— Долго еще нам сидеть здесь, Йордис? — нетерпеливо бросил Стефан, вглядываясь в полутьму.
— Сколько понадобится, — резонно заметила старуха, подкидывая в огонь красноватый порошок.
Перед глазами Лютинга снова все поплыло. В нос ударил запах сырой земли и холодного ночного воздуха.
— Глядите внимательно, да вслух ни звука! — донеслось будто издалека.
Это вещунья позвала его с Северином к костру.
Таальвен вспомнил, как всматривался тогда, пять лет назад, в ставшее черным пламя. Как замечал картины в таинственных всполохах. Тонкая нить его судьбы рисовалась в огне, и она накрепко была связана с ниточкой Изольды. Если разделить их, потянуть за узелок, обе разорвутся. А значит, Мак Тиру без принцессы не жить, как и ей без него.
Приморский королевич видел это не раз, а вот друг его стал свидетелем подобного волшебства впервые. Словно зачарованный, он глядел на картинки, которые являло колдовское пламя. И дивился, как похожи они на образы живых людей.
Когда же Стефан протянул руку, чтобы прикоснуться к повзрослевшей сестре, Йордис бесцеремонно отпихнула его в сторону. Очажок тут же заискрил и погас. Светлицу накрыла густая темень.
— Что это было? — напоследок различил волк, прежде чем видение прошлого покачнулось, растаяло. — Снова лишь сон, — с горечью прохрипел он, оглядываясь кругом.
Тонкие осины печально шелестели голыми ветвями, половинка луны сочилась бледным молочным сиянием. Волк со стоном оглядел свои испачканные в грязи лапы. Седая шерсть на загривке стояла дыбом.
— Сколько еще память собирается мучить меня воспоминаниями? — Вместо слов из пасти вырвалось свирепое рычание.
Таальвен давно не мог вспомнить, кто он и кем был прежде. Обрывочные отголоски время от времени тревожили его разум, но разобраться в них становилось все сложнее. Строчки забытых песен возникали в голове и крошились пылью, бесконечная вереница лиц сливалась в бессмысленный поток.
— Хватит, довольно! — взвыл от бессилия волк. — Не могу больше терпеть! Голова как свинцом налита… Что за люди являются ко мне в зыбком мареве? Почему я не помню имен, слов?
С досадой он скребанул лапой воздух и принялся кататься по земле.
— Прочь, прочь! — приказывал себе принц, не вполне понимая, какую часть истерзанной души гонит.
Мир вихрился, на глазах меняя очертания, когда темная звериная сущность подступала ближе.
— Уходи, исчезни…
Нутро его горело — будто человек и чары боролись за измученное тело. Если побеждал Лютинг, он выныривал на мгновение из липкого мрака и пытался спасти хоть крупицы воспоминаний о себе.
Когда же одерживало верх волшебство, на пути волка лучше было не попадаться. Пригнув морду к земле, он скользил под деревьями, жадно вдыхал пьянящий весенний воздух. А в ушах эхом звенело неизменное: «Изольда Северин».
Имя это жгло больнее каленого железа и в то же время не давало забыться окончательно. Принц слышал его, даже пребывая в беспамятстве. И зверь тоже отлично его знал.
— Изольда Северин, — завывал он, хищно зыркая по сторонам. — Найти, убить, разорвать в клочья!
* * *
— Нам бы забрать еще севернее! — крикнула Изольда в синеватую вышину.
Солнце садилось, и небеса потихоньку теряли теплый оттенок.
— Ты уверена? — Зефир спрыгнул на палубу. — Вот уже пару дней кристалл в твоих руках заставляет нас петлять, словно зайцев по снегу.
— Я лишь следую его указаниям. — Принцесса стиснула в пальцах осколок горного стекла. Внутри застыла тонкая спираль. Не иначе кудесники вживили ее, чтобы заставить всевидящий кристалл указывать дорогу.
Девушка подошла к карте, разложенной прямо на досках, и в который раз провела над ней хрустальным камнем. Острие его качнулось в северном направлении, и, даже когда Изольда отвела руку, продолжило тянуться к безымянной точке на пергаменте, словно привязанное невидимой веревочкой.
— Видишь? — Она разжала ладонь, и стекло со стуком уткнулось в черный кружок на карте.
— Мертвый сад, — фыркнула Лива, заглядывая девушке через плечо. — До последнего надеялась обойти проклятый лес.
— А что с ним неладно? — предвидя мрачный рассказ, полюбопытствовала Изольда.
Кудесница уперла руки в бока, припоминая легенды.
— Говорят, в чаще бродят призраки. От их шепота сходят с ума…
— Кто в наше время верит в привидения? — хохотнул Западный ветер.
Тут же на него уставились две пары возмущенных глаз.
— Что? — Зефир уселся в никуда, скрестив ноги. — Духи — сплошная выдумка.
Заклинательница вздохнула с упреком и продолжила:
— Я слышала, в Мертвом саду пропало множество путников. Там легко принять фантазии за правду.
Принцесса сдвинула брови. Только этого ей не хватало. Может, кристалл ошибается? Она взглянула вдаль, медленно обводя взором горизонт. Но сердце радостно екнуло, стоило устремить его на север.
— Боюсь, нам все же придется причалить в указанном месте.
— Что поделать? — тряхнул копной пепельных волос западный владыка. — В конце концов, с нами терновая ведьма. Чего бояться?
«Ее, например», — чуть не ляпнула заклинательница.
Жених ее снова проявлял поразительную беспечность. Пока он разгонял лопасти корабельной мельницы, Лива бережно перенастроила колдовской механизм, и небесное суденышко развернулось носом к северу.
— К полуночи доберемся. — Она накинула на плечи меховую безрукавку и подняла воротник. — Давай только переждем темноту на плаву. Не хочу ночевать в Мертвом саду.
Изольда понурилась, но возражать не стала. Вряд ли кудесница волнуется попусту. С интересом она наблюдала, как Лива зажигает корабельные фонари, орудуя странной колбой с каменным колесиком. Всякий раз, когда раздавался тихий щелчок, фитили послушно вспыхивали.
— Сколькими же колдовскими трюками ты владеешь?
— Ни одним, — возразила кудесница. — Я использую крупицы знаний, доставшиеся мне в наследство от предков. Если бы ты представляла, как могущественны они были, как изобретательны… Алчность сгубила их, неуемная жажда подчинить мир…
— Мне жаль. — Принцесса задумчиво сложила руки на коленях.
— Мне тоже. — Лива щелкнула над светильником в последний раз и спрятала таинственный прибор в сундук. — Но такова судьба кудесников. Каждый расплачивается за собственные ошибки.
— Это верно. — Изольда поежилась и спешно сменила тему. — Полагаешь, лес действительно опасен?
— Не знаю… Предания ходят одно страшнее другого.
— Надеюсь, они врут, ведь волк где-то там…
Заклинательница отвела взгляд. Успокоить Изольду ей было нечем. Древние предки завещали держаться подальше от Мертвого сада, называя его гиблым и проклятым местом. Кто знает, жив ли Таальвен Валишер, если угодил туда.
