Книга Моя автобиография. Совет молодому торговцу, страница 18. Автор книги Бенджамин Франклин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Моя автобиография. Совет молодому торговцу»

Cтраница 18

Это меня раздосадовало, и, чтобы помешать им, я, не имея возможности приступить к изданию собственной газеты, написал в газету Бредфорда несколько юмористических рассказов под общим заглавием «The Busy Body», которые Брайнтнал печатал в течение нескольких месяцев.

Таким образом внимание публики было приковано к этой газете, и предложение Кеймера, которое мы всячески осмеивали и выставляли в карикатурном виде, было оставлено без внимания. Однако он все же начал издавать свою газету, но через девять месяцев предложил мне купить ее за ничтожную цену. Число ее подписчиков составляло тогда всего лишь девяносто человек. Я был к тому времени уже в состоянии издавать собственную газету и немедленно принял его предложение. Через несколько лет эта газета стала приносить мне большой доход.

Я замечаю, что говорю в единственном числе, хотя наше товарищество еще продолжалось. Может быть, это объясняется тем, что в действительности все управление делом лежало на мне. Мередит не был наборщиком, печатал плохо и редко появлялся в трезвом виде. Мои друзья выражали сожаление по поводу того, что я был с ним связан, но я старался сделать все, что только мог. Наши первые номера резко отличались от всех газет, ранее выходивших в нашей провинции, лучшим шрифтом и тем, что они были гораздо лучше напечатаны. Но несколько моих замечаний о споре между губернатором Бернетом и собранием провинции Массачусетс вызвали много разговоров о газете и ее редакторе среди именитых людей, и через несколько недель все эти лица стали нашими подписчиками. Их примеру последовали многие другие, и тираж нашей газеты продолжал неуклонно возрастать. Это было одним из первых положительных результатов того, что я немного научился писать; другим результатом было то, что влиятельные лица, видя, что газета теперь находится в руках человека, умеющего обращаться и с пером, счел нужным поддержать меня и помочь мне. До этого законы, избирательные бюллетени и прочие деловые бумаги печатал Бред форд. Однажды он очень небрежно, с грубыми ошибками напечатал обращение Палаты к губернатору. Мы перепечатали его красиво и правильно и разослали всем членам Палаты. Они заметили разницу. Этот случай укрепил позиции наших друзей в Палате, и при их содействии нам было поручено печатание материалов Палаты на весь следующий год.

Говоря о моих друзьях в Палате, я не должен забывать уже упоминавшегося мистера Гамильтона, который тогда вернулся из Англии и занял депутатское место в Палате. Он принял во мне большое участие в этом случае, как впоследствии во многих других, и продолжал покровительствовать мне до самой своей смерти.

Примерно в это время мистер Вернон напомнил мне о деньгах, которые я ему был должен; но он не торопил меня. В ответном письме я выразил ему свою искреннюю благодарность и просил потерпеть еще немного, на что он согласился. При первой возможности я вернул ему долг с процентами и поблагодарил его, так что эта ошибка была до некоторой степени исправлена.

Но теперь возникла другая, совершенно неожиданная трудность. Отец мистера Мередита, обещавший мне заплатить за нашу типографию, смог ссудить нас только ста фунтами, которые и были уплачены, а остальные сто фунтов, причитавшиеся купцу, остались за нами; терпение купца истощилось, и он подал на нас судебный иск. Мы выставили поручителя, но видели, что, если деньги не будут вовремя добыты, дело скоро дойдет до судебного решения и исполнения, и наши надежды на будущее погибнут вместе с нами, так как печатный станок и шрифты придется продать для уплаты долга, может быть, всего за полцены.

В эту тяжелую минуту ко мне, независимо один от другого, пришли два истинных друга, доброту которых я никогда не забывал и не забуду, пока мне будет служить память; оба, не сговариваясь и без какой-либо просьбы с моей стороны, предложили ссудить меня необходимой суммой для того, чтобы я мог взять на себя все дело, если это будет осуществимо; но и тот и другой возражали против товарищества с Мередитом, которого, как они говорили, часто видели пьяным на улицах или за азартной игрой в пивных, что нас очень дискредитировало. Этими друзьями были Вильям Коулмен и Роберт Грейс. Я сказал им, что не могу предложить отделение, пока остается какая-либо надежда на то, что Мередиты выполнят свои обязательства, ибо я считаю себя весьма обязанным им за все, что они уже сделали и сделали бы в будущем, если бы смогли; но если они в конце концов не выполнят своих обещаний и наше товарищество придется расторгнуть, я сочту себя свободным принять помощь своих друзей.

Прошло еще некоторое время; наконец, я сказал моему компаньону: «Может быть, ваш отец не удовлетворен той ролью, которую вы взяли на себя в этом деле, и не хочет одалживать вам и мне того, что он одолжил бы вам одному. Если дело в этом, скажите мне, и я оставлю вам все дело и уйду». «Нет, – сказал он, – мой отец действительно был разочарован и действительно не может дать этих денег; а я не хочу обременять его более. Я вижу, что это дело не по мне. Меня готовили стать фермером, и с моей стороны было глупостью приехать в город и в тридцать лет взяться за новое ремесло и стать учеником. Многие из моих уэльских земляков собираются осесть в Северной Каролине, где земля дешева. Я хочу пойти с ними и приняться за мою прежнюю работу; вы же можете найти друзей, которые вам помогут. Если вы возьмете на себя долги нашей компании, вернете моему отцу те сто фунтов, которые он уплатил, заплатите мои личные мелкие долги и дадите мне 30 фунтов и новое седло, я откажусь от своей доли и оставлю все дело в ваших руках». Я согласился на это предложение; оно немедленно было записано, подписано и скреплено печатью. Я дал ему то, что он просил, и он вскоре отправился в Каролину; оттуда он прислал мне в следующем году два длинных письма, содержавших самый подробный отчет, какой когда-либо был написан об этой стране, – о ее климате, почве, животноводстве и т. п., так как в этих вопросах он прекрасно разбирался. Я напечатал эти письма в газете, и они имели большой успех.

Как только он уехал, я обратился к обоим моим друзьям, и так как я не хотел быть неблагодарным, отдав предпочтение кому-нибудь одному из них, я взял половину необходимой мне суммы, которую предложил каждый у одного, а половину – у другого; я заплатил долги компании и продолжал вести дело от своего собственного имени, дав объявление о роспуске компании. Это было, кажется, в 1729 году или около этого.

Примерно в это время население начало остро нуждаться в бумажных деньгах, ибо в провинции находились в обороте только пятнадцать тысяч фунтов, причем и эти деньги должны были скоро рассосаться. Богатые жители протестовали против дополнительного выпуска, ибо они вообще были против бумажных денег из опасения, что они будут обесценены, как это случилось в Новой Англии в ущерб всем кредиторам. Мы обсудили этот вопрос у себя в Хунте; я стоял за дополнительный выпуск, ибо был уверен, что первое небольшое количество бумажных денег, выпущенное в 1723 году, принесло большую пользу. Благодаря этим деньгам расширилась торговля, было занято много рабочих рук и возросло население провинции; теперь все старые дома были заняты и строилось много новых, между тем как я хорошо помнил, что когда я впервые шел по улицам Филадельфии, жуя булку, на дверях многих домов на Уолнэт-стрит, между Секонд-стрит и Франт-стрит, а также на Чеотнэт-стрит и других улицах были наклеены билетики «сдается в наем», и у меня создалось впечатление, что жителя этого города один за другим покидают его.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация