В первое мгновение я подумал, что со мной говорит сама Темная Сторона. Не как обычно, моими собственными мыслями, видениями и поступками, а человеческим голосом, чтобы уж точно дошло. Вот это называется довел до цугундера.
Но потом обладательница голоса уселась рядом со мной на сияющую землю и оказалась женщиной средних лет, круглолицей, темноглазой, с пышными рыжеватыми кудрями и крупным выразительным ртом – о таких жители Ехо обычно говорят, что они созданы для улыбок и поцелуев. Не знаю, как насчет поцелуев, а улыбка у нее и правда была настолько чудесная, что мне даже в голову не пришло беспокоиться, откуда она вдруг взялась. Главное, что взялась, такая молодец.
– С другой стороны, глупо тебя винить, – сказала она. – Ты же не знал, что просишь о невозможном. Спорим на корону, тебе до сих пор даже в голову не приходило, что существуют вещи, невозможные для Темной Стороны.
Я молча вынул из кармана монету и отдал ей в знак согласия.
– Чего-чего, а денег я на Темной Стороне еще никогда не зарабатывала, – обрадовалась женщина, разглядывая монету. – Надо же, какой у нас все-таки Король красивый! А я и забыла.
Обычно в подобных ситуациях у меня появляется очень много вопросов. Одновременно. И, в отличие от сэра Шурфа, я не настолько требователен к себе, чтобы по полчаса молчать, оттачивая всякую формулировку. Впрочем, даже если бы поставил такую задачу, это ничего бы не изменило: обычно вопросы выскакивают из меня сами собой, я просто не могу их сдержать.
Но на этот раз ничего такого из меня не выскочило. Мне и правда было решительно все равно, кто эта женщина, откуда она тут взялась, зачем пришла по мою душу, почему стала отчитывать. Видимо, в глубине души я продолжал считать ее персонификацией Темной Стороны. Это даже как-то логично, если она пришла объясниться и пресечь мои дальнейшие попытки требовать невозможного. На ее месте я бы и сам…
Додумывать эту мысль мне, впрочем, тоже не особо хотелось. Присутствие незнакомки действовало на меня столь умиротворяюще, что я с трудом сдерживал желание поступить по примеру Иллайуни: положить голову ей на колени, закрыть глаза, и гори все огнем. Эх, зачем я не беспардонный старый кейифай!
Женщина рассмеялась и похлопала ладонью по своему колену:
– Хочешь, ложись, мне не жалко. Извини, я не нарочно твои мысли подслушиваю. Просто так уж я устроена, что на Темной Стороне знаю все о каждом, кто окажется рядом. Счастье, что народу сюда забредает немного, и все довольно занятные. А уж о тебе одно удовольствие все узнать! Давно хотела.
Я еще секунду поколебался и воспользовался ее предложением. Все-таки на Темной Стороне у слов совсем другая цена. Здесь никто ничего не говорит просто так, из вежливости. И даже шутки только кажутся шутками. Чего дурака валять.
Это было правильное решение. Как только моя голова коснулась ее коленей, я, можно сказать, вернулся на Темную Сторону. То есть, ко мне вернулось обычное здешнее настроение. Все это естественное как дыхание счастье, радость от избытка силы и бесконечная благодарность за каждый сделанный здесь вдох.
– Получается, я угадал, – сказал я. Наконец-то вслух.
– Что я и есть сама Темная Сторона, явившаяся к тебе в человеческом облике? – улыбнулась женщина. – Это, безусловно, лучший комплимент в моей жизни. Но мимо. Я – не она. Просто я здесь родилась. Но от вполне обычной женщины. Довольно могущественной ведьмы с весьма оригинальными идеями, но ее человеческую природу это не отменяет. И мою тоже.
Это сейчас, задним числом, у меня волосы дыбом от полученной информации, а тогда я даже не удивился. Наоборот, такая постановка вопроса показалась мне разумной и совершенно естественной. Ну а где еще, скажите на милость, рожать детей, если не на Темной Стороне? Даже удивительно, что все остальные мамаши до сих пор не додумались.
Дело, впрочем, было не столько во мне, сколько в моей собеседнице. В ее устах все звучало на редкость убедительно. Уверен, если бы она вдруг начала диктовать мне таблицу умножения, согласно которой дважды два равно тремстам тридцати восьми, я бы даже переспрашивать не стал, законспектировал бы и вызубрил как миленький. И потом всю оставшуюся жизнь производил бы арифметические подсчеты, честно опираясь на этот фундамент, сколько бы практических неудобств ни доставляли неизбежные расхождения с остальным человечеством.
К счастью, незнакомка была милосердна, и до таблицы умножения не дошло. Вместо этого она принялась рассказывать:
– Моя мама когда-то была ведьмой Семилистника. Еще до Смутных Времен, как раз в ту пору, когда Сотофа только-только возглавила Орденских женщин, и у них началась чрезвычайно интересная жизнь. Но потом мама по уши влюбилась в моего отца и сбежала с ним, причем не на край Мира, как обычно поступают героини любовных поэм, а в Холоми, где тогда жил Король
[103]. Отец занимал должность Старшего Мастера Наблюдающего за Королевскими Прогулками. Иными словами, защищал от нападений деда нынешнего Короля, когда тот покидал стены своей безопасной резиденции. Желающих попробовать хватало, Ордена никогда особо не ладили с Королевской семьей… Маму на самом деле можно понять: Королевский придворный высшего ранга, один из последних выпускников Высокой Школы Холоми, признанный знаток боевой магии, да еще и редкостный красавец; к счастью, я пошла не в него, а то было бы у меня в юности куда больше проблем! Впрочем, это как раз неважно. Важно, что мама бросила Орден, стремительно выскочила замуж и совершенно добровольно согласилась родить ребенка от своего возлюбленного, что для ведьмы из Семилистника, даже бывшей, дело совершенно неслыханное. Однако в последний момент она запаниковала: что я наделала? Теперь всему конец! Чему именно конец, она, рассказывая эту историю, не уточняла. Думаю, и сама толком не знала. Конец – и все тут!
