Книга Терновая ведьма. Изольда, страница 29. Автор книги Евгения Спащенко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Терновая ведьма. Изольда»

Cтраница 29

И сам устроился на лету, облокотившись о призрачную спинку.

— Совсем рехнулся, — возвестил Таальвен.

Но принцесса шикнула:

— Тс-с… Он понемногу приходит в себя.

— Надеюсь, вы не против утки с яблоками? — тем временем распинался Зефир, разрезая невидимым ножом воображаемое мясо.

— Я бы точно от нее не отказался, — мечтательно протянул волк.

Изольда вежливо застыла у своей половины «стола», не зная, как поступить. Поддержать пир значило позволить несчастному заблуждаться и дальше, но правду говорить пока нельзя.

— Теперь, когда вино разлито в бокалы, расскажите мне о Ливе. — Висящий над полом ветер выглядел жутковато.

— Она живет в Долине ветров, — начала принцесса.

Зефир нахмурился.

— Вовсе нет. Ее дом в Небесном краю — неподалеку. Я покажу!

Он поднялся и, перемахнув через лестничные перила, легко спрыгнул на первый этаж. Полы накидки взметнули облако песочной пыли.

— За ним! — скомандовала девушка, и они с волком бросились вниз.

— Боюсь, он совершенно спятил. — Таальвен миновал ступеньки и пустился вдогонку.

Западный ветер толкнул ногой входную дверь, вылетел во двор. Казалось, он видит высохший разрушенный мир Небесного края иначе.

— Странно, что яблони еще не расцвели… Надо бы наломать Ливе сирени, она любит цветы… — монотонно бормотал юноша.

Шел он странно, петляя на ровном месте, обходя невидимые препятствия. Но, наблюдая за ним, Изольда почти видела зеленые рощицы, шумевшие здесь некогда, цветники и богатые пасеки.

Наконец ветер направился в сторону ближайших развалин, и принцесса потянула его за рукав.

— О нет! Не нужно ничего показывать.

Но было поздно. Зефир замер у разрушенного порога.

На месте трухлявых досок и разбитых камней девушка явственно представляла прочный дом с каменным крылечком, сладко пахнущую мхом крышу, окошки с резными узорами ставен. Нечто особенное видел и ветер.

— Лива жила здесь, выходила по ночам встречать меня. Помню, как однажды подарил ей серебряную мельницу — гостинец из горных королевств.

Он сжал в руках амулет и удивленно протер глаза. Ночь как назло выдалась светлая — обрушившиеся стены с обломками досок выглядели особенно безотрадно. Прошло какое-то время, прежде чем ветер осознал, что картина перед ним реальна. В ужасе он попятился, взвился в воздух.

— Что здесь произошло?

— Поразмыслим об этом утром, — миролюбиво предложила принцесса.

Свыкнуться с тем, что юноша умеет летать, ей пока не удавалось.

— Куда подевалась Лива? — Он спрыгнул на землю и запустил пальцы в пепельные пряди. — Вдруг ей нужна моя помощь?

Внезапно страшная догадка осветила серые глаза.

— Кто-то сломал крылья мельниц, разрушил Небесный край…

Безумие на его лице сменилось горестным выражением.

— Это был я… — Зефир сел на землю и сжал руками голову, продолжая повторять, — я… это был я…

— Выглядит хуже проклятия. — Таальвен сочувственно опустил уши.

— Так и есть… — Принцесса уселась рядом и обняла юношу за тощие плечи. Наблюдать за терзаниями бедолаги она не собиралась. — Все будет хорошо… Завтра мы выясним, что случилось в Небесном краю, а пока — спи. Сны избавят тебя от призраков прошлого, освободят из темницы помешательства…

Волк не слишком-то верил, что ее слова хоть как-то подействуют, но Западный ветер обмяк в объятиях девушки, перестал причитать и в конце концов положил голову ей на плечо.

— Все устроится, — шептала Изольда ласково. — Разум твой прояснится, утро расставит события по местам. А пока спи…

Полоски на руках терновой ведьмы ожили, волосы засияли золотом. Голубоватые искры появились в воздухе. Они возникали из ниоткуда, угасая так же внезапно, беспорядочно кружились вокруг принцессы. Огоньки оседали на ресницах и лохматой шевелюре задремавшего Зефира, покрывали темную волчью шерсть волшебной пудрой.

Ощутив крошечные разряды по всему телу, Таальвен затрепетал. Когда-то он уже видел подобное сияние — в колдовском костре вещуньи, много лет назад. Но теперь, казалось, то было в далеком забытом сне.

Не смея даже вдохнуть, волк наблюдал за кружевным хороводом голубых огоньков.

— Отправляйся туда, где печаль не потревожит твое сердце, — баюкала ветра Изольда.

Она и сама не понимала, что происходит, — лишь страстно желала помочь страдающему юноше. Но скорбь его была так глубока…

Ощутив на щеках горячие слезы, девушка пришла в себя.

— Ах, Таальвен, знал бы ты, как страдает его душа. Мысли Зефира спутаны: он больше не в силах выносить одиночество, но при этом обижен на Ливу из-за предательства. А вдобавок винит себя в разрушении Небесного края.

— Многое же ты поняла из его бессвязного бреда! — Волк был поражен.

Но вместо гордости за свои способности принцесса чувствовала лишь гнев.

— Бессердечный Хёльмвинд виноват в том, что Западный ветер провел взаперти десяток лет! Слышишь меня? — Она послала свой укор куда-то ввысь.

А затем поднялась, стараясь не потревожить своего подопечного. Но Зефир спал мертвым сном, даже оказавшись на земле.

— И как у тебя хватило наглости просить меня о помощи? — продолжила обвинять невидимого собеседника Изольда. — Да еще клеветать на Ливу! Сам посидел бы на этом пустынном клочке земли!

Таальвен Валишер огляделся. Кроме них троих, на пустоши не было никого, и волк начал опасаться за разум девушки. Но тут повеяло холодом, редкие колючки на обочине покрылись морозной коркой. Таальвен нахмурился, встречая Хёльмвинда пронизывающим взглядом зеленых глаз.

— Мой младший брат сам накликал на себя беды. И понес наказание за свою легковерность. В чем, скажи на милость, моя вина?

— В том, что вмешался в его дела! — грозно выкрикнула принцесса. — Если бы путь на остров был открыт, Лива давно освободила бы возлюбленного.

— Или связала бы его по рукам и ногам… Ты говоришь так, словно заглянула в мысли заклинательницы, — возразил бесстрастно Северный ветер.

— О нет. — Девушка смело уставилась в бледное красивое лицо. — Зато я побывала в раздумьях твоего брата, щедро сдобренных обидой и болью. Он почти сошел с ума! И все потому, что ты решил преподать ему урок.

— Прошу тебя, — устало потер виски Хёльмвинд. — Зефир всегда был склонен к бессмысленным грезам. Ему полезно подумать над последствиями своей неразумной дружбы с людьми.

— Поистине, ошибаются те, кто утверждает, будто человеческая жестокость не знает границ. — Девушка стиснула пальцы в кулаки.

Северного ветра ее негодование, похоже, ничуть не задело.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация