Однако отправка ряда больших подводных лодок к западноафриканскому побережью в феврале и марте 1941 года принесла хорошие дивиденды. Для перехода они уходили подальше на запад, затем шли на юг и оставались в акватории Фритауна в течение четырех-пяти недель и затем возвращались на базу. Лодки несли на борту четырнадцать торпед в прочном корпусе и шесть-восемь – в легком корпусе, в герметичных контейнерах, рассчитанных на высокое давление. К тому же выяснилось, что достигается большая экономия топлива, если крейсировать на скорости семь узлов, задавая правому дизелю средний вперед и используя правый электромотор как генератор постоянного тока для подзарядки аккумуляторных батарей, в то время как левый электромотор – использовать для малого или самого малого хода. Получая топливо, продовольствие и торпеды от кораблей снабжения, подводные лодки могли оставаться в море в течение времени, эквивалентного двум походам подряд, экономя при этом время и топливо примерно на 4 000 миль перехода от базы до района назначения. Судами снабжения были «Шарлотте Шлиманн» и «Коррьентес», которые находились в районе Канарских островов.
Цифры потопленного тоннажа полностью оправдывали эти меры. «U-38» потопила восемь судов, «U-103», «U-105» и «U-124» – по двенадцать каждая, «U-106» – десять и «U-107» – четырнадцать судов. «U-69», 500-тонная лодка, заминировала подходы к Лагосу и Такоради, а также потопила шесть судов. В знак признания их заслуг капитан-лейтенанты Шютце и Либе получили дубовый листья, а лейтенанты Метцлер, Шеве, Естен, Хесслер, Винтер и Йохен Мор были награждены Рыцарским Крестом.
Прямым следствием этих атак в далеких водах оказались крупномасштабные поиски, проведенные англичанами. В результате были обнаружены и уничтожены пять германских надводных судов снабжения: «Бельхен», «Эгерланд», «Лотринген», «Эссо» и «Гедания».
[57] Это было тяжелым ударом, и пришлось изобретать новые способы снабжения подводных лодок в море. Шли переговоры между германским адмиралтейством и французским правительством Виши относительно Дакара, но никто не мог знать, что решат французы, и Дениц подумал, что безопаснее ничего не ожидать от них.
Единственными судами снабжения, которыми можно было располагать в последующие несколько месяцев, были «Кота Пинанг» и «Питон», но, пока они не достигнут Южной Атлантики, подводные лодки будут полностью лишены возможности пополнять запасы топлива в море. К тому же неизвестно было, сколько просуществуют те два судна. Ликвидация пяти предшественников в далеко отстоящих друг от друга точках посреди Атлантического океана выглядела слишком убедительной, чтобы отбрасывать возможность того, что противник проник в тайны германских военно-морских шифров или имеется провал в системе безопасности. Ввиду этих проблем со снабжением адмирал решил пока что больше не посылать лодок в южные моря, и лейтенант Хардеген на «U-123», который был уже там, получил новый приказ.
Тем временем, поскольку число действующих лодок увеличилось, атаки на конвои в Северной Атлантике продолжались с неукротимой энергией. Между мартом и маем, согласно британским данным, противник потерял 142 судна общим водоизмещением 818 000 тонн в результате действий подводных лодок, а с добавлением потерь от авиации, надводных судом и мин они в целом составили 412 судов водоизмещением 1 700 000 тонн.
В это время Дениц осторожно применял тактику управляемой волчьей стаи, которая началась в осени 1940 года. Он говорил: «Мы должны стоять на одном месте столько, сколько можем там собираться, маневрировать и драться в тех водах. Как только враг усиливает свои защитные порядки настолько, что мы уже не можем образовывать там стаи, нет никакого смысла находиться в тех водах».
