Обследовав окрестности, я вернулась в брошенный дом,
поднялась на второй этаж и устроилась возле окна. Отсюда хорошо просматривалось
жилище Алексея и часть улицы. Отличный наблюдательный пункт. В случае опасности
смогу уйти задворками. Теперь оставалось только одно: ждать. Терпение — одна из
моих добродетелей. Потому, выбрав участок пола почище, я заняла позицию сбоку
от окна и стала размышлять об Алексее. Если он решил меня сдать, много времени
на это не потребуется. Однако время шло, а его все не было. Я успела
проголодаться и начала томиться: праздное сидение в заброшенном доме хоть кого
выведет из терпения.
Алексей появился в половине третьего. Вошел во двор,
насвистывая, руки в карманах куртки. В дверь стучать не стал, сунулся под
крыльцо, извлек ключ и, не проявляя никаких эмоций, вошел в дом. Прошло минут
десять, все было тихо. Я решила выждать еще немного и спуститься, даже от окна
отодвинулась, не рассчитывая увидеть что-нибудь интересное, и тут заметила их.
Они были втроем. Двое встали возле двери, один застыл под
окнами. Здоровенный мордастый парень толкнул дверь плечом, она легко открылась,
и мордастый пролетел в прихожую. Второй кинулся следом. Я замерла: ни
выстрелов, никакого другого шума, тишина. Через пять минут мордастый возник на
крыльце и крикнул парню, тосковавшему под окнами:
— Леха, ты его видел?
— Не-а…
— Куда ж он делся, твою мать…
— А я откуда знаю… во двор вошел…
— Может, его в доме-то и не было?
— Может…
— А кто ж тогда дверь открыл?
Треп трепом, но когда-нибудь им это надоест, и они сообразят
обыскать руины по соседству… Следовало поскорее убраться отсюда. Я осторожно
спускалась по лестнице, гадая, куда же исчез Алексей. В дом он вошел, это я
сама видела, следовательно, либо в доме спрятался, что маловероятно, либо
выбрался через подвал. Окно подвала выходило на помойку, и разглядеть его за
высокими захламленными ящиками было бы непросто. Если я права, значит, мы
сейчас встретимся…
Я сошла с последней ступеньки и увидела Алексея, он как раз
выворачивал из-за угла, двигаясь совершенно бесшумно. Увидев меня, усмехнулся и
махнул рукой, приглашая присоединиться. Я метнулась следом. Неожиданно Алексей
взял меня за локоть и свернул к завалившемуся сараю. Я недоуменно вытаращилась,
но тут он открыл дверь, и я увидела, что задняя стена у сарая отсутствовала:
здесь начиналась тропинка и шла дальше между заборами соседствующих огородов.
Мы побежали по ней и через пять минут оказались довольно далеко от дома.
— Это твои? — спросила я, выравнивая дыхание.
— Мои.
— Как же ты их не заметил?
— Заметил.
— А зачем сюда пришел?
— За тобой.
— А-а-а. — Тут я опомнилась и добавила:
— Спасибо.
— Не за что. Деньги с тобой?
— Конечно.
— Должна сто баксов.
— Слушай, может ты возьмешь сразу все и будешь меня
кормить, поить и оберегать от неприятностей?
— У тебя денег не хватит.
— Как знаешь… Что ж мы теперь, опять бездомные? —
вздохнула я.
Между тем мы вышли к остановке и сели в автобус.
— Куда едем? — проявила я любопытство.
— В гости.
— К кому?
— Ты почему из дома ушла? — спросил он,
проигнорировав мой вопрос.
— Как почему? — удивилась я. — Откуда я знаю,
хочешь ты мне помочь или решил подзаработать?
— И я не знаю.
— Ты бы определился.
— Стараюсь.
Мы вышли из автобуса и отправились вдоль однообразных
пятиэтажек.
— Узнал что-нибудь? — решила спросить я.
— Похоже, это убийство в гостинице никого не волнует.
— Конечно, а ребята с автоматами мне приснились.
— Да вроде нет.
— Значит, ничего не узнал. А почему так долго?
— У меня, между прочим, свои дела есть, —
огрызнулся он.
— Ладно, не заводись, я же просто так спросила.
Мы свернули к подъезду, и я опасливо поинтересовалась:
— К кому мы, а?
— К родственникам. Где-то нам жить надо.
Я удовлетворенно кивнула: местоимение «нам» мне
необыкновенно понравилось. Пока все шло совсем неплохо.
Дверь открыла женщина неопределенного возраста в цветастом
халате.
— Наконец-то, — обрадовалась она, но тут же
осеклась и уставилась на меня. Алексей ее обнял, они расцеловались, а я смогла
войти в квартиру. Если это его подружка, с хорошим вкусом у него тоже проблемы.
Квартира напоминала склад ненужных вещей или попросту помойку. В прихожей
появился лохматый детина в трико и грязной майке и тоже на меня уставился. И
что они во мне такого нашли, ума не приложу. Алексей с лохматым обменялись
крепким рукопожатием, а потом и обнялись.
— Вернулся, значит! — радовался детина в майке,
хлопая Алексея по спине. — А мы ждем. Дней пять как ждем. Верка извелась
вся… Где тебя носило, Леха? О тебе уж справлялись…
— Кто? — спросил Леха, устраиваясь на кухне на
жалком подобии стула.
— Да разные люди… братан, конечно, еще Соловей был,
ждет, ну и… Сам был… в среду… сказал, увидеть тебя надо, для разговору.
— Ясно. Покажусь.
— А кто это, Леш? — не выдержала женщина, кивнув
на меня.
— Наташка, — ответил он с таким видом, точно мое
имя объясняло все. Хозяева замолчали, продолжая разглядывать меня с некоторым
недоумением — Судя по всему, для них зверем я была диковинным.
— Пожрать дай, — нарушил Алексей затянувшееся
молчание. — Мы поживем пару дней, только помалкивайте об этом.
— Само собой, — засуетился лохматый. — Верка,
собери на стол.
Верка зашустрила на кухне, а лохматый пристроился рядом с
Алексеем на табуретке, почесал волосатую грудь и сказал неуверенно:
— Леха, крестный сказал, чтоб ты сразу к нему…
— Да понял я, не дергайся…
— Я что, мне что велели… — засуетился тот, вскочил,
извлек из холодильника поллитровку и торопливо разлил водку в четыре чашки.
