– Куда уж яснее, – буркнула Таня. – Строгий секрет, государственная тайна…
– Нет, – отчим говорил по-прежнему суровым тоном, – ты не совсем хорошо поняла… Неужели ты не понимаешь, что кое-кто (я говорю о людях на нашей стороне!) считает, что твоя смерть от руки Ансара или его подручных будет самым лучшим выходом из ситуации? После того, как ты прочла письмо Костенко?
На глазах у Тани выступили слезы.
– Неужели все так серьезно?!
– Да! Именно! Очень, Танюшка, серьезно… Но теперь ты ничего не бойся: я с тобой. И я всегда буду за тебя. И никому не дам тебя в обиду.
Отчим ласково погладил ее по плечу.
– Ох, Валерочка… – расчувствовалась Татьяна.
Ходасевич взял ее под руку и снова повлек по дорожке Люксембургского сада.
– А теперь, Танюшка, я тебя попрошу… – Полковник озабоченно посмотрел на часы. – Времени у нас немного, поэтому расскажи мне – последовательно, четко, сжато – обо всем, что происходило с тобой.
– Валерочка, я замерзла!..
– Хорошо, – пошел на попятную отчим, – я знаю тут неподалеку хорошее кафе, пойдем выпьем кофейку с чем-нибудь сладеньким…
– Ах ты обжора!.. – нежно протянула Татьяна.
– А потом, – неумолимо сказал Валерий Петрович, – мы еще немного побродим, и ты мне все расскажешь.
– Но я не хочу ни о чем вспоминать! – продолжила капризничать девушка. – Все это было так ужасно!
– А вспомнить придется. – Ходасевич был непреклонен.
– Но зачем, Валерочка, зачем?
– Затем, что, когда ты вернешься в Москву, с тобой обязательно будут беседовать.
– Допрашивать? – вскинулась Татьяна. – Дело против меня возбудят?
– Вряд ли дойдет до дела, – покачал головой Ходасевич. – Ничего официального. Говорю же: просто побеседуют… А теперь – прямо сейчас и здесь, в Париже! – нам с тобой предстоит определиться: что тебе можно рассказать, а о чем – все-таки умолчать. Точнее, повествовать тебе, я думаю, придется обо всем, но мы с тобой должны понять: какие моменты акцентировать, а какие, напротив, – затушевать.
– Так вот зачем ты приехал в Париж! – прошептала Садовникова. – Проинструктировать меня?
– Ну, и за этим тоже, – согласился полковник. – Но, главное, здесь очень хороший кофе. Поэтому пошли скорей в кафе. Я тоже подмерз.
Эпилог
Прошло полгода.
Таню восстановили на работе в рекламном агентстве – правда, за немотивированную отлучку, длившуюся не пару дней, как она планировала, а без малого два месяца, понизили в должности до простого копирайтера.
Пришлось пахать днями и ночами, чтобы вновь вырасти до привычной уже должности творческого директора – с соответствующей зарплатой, служебным автомобилем и секретаршей.
Уделять время ухажерам было решительно некогда – потому мечты Садовниковой о муже, спокойной жизни в декретном отпуске и о детях остались лишь мечтами. Правда, Таня не оставляет надежды и верит, что, может быть, совсем скоро…
Тем более что… Вдруг на горизонте появился настоящий кандидат в отцы: морской десантник Саша, ее спаситель и кубинский спутник. Он обрывает ее телефоны, устал приглашать в рестораны и театры и завалил букетами. Капитан нравится Татьяне, и очень, но… Она все думает: какие же они разные! Разное образование, бэкграунд, друзья и коллеги… Да и, что там греха таить, заработки (и не в его пользу)… Однако сердце, невзирая на все, рвется к нему… И так мечтается о простом женском счастье…
Но… Порой любая вещь на свете, даже их постоянные разлуки, кажется Тане непреодолимым препятствием для будущей семейной жизни. То у Саши время от времени – командировки, о которых он ей никогда ничегошеньки не рассказывает, то у нее – бизнес-вояжи…
Вот и сейчас, в середине апреля, у Татьяны наклюнулась командировка в Америку. Крупный клиент – гигантская фирма по производству соков – именно там, а точнее (вот ведь ирония судьбы!) в Майами, штат Флорида, пожелала снимать рекламный ролик для русского рынка.
Что ж, ехать так ехать. Таня подала документы на визу в посольство США.
Но… Спустя две недели ее вызвал начальник, американец Кейвин, и, смущаясь, пролепетал:
– Увы, Танья, тебе не повезло…
– Что случилось?
– Наши бюрократы из посольства отказали тебе в визе.
– Почему?! – воскликнула она и подумала: «Неужели в госдепартаменте США стало известно о моих связях с террористом Ансаром? Откуда?»
Но Кейв, продолжая конфузиться, пожал плечами:
– Ты же знаешь, они там, в нашем посольстве, никогда не объявляют о причинах отказов, однако в твоем случае, зная о моих хороших отношениях с самим послом, хотя бы намекнули…
– И?..
– Они дали понять, что ты – слишком молода и красива. Поэтому, вполне естественно, они опасаются, что ты не вернешься из Америки домой и станешь нелегальной иммигранткой…
– Боже, какая глупость! – в сердцах воскликнула Таня.
– Вот и я про то же, – покивал Кейвин, – поэтому принял решение и уже даже самолично уговорил клиента перенести съемки на Карибы. Ему даже дешевле обойдется. Ты была когда-нибудь на Карибах?
У Татьяны, конечно, вертелось на языке: «Не только была! Там у меня вдобавок есть в собственности свой остров!»
Однако, если дорожишь карьерой, такого говорить начальнику ни в коем случае нельзя. И она, не моргнув глазом, с энтузиазмом соврала:
– Ни разу в жизни не бывала! С огромным удовольствием посмотрю на Карибы!..