Он держал при этом в уме несколько донесений о конвоях, сопровождаемых восемью или более эсминцами плюс постоянным воздушным эскортом, и сопровождаемых далеко на запад. Правда, несмотря на разброс маршрутов конвоев по всей Северной Атлантике, противник не мог избежать концентрации судов в некоторых узловых точках. Одна такая точка – Северный пролив – уже стала недоступной для атак подводных лодок, так как слишком сильно охранялась, но была другая – Ньюфаундленд, где защита была пока еще слабой.
В начале мая группа из пяти подводных лодок, уже находившихся на позициях к югу от Исландии, была переведена дальше на запад, где атаковала конвой и в течение растянутой по времени операции потопила девять и повредила три судна. На усиление группы были направлены еще две лодки, чтобы помочь им усилить возле мыса Фэруэлл (Фарвель) на юге Гренландии, и вся группа стала постепенно перемещаться на юго-запад, где была надежда не еще большее сосредоточение грузовых судов.
Группа обнаружила конвой «HX-126», прорвалась через его защитные порядки и снова потопила девять судов. Одним из командиров лодок в этой «западной группе» был «Парсифаль» Вольфарт. Это был его первый выход на «U-556». Он уже решил, что пришло время возвращаться на базу, когда заметил еще один конвой, и бросился атаковать его. Он поразил двумя торпедами танкер, и танкер загорелся, после чего конвой спешно изменил курс и все суда выбросили дымовые буи, чтобы прикрыть уход. В общем замешательстве одно судно вышло прямо на линию его торпедных аппаратов и было быстро потоплено. Без торпед и с минимумом топлива Вольфарт продолжил прерванное путешествие к дому.
В этот момент он, как и остальная часть группы, была лишь в нескольких сотнях миль от «Бисмарка», который только что прорвался на просторы Атлантического океана. У «Парсифаля» Вольфарта имелись особая привязанность к «Бисмарку», как мы увидим далее.
ГЛАВА 15
«Бисмарк» и германские подводные лодки
(май 1941 г.)
21 мая 1941 года 40 000-тонный линкор «Бисмарк» и крейсер «Принц Ойген» («Принц Евгений») отправились в качестве рейдеров в Атлантику. Еще когда эти корабли были на переходе, их засекли с воздуха, и Великобритания бросила все имеющиеся силы на перехват и уничтожение кораблей. Линкоры «Шарнхорст» и «Гнайзенау» были уже в Бресте, хотя и пострадали от бомб. Если бы они могли выйти с «Бисмарком» и «Принцем Ойгеном», то у Германии оказалась бы в Атлантическом океане боевая эскадра из трех новейших линкоров и одного тяжелого крейсера. В таком случае вряд ли кто взялся бы сказать, что случилось бы с британскими конвоями, потому что даже могучему британскому флоту было бы трудно дать своим судам сопоставимые по силе эскорты.
Адмирал сэр Джон Тови, командующий британским Флотом метрополии, вполне отдавал себе отчет в опасности и послал все имевшиеся в его распоряжении крупные корабли вдогонку за «Бисмарком» и «Принцем Евгением». Утром 24 мая эскадра, составленная из кораблей «Худ» и «Принц Уэльсский» подошла к немецкой группе, после того как ее обнаружил «Саффолк». Произошел короткий обмен выстрелами, и между мачт «Худа» возник гигантский столб пламени, а через пару мгновений корабль разломился надвое, некоторое время его нос и корма торчали вертикально из воды в облаке черного дыма, а потом исчезли.
«Бисмарку», однако, не удалось остаться невредимым, широкая полоса нефти начала расползаться по его следу. Он продолжил путь в Атлантику, но спустя какое-то время изменил курс и пошел в Сен-Назер для ремонта, оставив «Принца Ойгена» действовать в Атлантике самостоятельно. В ходе дня адмирал Лютйенс, под флагом которого шел «Бисмарк», предложил выставить кордон из подводных лодок поперек его курса, чтобы на него попали его преследователи. Из шести лодок, которые заняли позиции приблизительно в 450 милях к западу от Сен-Назера, две не имели ни одной торпеды и очень немного топлива, но считалось, что само их присутствие может оказаться полезным.
