– Каким же? – стало любопытно Ульрику.
– Он может ответить на любой вопрос!
– А вот и нет, мы пробовали – не получилось.
– Согласно преданиям книга откроет секрет лишь законному мэру Блэткоча!
«Большего бреда в жизни не слышал», – подумал Ульрик, но из вежливости промолчал.
Мим указал на неподвижно лежащий безголовый костюм.
– Вы затроллили его насмерть, Господин. И совсем без яда. А Джен говорила, что это невозможно…
Космическая пустота взорвалась тремя сверхновыми: Джен! Питер! Казнь!
– Развяжи меня, – потребовал Ульрик. – И сколько раз повторять: я не твой господин.
Ульрик осмотрел учебник. Пули не оставили на обложке и следа. Ульрик забрал револьвер, а также выудил из карманов N связку ключей и часы на цепочке – отщелкнул крышку и уставился на циферблат с одной-единственной стрелкой. Вместо чисел надписи: «ул. Светлая, 15», «Стадион им. Генри Блэткоча», «Солнечная долина», «Полиция Готтлиба» и прочие. Сейчас стрелка указывала на «Очаровательный лес». Вероятно, часы показывали последние места, где побывала Башня.
Ульрик положил хронометр в карман. По пути в недавно покинутый кабинет перезарядил револьвер. Было тихо, слышно только, как сопит позади Нейтан, стараясь не отстать.
В кабинете все было по-прежнему: три анонима неподвижно лежали на ковре среди осколков стекла и разбросанных столовых приборов. Питер сидел в кресле, перепуганный насмерть, но зато целый и невредимый. Ульрик подобрал неприятностиметр, сунул в карман.
Тут же раздался оглушительный писк.
В коридорах Башни царил хаос. Выбитые двери, изрешеченные пулями картины, вонючий дым в коридорах и тела, тела, тела. Ими был устлан весь обратный путь. Здесь лежали анонимы в масках, потерявшие сознание или застреленные. Разрубленные на части полицейские все еще сжимали винтовки.
Стараясь поменьше присматриваться к лежащим вповалку телам, Ульрик вел свой маленький отряд к выходу. Стрелка в форме башни указывала на «ул. Светлая, 15», дом, где жила Джен.
Осталось пройти совсем немного, когда раздалось настороженное тиканье – не так чтобы близко. Зато с каждой секундой писк неприятностиметра делался тише, пока не смолк вовсе.
Ульрик взялся за ручку, распахнул дверь. В лицо ударил порыв холодного ветра с дождем. Башня стояла против дома с зеленой дверью. Рядом притулился фонарный столб, обвязанный красной лентой с потрепанным бантом.
Ульрик обернулся и понял, что остался один.
Уголки губ сами собой поползли вверх. Дверь захлопнулась, отрезав звуки улицы, ветер, блеклое солнце и дождь.
Только не это.
Он помчался обратно, спотыкаясь о трупы, едва не падая, во мрак извилистого коридора.
С каждым шагом неприятностиметр пищал все пронзительнее.
Так и есть. Питер с Нейтаном замерли у винтовой лестницы, закрыв глаза руками в одинаковом жесте. К ним прихрамывая шел Механический Человек. В рединготе с медными пуговицами, сыпля на ковер искрами из развороченного бока, он остервенело шагал по коридору. В руке Часовик сжимал черный, странного вида, меч.
Ульрик схватил Нейтана за локоть, потянул, но это было все равно что взять на буксир гору. Питера он еще бы мог вынести на руках, но рыцаря ночи придется оставить. Иначе будет только хуже, пытаться спасти Нейтана – безумие. Единственно верное решение – бросить одного. Иначе погибнут все.
Ульрик прыгнул вперед и встал между Часовиком и Нейтаном, подобно распоследнему брайану. Белинда могла бы гордиться.
Взвел курок, тщательно прицелился. Пуля вошла в развороченный бок, за ней последовала другая. Часовик остановился, махнул перед собой мечом, будто отгоняя комара.
– Нейтан, открой глаза, черт тебя дери!
Рыцарь ночи вздрогнул и не сдвинулся ни на сантиметр.
– Нейтан!
Часовик шагал прихрамывая, злобно пялясь на Ульрика круглым слепым глазом. Мечом ему служила фигурная стрелка от часов. Спаянная из множества витых стальных полос, она отдаленно напоминала знак «бесконечность» с длинным узким лезвием; острые края сверкали свежими зазубринами. Вероятно, стрелка некогда украшала огромный циферблат Блуждающей Башни.
Часовик сделал выпад, Ульрик шагнул в сторону и выстрелил твари в лицо. Механический Человек небрежно махнул рукой, и Ульрик отлетел к стене.
– Как твой господин, я приказываю идти вперед! – не своим голосом крикнул Ульрик, уворачиваясь от нового удара. – Ты хотел испытание, вот тебе испытание: хватай Питера и убирайтесь отсюда оба, немедленно!
О чудо, рыцарь ночи, не открывая глаз, схватил Питера за рукав, выставил вперед ладонь и пошел, высоко поднимая ноги, как цапля, чтобы не запнуться.
Как очень большая цапля.
Можно сказать, гигантская.
Механический Человек отвел руку для удара. Ульрик инстинктивно выставил перед собой «Краткое изложение уроков…», ожидая, что клеймора Часовика проткнет учебник насквозь и пригвоздит его к стене, как булавка жука. Вместо этого лезвие скользнуло по обложке, не оставив даже царапины.
Ульрик упал на четвереньки, неблагородно проскользнул между ног замешкавшегося противника, не забыв педантично подобрать свалившийся с головы цилиндр, после чего вскочил и стремглав понесся прочь.
Ульрик достал часы и похолодел: хронометр был разбит. Стрелка замерла на отметке «ул. Светлая, 15» и больше двигаться не желала.
Нельзя допустить, чтобы Часовик появился в Блэткоче. Ульрик прекрасно знал, что сделают бесстрашные жители Столицы Метеоритов, когда услышат тиканье.
Все как один закроют глаза. Может статься – навечно.
Нейтан с Питером добрались до конца коридора и теперь слепо шарили по двери в поисках ручки. Ульрик вытолкнул обоих на свежий воздух и запер дверь на засов.
Остался один способ переместить Башню.
…Ульрик перемахнул через конторку и оказался у карты. Вновь вмешивать посторонних не следует – неизвестно, сколько еще людей погибнет, прежде чем полиция поймет, с кем имеет дело. Нужно отправить Часовика вместе с Башней туда, где он не сможет никому навредить. Туда, где эта тварь останется навечно.
Неприятностиметр пищал как сумасшедший. Ульрик схватил резную фигурку и ткнул ею в полоску значков, обозначавших лес, рядом с неприметным городком под названием «Блэткоч».
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Последние хлопоты
Ульрик прыгнул в окно. Выбил витраж и рухнул в кучу опавшей листвы. Меч Часовика только что перерубил конторку из орехового дерева, словно бумажную.
Минуту или две Ульрик ждал: что, если тварь не захочет покидать Башню? Но вот дверь распахнулась, в проеме появился сгорбленный силуэт.
