– Всплываем! Продуть среднюю и носовую!
Опасаясь использовать шумную механику, которая обслуживала перископ, Лют выбросил лодку на поверхность, как поплавок, потом открыл люк на мостик и быстро огляделся, глотнув первый глоток свежего воздуха. В трех сотнях метров за кормой чернела неподвижная тень противолодочного корабля. Ночь выдалась темной и облачной, но вода, стекавшая с лодки, отливала серебром.
– Оба мотора малый вперед, вахтенный офицер и рулевой на мостик.
Пузыри воздуха по бортам лодки исчезли, и лодка медленно поползла вперед. Пока Лют внимательно осматривался, из люка вырвался свет. Командир с руганью захлопнул люк ногой. Сзади прожектор эсминца шарил по воде. В просвете облаков появилась Полярная звезда – этого хватило, чтобы сверить компасы. Метр за метром лодка увеличивала дистанцию, отделявшую ее от противника, держась к нему строго кормой. Прошло еще десять минут, прежде чем Лют осмелился перейти на дизеля. Через час лодка шла по району, который британцы объявили минным полем. А через три дня они были дома.
Адмирал Дениц встречал их на пирсе.
– Откуда вы взялись? – спросил он. – Я уж думал, что вас нет в живых. Британцы говорят, что потопили вас.
– Значит, британцы немножко поторопились, – сухо ответил Лют. – Они даже обставили нас буями, но теперь они нас там не найдут.
[31]
Три года спустя Лют, по-прежнему действующий командир, получит высочайшую награду – Рыцарский Крест с бриллиантом. Пережив все опасности войны, он погибнет от шальной пули немецкого часового в мрачные дни капитуляции.
ГЛАВА 9
ОПЕРАЦИЯ В Атлантике
(июль – август 1940 г.)
Над штаб-квартирой подводного флота в Зенгвардене сияло жаркое солнце, через раскрытые окна оперативного отдела тянуло сеном. Из ближайшего помещения доносились звуки военного марша, но вдруг они прекратились. Командующий стоял у большой карты. Он знал ее наизусть. Лодки на ее бескрайних просторах были обозначены булавочными головками. Даже когда он посылал их близко к неприятельским берегам, они отнюдь не находились на расстоянии визуального контакта, между ними были бреши, который он не мог закрыть. Если свести их поближе друг к другу, неприятельские суда будут обходить их с флангов, если растянуть пошире – проходить сквозь цепь.
Капитан 1 ранга Годт, начальник штаба Деница, заметил, что обладание портами Бискайского залива значительно сократит транзитные пути лодок, которые резко сокращали их радиус действия. Адмирал кивнул в знак согласия.
– Капитуляция Франции – это словно подарок небес, и нет предела нашей благодарности за это. Британские морские пути проходят, можно сказать, у нашего порога, и это означает, что наши лодки могут посвятить все свое время боевым действиям. Это увеличит наши шансы на успех и в некотором роде скомпенсирует катастрофическую нехватку лодок. Сто лодок, Годт! Если бы только… – Но Дениц не стал договаривать. – Когда первые лодки приходят в Лорьян?
– Они смогут приступить к использованию бискайских портов для ремонта и снабжения, после того как возвратятся с операций в июле
[32], – ответил Годт. – Мы переправляем рабочую силу с верфей «Германия», а первые группы командного состава уже в пути.
– Хорошо, – сказал Дениц, рассеянно взглянув в окно, где на ровной зеленой лужайке коровы в тени ощипывали листву. – Вы знаете, что объявление нам войны Британией было шоком для меня, – продолжал он, – потому что в то время мы были недостаточно сильны для сражений и у нас было мало контролируемой территории, чтобы выдержать полную блокаду с ее стороны. Теперь, однако, мы контролируем все это. – Его рука обвела Польшу, Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию и Северную Францию. – И теперь я впервые верю, что победа находится в наших руках, потому что нам не грозит ущерб от блокады. Учитывая, что мы контролируем все эти территории, крепость Европа может выдержать долгую войну. Но, чтобы обезопасить себя, мы должны помешать врагу проникнуть в эти районы, и мы должны обеспечить контроль с воздуха над ними.
Наблюдатели на мостике
[33] возвращающейся из дозора подводной лодки «U-34» увидели синюю полоску на горизонте – это был французский берег. Они внимательно смотрели по сторонам, в то время как лодка проходила между рыбацких суденышек с яркими разноцветными парусами. Впереди показался германский тральщик и просигналил: «Добро пожаловать во Францию». Как это странно звучало! Подойдя ближе к порту Лорьян, с лодки увидели людей в немецкой форме, приветствовавших возвращающихся подводников.
Авангард штаба флотилии разместился в бывшей французской морской префектуре Лорьяна. Там оказалось полно трофеев – обмундирование, обувь. На некоторых изделиях были ярлыки британских и американских фирм, причем датированные даже 1918 годом. Здесь были горы тропического обмундирования, оружие, боеприпасы, провизия и вообще сотни наименований изделий, которые противник не успел уничтожить.
В самом городе не было видно никаких разрушений. Это был типичный неприглядный бретонский городишко с неухоженными домами, просившими ремонта, с грязными узкими улочками. Но на Плас-д’Арм и за высокими стенами хороших домов росли пальмы.
Пленные всех видов вооруженных сил, белые и цветные, передвигались по улицам, охраняемые людьми в серой форме. На подводников они смотрели вполне приветливо. Пленные выглядели сытыми. Еще бы, они находились в богатой стране. Достаточно было взглянуть на витрины их магазинов или зайти в их рестораны или кафе, где всего было больше чем в изобилии, чтобы понять это. А теперь здесь еще разместилась база флотилии с транспортом, горючим, деньгами. Лишь санитарные нормы оставляли желать лучшего, но это было делом поправимым.
Адмирал Дениц прилетел из Зенгвардена самолетом с инспекцией. Как всегда не знающий покоя, он составил себе детальный план проверки, увидел все, поговорил с моряками, проверил верфи и арсенал, послушал, порасспрашивал людей, надавал советов, сделал для себя заметки.
– Фурманн, запишите это… Отметьте это, Фурманн, – говорил он своему адъютанту, и тот все записывал в записную книжку. Потом они сели в автомобиль и поехали в Банн, где их ждал «юнкерс». – Осенью, Фурманн, мы переедем сюда, – сказал Дениц, когда автомобиль проезжал по мосту. – Я должен быть ближе к своим людям, быть с ними в контакте, знать их проблемы – от этого зависит все.
Дни шли, лодки приходили и уходили. Они приходили с пустыми топливными систернами и торпедными аппаратами, они ремонтировались, отдыхали, загружались всем необходимым и снова уходили в море.
