Оба солдата тщательно обыскали ее стеганую безрукавку и зимнее пальто, но ничего не нашли. Тогда Кагенек обратился ко мне:
– Теперь твоя очередь, Хайнц! Ты врач, а поскольку у нас тут нет женщин, тебе придется обыскать ее! Посмотри, не спрятала ли она что-нибудь под одеждой!
Я чуть было не испугался, услышав это. До сих пор я, как и все остальные, смотрел на русскую не только как на возможную шпионку, но и как на первую по-настоящему красивую женщину, которую мы видели так близко за последние несколько месяцев. Я поспешил взять себя в руки, чтобы отнестись к предстоящей процедуре только как врач.
– Пройдемте со мной в соседнюю комнату! – сказал я.
– Да, герр доктор! – спокойно ответила она.
Я вернулся в общую комнату, чтобы взять со стола керосиновую лампу. Когда я вновь вошел к ней в комнату, ее юбка уже лежала на полу, и она стягивала с себя блузку. Под ней, как и большинство русских женщин, она не носила больше ничего. Ее красивая, довольно большая грудь была по-девичьи упругой. Девушка уже собралась снять с себя и все остальное.
– Стойте! Этого вполне достаточно! – быстро сказал я.
Она с невозмутимым видом стояла передо мной. Я обыскал ее валенки, юбку и блузку. Ничего! Для перестраховки я приказал ей закинуть руки за голову, чтобы посмотреть, не спрятала ли она что-нибудь под мышками. Опять ничего!
– Одевайтесь! – коротко бросил я.
Вернувшись к остальным, я доложил Кагенеку:
– Не нашел ничего особенного!
– Точно ничего, Хайнц? – хитро улыбаясь, спросил он. – Неужели ты действительно не нашел ничего особенного? Тогда я разочарован!
– Напротив! Я нашел даже очень много чего особенного! Но это не относилось к тому, что позволило бы заподозрить ее в шпионаже!
В комнату вернулась Наташа. Она с благодарностью посмотрела на меня, присела на скамью у печи и застегнула свою стеганую безрукавку. Оба солдата никак не могли удержаться от того, чтобы то и дело не поглядывать на девушку.
– Ну что же, хорошо, коли так! – сказал Кагенек, повернувшись к солдатам. – Доложите обер-лейтенанту Бёмеру, что нам не удалось наверняка установить, является ли эта юная дама вражеской шпионкой!
Оба отдали честь и вышли. Кагенек снова обратился к Наташе:
– Ты еще очень молода! Поэтому я хочу дать тебе еще один шанс. Тебя доставят под конвоем в тыловой район армии и там отпустят на свободу. Можешь спокойно сказать нам, где бы ты хотела укрыться от своих соотечественников, которые, по твоим словам, хотели тебя расстрелять. Но не попадайся нам больше вблизи линии фронта! Я доложу о тебе в штаб дивизии как о подозреваемой в шпионаже и дам точное описание внешности. Уходи как можно дальше отсюда! А именно в такое место, где нет ни русских, ни немецких солдат.
В ответ Наташа не проронила ни слова.
– Здесь ей нельзя оставаться, – сказал Кагенек, – не мог бы ты оставить ее пока у себя на перевязочном пункте, Хайнц?
Я вызвал Генриха. Он отвел девушку на перевязочный пункт и позаботился об охране.
– До начала сегодняшней ночной атаки, – сказал Кагенек, когда она ушла, – мы не можем ее отпустить! Это было бы слишком опасно. Но завтра надо будет обязательно от нее избавиться!
Вошел Ламмердинг, стянул свои перчатки и зябко потер руки.
– В 11-й роте все в порядке! – доложил он и продолжил: – А что вы сделали с маленьким хищным зверьком? Когда я ее увидел, она была закутана, конечно, во множество одежек, но даже через них можно было заметить, что у нее есть что показать!
– Не могу судить об этом, дорогой Ламмердинг, – с явным сожалением возразил Кагенек. – Спроси об этом лучше нашего доктора!
– Только не возбуждайтесь понапрасну, герр адъютант! – усмехнулся я. – Сейчас она находится в медсанчасти, в моих надежных руках! Но могу сказать вам по секрету, что все ее прелести были совершенно подлинными. У нее не было ничего поддельного!
– Тогда нам всем пора прилечь, – сказал Кагенек. – Нам сейчас все равно нечего делать! После полуночи луна зайдет, и тогда, поверьте мне, иваны снова наведаются к нам в гости! – Потом он обратился к Маленькому Беккеру: – Ты уверен, что все находятся на своих постах?
– Так точно! Отвечаю за это головой! – ответил тот.
– Ну и славно! Тогда завалимся спать! Доброй ночи, господа офицеры!
Вернувшись на перевязочный пункт, я увидел, что Генрих отнесся к выполнению моего приказа очень серьезно. Наташа сидела у жарко натопленной печки, а Генрих с карабином на коленях устроился напротив нее. Я устало опустился на свой соломенный тюфяк и вскоре провалился в глубокий сон без сновидений.
Глава 22
Бой за Щитниково
Мы правильно предугадали действия русских. Они подождали, пока зайдет луна, а потом пошли в атаку. Однако мы были к этому готовы. Наши бойцы сняли с теплых печей свои пулеметы, и начался бой. В официальном отчете 3-го батальона о боевых действиях буднично сообщалось:
«Ночью 29.12.1941 в 3:30, после того как зашла луна и стало совершенно темно, под прикрытием темноты русские атаковали наши позиции силами до двух батальонов. Атака проводилась непривычно большими силами и отличалась особой стремительностью.
Воспользовавшись темнотой и мощью своего массированного удара, противник быстро подошел к деревне с северо-востока и востока.
Находившаяся на направлении главного удара противника наша разведывательная группа сумела подать сигнал тревоги и с боем отошла назад. Установленный справа от деревни пулемет вскоре был выведен неприятелем из строя, его расчет частично погиб, частично получил тяжелые ранения.
Как и накануне, несмотря на возникшие трудности, обер-лейтенанту графу фон Кагенеку удалось быстро сконцентрировать имевшиеся в его распоряжении силы в восточной части деревни.
Из-за более низкой температуры пулеметы стреляли в эту ночь значительно хуже, их часто заклинивало. Телефонный кабель, ведущий к огневой позиции артиллерии, был поврежден вражеским минометным огнем в самом начале атаки, так что из-за поиска места повреждения было потеряно время, и заградительный огонь был открыт с роковой задержкой.
Не считаясь с потерями, противник сумел захватить первые три дома на северо-восточной окраине Щитниково. Однако немедленно подготовленная командиром батальона отсечная позиция выдержала яростный натиск противника. Используя личное стрелковое оружие и гранаты, защитники сумели нанести неприятелю большие потери. Атака была на какое-то время остановлена. Наш артиллерийский огонь оказался очень эффективным и прицельным.
В то время как наши главные силы вели бой с наступавшими с северо-востока частями противника, имевшими десятикратное превосходство в живой силе, неожиданно с северо-запада русские предприняли вторую атаку силами двух рот на левую окраину деревни. Для отражения этой атаки в бой были брошены части 2-го батальона 37-го пехотного полка.
