Даже в моем подавленном состоянии я не смогла удержаться и рассмеялась.
* * *
Райан был, как обычно, сама беспечность. Ему нравился Лос-Анджелес. Он не долго раздумывал над возможностью стать рабочим-металлистом, а затем решил, что тяжелый физический труд на самом деле его не привлекает. Поэтому вечерами он приходил ко мне, в дом де Вито. Суббота и воскресенье были моими выходными, и в пятницу вечером я уходила, чтобы пару дней провести в брентвудском «ящике» Синди.
Дени пригласил Райана и меня на день рождения Pea. Мне представлялось это событие модной вечеринкой и чрезвычайной проблемой для Райана. Я едва сумела убедить его надеть пиджак, белую рубашку и галстук. (В последний раз я заставляла его надевать галстук для нашего выпускного бала, и он засунул его в карман спустя десять минут после того, как мы прибыли в гимназию.) После получасового спора в универмаге «Нордстром» из-за парадных туфель (это была ничья; он купил их, но отказался надеть, когда пришло время) мы вернулись к Синди, чтобы подготовиться к выходу в свет в очередной раз. Я вытащила свое старое доброе черное платье, но не смогла застегнуть молнию. И решила, что коли нет никакой возможности надеть его, не разорвав по швам, то следует оставить эту затею.
Я слышала, как Райан в гостиной говорит Синди:
— Сьюзи думает, что мои кроссовки «Найк» не подходят к моим бриджам хаки.
Чуть не задохнувшись от возмущения, я вытаращила глаза. Почему бы мне просто не оставить все как есть? Я иду на свидание с Джетро из сериала «Беверли-Хиллз»
[109]. Я набросила на себя кое-что из одежды моей сестры, некий странный наряд — юбка, такая короткая, что ее могла бы носить проститутка, и белый жакет, он придавал мне вид сотрудниц медицинского учреждения. Моя сестра, благослови ее сердце, никогда не имела в своем гардеробе вещей, модных в текущем десятилетии. И эти не были исключением.
Когда мы подъехали, несколько служащих уже стояли наготове, чтобы отгонять машины на стоянку. Я вышла и потянула вниз трикотажную юбку в восемнадцатый раз, в то время как мой приятель крутил шеей, словно его галстук был петлей, которая его вот-вот задушит. Уже совсем стемнело, но я могла ясно видеть, что мы были единственными, кто специально нарядился. Все были кто в чем — в шортах, рубашках для гольфа и блузках без рукавов. Мое настроение еще более ухудшилось. В очередной раз я забыла о шикарно-небрежном лос-анджелесском стиле. Взглянув на разношерстную толпу, Райан тут же повернулся ко мне и с хитрой самодовольной ухмылкой торопливо распрощался с галстуком и пиджаком, закатав длинные рукава рубашки — настоящий Попай-моряк
[110].
Я оглядела внутренний дворик. Да тут вся компания «Чирз»! А еще Мэри-Лу Хеннер, Тони Данза и, о мой Бог, человек, которого мне меньше всего на свете хотелось бы видеть. Майкл Овитц. Он был, как всегда, в своей рабочей униформе — накрахмаленной белой рубашке и ярком галстуке. Я поискала глазами Джуди. Ее не было. Я продолжала смотреть на Майкла и была уверена, что он тоже бросил взгляд в мою сторону. Может быть, он не узнал меня? Или забыл? Однако он пристально посмотрел на меня; чтобы быть уверенной, что мне не придется с ним разговаривать, я решила держаться подальше, благо затеряться в этой толпе было несложно. Наконец с большим облегчением я увидела, что он направился к выходу. Слава Богу, он явно зашел, чтобы только отметиться.
Райан увидел одного очень известного киноактера, выходившего из ванной с двумя приятелями, вытиравшими ему нос.
— Они нюхали кокс, Сьюзи! Точно!
Я отказывалась верить в это, даже после рассказов Шейлы про кучки кокаина. Я не могла до конца свыкнуться с мыслью, что люди вокруг меня нюхают кокс в ванной комнате, в доме, где я живу.
Неожиданная встреча с Майклом сегодня вечером произвела на меня жуткое впечатление. Фактически я почти становлюсь параноиком, думая, что он, возможно, преследует меня. Я была очень рада, что он так рано ушел.
Борьба с Райаном при подготовке к вечеринке была последней каплей в чаше моего терпения: мы слишком разные. Даже несмотря на то, что я была не права относительно формы одежды. Я не могу отделаться от мысли, что мы движемся в разных направлениях. Кажется, самое лучшее, что я могу для него сделать, — это позволить ему уйти, с тем чтобы он смог найти кого-нибудь, кто примет его таким, каков он есть. Решительно нет никакого способа заставить меня восхищаться гонками грузовиков начинающегося в городе ралли. Я пытаюсь продолжать маскировать его аромат «плохого мальчика» дешевым одеколоном. Я знаю наверняка, что он устал, и ему надоели мои постоянные придирки и упреки, что он делает все не так.
Замечание для себя: достать книгу про женщин, которые слишком сильно любят, и найти главу, как избавиться от этого. И потом сделать это, раз и навсегда.
Второе примечание для себя: пойти и купить книгу, которую я видела вчера в ток-шоу. «Умная женщина/Глупый выбор: как найти «своего» мужчину и избежать «чужого».
Звонила Тэмми. Она только что вернулась из поездки в Аспен. Семья Салли встретилась за обедом с Овитцами, и она видела Делму и детей.
— Как они? Как дети? — дотошно выспрашивала я у нее подробности — вплоть до мельчайших деталей.
— Хорошо. Миссис Овитц сначала не узнала меня. А когда сообразила, кто я, посреди обеда ахнула: «Ох, так вы ее подруга!» — Тэмми усмехнулась. — Она указала на меня пальцем, как на грызуна — переносчика чумы. Дети в тревоге посмотрели на нее, потом на меня. Это выглядело так, будто она обнаружила, что я часть «мафии нянек», которая несет ответственность за все беды в Голливуде. «Эта Сьюзи, — сказала она, — просто бросила нас в трудную минуту!»
По словам Тэмми, уничижительные замечания продолжались, пока Салли и Алану не удалось направить беседу в другое русло. Как только они сели в автомобиль, Салли объяснила Тэмми, что они приняли приглашение на этот обед только по деловым соображениям. И извинилась за неприятный инцидент.
— Я уверена, что твоя подруга очень хорошая девушка, поскольку она помогла нам найти тебя, — сказала она.
Это хорошо объясняет, почему люди действительно очень любят Салли Филд.
22
Прощание
Я не могла бы работать и растить четверых детей без всей той помощи, которую мне оказывали.
Мерил Стрип
В Голливуд приехала моя мама. С тех пор как она узнала, как хорошо Дени и Pea обращаются с ее дочерью, она стала их самой большой поклонницей. Она от корки до корки прочитывала свой любимый журнал «Пипл» в поисках любого упоминания о них, вырезая статьи. Я подтрунивала над ней, что настоящей причиной ее визита было увидеть их, а не меня. Однако в глубине души я знала, что даже если бы я была няней в Норт-Платте, Небраска, она бы все равно приехала, чтобы увидеться со мной. Просто такая она есть, моя мама. Но естественно, ее гораздо больше радовала перспектива познакомиться с моими знаменитыми хозяевами, чем приехать в гости к фермерам в глубинку.
