* * *
— Да как ты посмела?! — гневно цедя слова, вопрошала Хаар Силлиэ.
Волосы ее поседели, лицо покрылось морщинами.
— Прости, госпожа… — Пайян-Жен сжалась в волосатый дрожащий комок, подобрав под себя многочисленные лапы. — Не раз до этого я брала прислужниц. И ни одна из них не протянула и трех дней.
— Нужно было убить девчонку! — метнула яростный взгляд в сторону помощницы Метель.
И тут же пол вокруг заблестел ледяными дорожками.
— Я пыталась, — заскулила пряха, когда колючие кристаллы впились ей в лапу.
Хозяйка усадьбы восседала на толстой жердине, крепко вбитой в стены комнаты. Каждый вершок пространства кругом был занавешен пыльными покрывалами.
— Хочешь сказать, ничтожное человеческое создание сильнее тебя?
Паучиха попробовала оправдаться:
— Она хитра как ведьма, госпожа. Готова поклясться, ей помогают темные силы…
— Идиотка! — отчеканила седая старуха, запустив в свою служанку серебряным гребешком.
Тот раскрошился в воздухе на тысячи льдинок, которые больно впились в тело восьмилапой.
— Ох! — простонала она, но с места не сдвинулась.
Хозяйка метели перескочила на своем насесте с лапы на лапу и вцепилась в дерево когтями. На мгновение она позабыла о провинившейся Пайян-Жен. В каменном сердце иголкой зашевелился страх.
— Наверняка пришелица хочет украсть мои сокровища. И, следуя древнему закону, я обязана открыть перед ней двери своего дома…
Внезапно Хаар Силлиэ слетела вниз и принялась запирать на ключ ларцы и сундуки, которыми был полон захламленный зал.
— Все они жаждут моих драгоценностей… — бормотала женщина, скривив красные губы. — Рыскают в округе, высматривают, нанимаются на работу, якобы желая помочь.
Тут она замерла посреди комнаты, округлив от ужаса глаза.
— Что, если непрошеная явилась за моими яйцами?!
Свет в темной и без того комнате померк. Оглушенная жуткой догадкой Метель зашаталась. Паучиха едва успела подскочить к ней, чтобы удержать на ногах.
— Не тревожьтесь, госпожа. Я уверена, ведьме ничего не известно о вашей драгоценной кладке.
— Как ты можешь знать наверняка? — В бездушном голосе Хаар Силлиэ послышались нотки паники.
Она оттолкнула прислужницу и юркнула в маленькую неприметную каморку за шторой. Дверцы были надежно сокрыты аршинами ткани, так что догадаться о существовании тайника было сложно.
— Вот они, мои ненаглядные, — послышалось из темноты, — все здесь. Я не дам вас в обиду.
— Старая Метель совсем сбрендила, — сплюнула на пол Пайян-Жен, прикидывая, как же выбраться из передряги, пока ее хозяйка безумствовала.
Наконец, побаюкав вдоволь каждое из сотни холодных, как лед, яиц, госпожа метели показалась из чулана. Локоны ее почернели, лицо снова сделалось фарфорово-гладким.
— Девчонке не видать моих богатств. Я придумаю ей такое задание, что даже ведьма не выберется. — Она царственно повела плечами. — Велю ей спуститься в Костяной колодец.
Паучиха оживилась.
— Но зачем ей лезть туда?
— Хм. — Черноволосая красавица прошелестела платьем, направляясь к шкафу. Из его недр она вынула крошечную металлическую шкатулку. На бархатной подушке лежал костяной ключик.
— Скажу, что потеряла ключ от всех своих закромов. Обронила в колодец. Если ей приспичило получить награду, пусть попробует вернуть его.
— Но на самом деле ключик-то у вас. — Пайян-Жен даже захлопала от восторга.
— Надежно спрятан, — кивнула торжествующе Хаар Силлиэ.
Она облизала красные губы, проплыла к дверям и вылетела из терема. А потом завертелась волчком на тонких лапах. Глядишь, и посреди двора уже не женщина, а громадная черная птица с косточкой в рубиновом клюве. Ухватив ключ покрепче, госпожа метели взмахнула крыльями и поднялась в воздух.
В мгновение ока над усадьбой закаркали вороны. Черноперой свитой последовали они за своей хозяйкой, разгоняя зверей на много верст кругом.
— Слава богам, пронесло. — Еле волоча лапы, паучиха выползла на крыльцо.
Израненное острым льдом тело болело, но она была несказанно рада, что госпожа не оторвала ей голову, а, напротив, придумала хитроумный план. Только бы чудо-работница не расколола и его, словно белка орех.
Пайян-Жен взглянула еще раз на воронью стаю, заслонившую небо, и поплелась в погреб.
* * *
«Негодяйке не поймать меня на обмане. Ключа действительно не окажется в пределах усадьбы, — строила коварные планы Метель. — Я спрячу его на дне замерзшего озера в глухой чаще, так, что ни одна живая душа не найдет».
Она раздувалась от гордости за собственную находчивость и летела все быстрее. Притомившиеся вороны отстали и закружили над верхушками дальнего леса. А Хаар Силлиэ все махала крыльями.
«И мои драгоценные дети — яйца, которые я столько лет собирала по миру, — не попадут в нечестивые руки!»
Ослепленная иллюзиями, госпожа метели не заметила, что легким дуновением за нею следует попутный Северный ветер. Свободно он пролетел в самую глубь колючего леса. Видел, как хищная черная птица опустилась на замерзшую гладь озера, как обернулась бледной женщиной с алыми губами.
Повинуясь ее приказу, ледяная толща треснула, и в одну из глубоких расщелин Хаар Силлиэ зашвырнула вожделенный ключ. Миг, и пласты сошлись над водой, похоронив надежду терновой ведьмы на освобождение волка.
Спокойно наблюдая из-за деревьев, Хёльмвинд запомнил точное место, куда упал костяной ключ, и уже прикидывал, сможет ли сдвинуть лед. Метель же, уверенная в своей победе, разгладила поверхность озера, превратилась в огромную ворону с кровавым клювом и полетела прочь.
ГЛАВА 9
ВАРДАР И КОСТЯНОЙ КЛЮЧ
Вода была холодная — это Северный ветер понял, лишь взглянув на черные водовороты под ледяными глыбами. Поверхность озера еще не успела затянуться как следует, так что раскрошить ее в нужном месте не составило особого труда. Но что делать дальше? Нырять Хёльмвинд желания не испытывал, а по-другому ключ со дна не достать.
Он прошелся над прорубью, глядя в глубину с досадой. Несмотря на свою северную природу, холодную воду ветер не слишком-то любил.
«Может, оставить все как есть? — рассудил он расчетливо. — Я и так достаточно повозился с девчонкой. Осталось только искупаться ради нее в ледяном озере… Держу пари, Зефир не узнает всей правды…»
Но тут перед его мысленным взором возникло пылающее решимостью лицо. Расправленные по-королевски худенькие плечи и сияющие, как камни в недрах Железного дома, глаза.
Хёльм чертыхнулся и зачерпнул ладонью воду. Пальцы тут же свело от холода.
