Северный ветер раздраженно сдул с плеча непослушную белую прядь.
— Ох, и опостылела мне эта ерунда с проклятиями! Забыть бы о ней хоть на мгновение. Жили ведь как-то без древних легенд, а теперь Янтарный зал украшает дыра с меня размером!
— К чему ты клонишь? — Западный владыка нырнул за угол. — Только не вздумай злиться на принцессу — бедняжка ни в чем не виновата.
— Еще бы! — всплеснул руками Хёльмвинд. — Виной всему лишь моя глупость.
Он резко обернулся, загородив проход в свою комнату.
— Куда собрался?
— Я… думал, мы поговорим, — смутился ветер.
— Уже, — глядя на него сверху вниз, бросил Хёльм.
— Надеялся, ты расскажешь, что тут у вас происходило целую неделю, пока Изольда гостила в Железном доме.
Северный владыка красноречиво вскинул темную бровь, и Зефир понял: семейной беседы не выйдет.
— Хоть объясни, отчего Фару взъелась на девушку?
— Спроси у нее сам, — предложил хозяин дома и захлопнул дверь перед носом у юноши.
— Не скучать же мне в одиночестве, пока все заняты делом? — принялся жалобно канючить Западный ветер.
— Можешь залатать пробоину в потолке, которую наколдовала наша невиновная гостья, — проворчал северный владыка, укладываясь в постель. — Только отвяжись.
Он накрылся одеялом с головой и устало смежил веки. С каждой минутой силы возвращались к верховному, но в голове царил жуткий беспорядок. Не хотелось ни размышлять, ни действовать — лишь забыться долгим глубоким сном.
Западный ветер потоптался еще немного у спальни брата, а затем обреченно поплелся в Янтарный зал — наводить порядок.
* * *
Изольда очнулась и обнаружила, что комната не трясется, а по стенам скачут только блики от пламени. У очага суетилась Лива, помешивая что-то в походном котелке. Больше в помещении никого не было.
— Вот оно — счастье, — пробормотала принцесса, свешивая ноги с высокой кровати.
— Ты проснулась! — радостно провозгласила кудесница.
На всякий случай она пощупала прохладный лоб девушки: жара не было.
— Кажется, здорова.
— Так и есть. — Изольда охнула, разом вспоминая все, что увидела сквозь завесу.
— Голова кружится? — заботливо поинтересовалась заклинательница, возвращаясь к своему вареву. — Вот приготовлю целебный чай, и тебе мигом полегчает.
— Со мной все хорошо. — Принцесса нашарила на полу свои башмаки.
— Я осмотрела тебя, — будничным тоном пояснила Лива. — Не нашла ничего необычного… кроме сливовых отметин.
Она сняла с огня кипящие травы и нацедила отвара в принесенную Либом чашу.
— Даже не знаю, с чего вдруг возник такой бедлам…
— Бедлам? — Изольда осторожно принялась за чай, остужая его перед каждым глотком.
— Ты разнесла в пыль Янтарный зал… — Кудесница присела рядом. — Повсюду обломки. Хорошо хоть, сама осталась цела.
— Мне очень жаль, — горестно зашептала девушка, — клянусь, я не хотела…
— Не переживай, — похлопала ее по плечу Лива. — Думаю, ветра как-нибудь восстановят комнату.
Она заглянула в растерянные голубые глаза и вкрадчиво спросила:
— Скажи лучше, что произошло?
Принцесса вручила подруге полупустую посуду, подошла к окну. С минуту она вглядывалась в пушистую стену снега и лишь потом вымолвила:
— Я прокляла Таальвена Валишера…
Больше не было нужды держать это в секрете. Пусть кудесница узнает, что за мстительное создание перед ней.
— Западного ветра? — с сомнением повторила та.
— Волка, — поправила Изольда, безутешно обняв себя за плечи. — Раньше он был человеком, принцем.
— Что он сделал? — полюбопытствовала Лива, наливая вторую порцию целебного снадобья — на этот раз для себя.
— Ничего. — Принцесса сглотнула. — Захотел жениться на мне без моего согласия…
— Грозный ты соперник, терновая ведьма. — Заклинательница подмигнула.
Потрясенной она не выглядела.
— А Таальвен знает, кем был когда-то?
Девушка кивнула.
— И догадывается, кто его заколдовал?
— Наверняка… — Принцесса подбросила в очаг полено.
— Значит, все в порядке! — Лива причмокнула с довольным видом и сунула пустой котелок в свою огромную сумку.
— Но как же? — Изольда бросилась к ней, схватила ладонь, покрытую загадочными рунами. — Я ведь лишила его жизни, понимаешь! В прошлом он был владыкой Приморского королевства, наследником целого состояния, а теперь вынужден скитаться по лесам в облике зверя… Потому что я бросила в сердцах полные чар слова…
— Кажется, Таальвен Валишер жив-здоров и не чувствует себя несчастным. Может, ему известно, что ты обратила его в волка ненарочно?
— Какое это теперь имеет значение? Сделанного не воротишь!
— То есть проклятье не снять? — Сероглазая кудесница с интересом уставилась на девушку.
Та принялась мерить комнату короткими шагами.
— Есть условия, выполнив которые, от колдовства можно избавиться. Но это не отменяет моей вины.
— Если ждешь от меня порицания, напрасно тратишь время, — невзначай сообщила невеста Зефира.
Она ловко прикрыла окно куском дерева, которое Лотарэ раздобыла вместо ставней, и потянулась к огню.
— Не мне судить тебя, тьер-на-вьер, а если и есть человек, обладающий таким правом, то это — твой заколдованный принц. Только не похоже, чтобы он обвинял кого-то…
Принцесса задумчиво потерла изрисованные запястья и пробормотала:
— Я должна разыскать его. Время волка подходит к концу…
— Вот и славно, — похвалила Лива. — Значит, займемся поисками. Но прежде хочу потолковать с тобой о Хёльмвинде.
Изольда встрепенулась, услыхав звуки еще одного дорогого для нее имени.
— Я все знаю… — таинственно проговорила кудесница.
Ноги у принцессы ослабели. Неужели невеста Зефира проведала о ее разговоре с ветром?
— Ты приворожила его, — по-лисьи сощурилась Лива. — Тоже неумышленно, но наговор мощный.
Слава всем богам и Розе Ветров в придачу, она догадалась только о чарах! Но что, если заклинательница после очередной ссоры с Северным владыкой решит использовать его секрет против него же самого? Это сразит ветра наповал.
— Не говори ему! — взмолилась принцесса. — Хёльмвинд часто бывает резким, прямолинейным, но сердце у него доброе.
«А вот и вторая душа, очарованная самодовольным вертопрахом, — подумала с негодованием Лива. — И что только они с Зефиром находят в скверном характере верховного?»
