруг увеличилась.
У таких, как она, подобное случалось перед спонтанным предсказанием.
– Иногда теряешь что-то и находишь спустя годы. Или даже спустя жизни, – зашептала Насте едва слышно девушка, комкая край платья. – Поздравляю, ты нашла.
– Что нашла? – не поняла ее Мельникова.
– Свою любовь, – отвечала ей Фиалка измученным голосом, в котором, правда, больше не было истерических ноток. – Я видела. Ваши судьбы переплетены, как две нити. И если потянуть одну из нитей, узел не развяжется, а затянется только сильнее. Как же я не люблю это….
Она зажмурилась и поднесла указательные пальцы к вискам, и, раскачиваясь взад-вперед, заговорила:
– Игра. Игра – лишь искривленное изображение реальности. Чудовище существует. Любовь ты встретила сегодня.
Далее ее речь превратилась в бессвязный шепот:
– Чудовищ много… Они хотят то, что у тебя есть. А ты не знаешь, что имеешь… Друзья – враги, а враги – друзья и наоборот. Духи ходят следом… Молодой и старый. У старого своя игра… Своя игра у твоего отца… Своя игра у того, кто считает себя властелином мира… Своя игра у чудовищ. Но в конце все игры станут одной, и правила… Правила будешь определять ты… И ты. Почему тебя две? – вдруг спросила она и замолчала, опустив голову.
Настя в изумлении смотрела на девушку, не понимая, что только что услышала.
– Эй, – потрясла она за плечо девушку. – Ты в порядке?
– По ходу, отключилась, – констатировала Женька. – Что она тебе сказала-то?
– Да бред какой-то, – честно призналась Настя. – Видимо, и правда под кайфом…
– Так, что мы делать будем? Повезем ее, – спросил Темные Силы, – в больницу? Или тут оставим?
– Я за то, чтобы узнать адреса ее друзей или родных и отвезти им, – вмешался Ван.
– Как мы узнаем? Она в отключке, – вполне резонно отвечал Даниил.
– Может быть, это ее дом? – кивнул на двухэтажное строение Женька.
– Кому в здравом уме захочется жить на острове? – спросила Алсу. – Да и земля тут государственная, скорее всего, не частная.
– Сейчас все покупается, – вздохнула Женя, с жалостью глядя на Фиалку.
А дальше разговору помешали. Совершенно внезапно.
– Что вы тут делаете? – раздался за их спинами мужской голос. И из-за деревьев к ребятам вышел вдруг высокий широкоплечий взрослый мужчина с черными длинными волосами, забранными в низкий хвост. Одет он был в простую светлую рубашку и темные джинсы. Мужчина обвел собравшихся равнодушным взглядом. Беззащитным он не выглядел. Отнюдь, было в его облике что-то незаметно-опасное.
Игроки обеих команд молча на него взирали, не понимая, кто это. А мужчина смотрел только на Меркурия. Тот, впрочем, тоже не отрывал от него взгляда и даже нашел в себе силы приподнять уголок губ в едва заметной улыбке. Мерк знал, что Фиалка призвала Карла, и потому его появление не было для него неожиданностью. А вот для Ротенбергера все происходящее было большим сюрпризом.
– Кто вы такие? – спросил он, увидел лежащую на скамье девушку и быстрым шагом подошел к ней. Присел рядом, потрогал пульс, посмотрел зрачки. Он ничем не выдал, что знаком с Меркурием и, более того, даже дрался с ним, а после пообещал убить.
– Мы нашли девушку без сознания в этом доме, – отвечал Ван, которому длинноволосый совершенно не понравился.
– Это мой дом. Это моя родственница, – отчеканил незнакомец, не поворачиваясь.
– Мы хотели помочь, – встрял Темные Силы. – Думали, ей плохо.
– Да ей и сейчас нехорошо, – встрял Даниил. – Без сознания опять.
– Может быть, ее в больницу? – вмешалась Женя. Длинноволосый одарил ее долгим пронзительным взглядом. Девушке стало ужасно некомфортно, и она схватила своего парня за руку.
– Моя сестра болеет, – глухо отвечал мужчина. – Я сам ухаживаю за ней.
Говорил он с некоторым акцентом. Настю его голос порядком удивил. Она поняла, что акцент – и четкие звуки, и твердые согласные, и ударение на первой части слова – немецкий. Но еще больше ее поразило очередное дежавю – навязчивое и пронизывающее насквозь. Где-то она точно видела это спокойное, неподвластное эмоциям лицо. Но… где?
Девушка обхватила себя за предплечья, стоя позади всех.
– Как вы проникли в мое жилище? – отрывисто спросил длинноволосый у собравшихся, но глядя при этом только на Меркурия. Кажется, он сделал для себя какие-то свои выводы, не зная всей ситуации, и в этих выводах главная роль отводилась именно брюнету с бледным лицом.
– Дверь была открыта, – отвечала спокойно Ранджи.
– Для чего вы это сделали? – словно продолжал допрос мужчина.
– Играли в автоквест, перепутали локации, – дал следующий ответ Ван.
– Извините, – пролепетала Женя, которой стало очень стыдно.
Мужчина ничего не ответил. В это время цветочная девушка вновь пришла в себя и заплакала.
– Карл… Прости, прости, прости, – повторяла она. Тот приложил палец к своим тонким губам, словно велел ей молчать, взял сестру на руки и отнес в дом, в окнах которого тотчас зажглись огни, прогоняя темноту. Любопытный Олег заглянул за плечо мужчины и вдруг понял, что в прихожей есть несколько дверей, ведущих в разные комнаты. А им всем казалось, что только в одну – в цветочную… Неужели из-за темноты?.. Впрочем, ему до сих пор было не по себе в этом месте.
Ребята тихо заговорили. Настя, правда, молчала, потрясенная встречей с Карлом. Ярослав тоже – он приходил в себя. А еще ему казалось время от времени, что на него кто-то смотрит, и он весь извертелся.
Через несколько минут Карл вышел из дома.
– Вы еще тут? – спросил он без каких-либо намеков на удивление – голос его был ровен.
