— Когда ты про крестного сказал, я подумала: «Может
быть, если ты захочешь помочь, я и останусь жива…» — Тут я опять заревела, но
успокоилась довольно быстро. Умылась и подогрела чай. Лешка наблюдал за мной с
обезьяньим любопытством.
— И долго ты будешь меня разглядывать? — спросила
я.
— Пока не надоест.
— Что ж во мне такого интересного?
— Много чего.
— Не забивай себе голову. Все гораздо проще. Ты хочешь
получить чертово зелье, а моя жизнь в таком раскладе не дороже копейки. Не буду
врать, что меня это удивляет. Так что не стесняйся. Я уже полчаса смотрю в
будущее без оптимизма.
Алексей извлек из холодильника бутылку водки, налил целый
стакан и залпом выпил. Я поморщилась, а он взял огурец и смачно захрустел.
— Вот что, дорогуша. Все, что ты рассказала, может быть
правдой, а может — враньем. Я в жмурки играть не люблю. Поэтому хочу убедиться,
что ты мне лапшу на уши не вешаешь.
— Что ты предлагаешь? — Я насторожилась.
— Вот что. Мы едем на кладбище, и ты покажешь мне эти
могилы.
— Зачем? — удивилась я.
— Если там есть два лишних жмурика, значит, ты говорила
правду.
— Ты что, хочешь могилы разрыть? — Я ушам своим не
поверила.
— Точно. Отчего ж не разрыть? И убедиться, что любимая
женщина не держит тебя за идиота.
— Алеша, да как же…
— Лопатой. Через час стемнеет, самое время.
— Алеша…
— Заткнись. Или гони новую историю, потому как, если
жмуриков не окажется, я тебя в этой могиле и зарою. И памятник поставлю.
Мраморный. Ну, будешь рассказывать? Или на кладбище?
— На кладбище, — обреченно сказала я.
Он нашел лопату и швырнул ее в багажник. Заняться на ночь
глядя гробокопательством — глупость несусветная, но разубеждать Алексея сейчас
было бесполезно. И мы поехали на кладбище. В абсолютном молчании, взращивая
ненависть в душах.
У поста ГАИ свернули направо, до кладбища оставалось
двенадцать километров. Алексей на меня покосился:
— Ты найдешь в темноте могилы?
— Найду, — кивнула я.
— Может, забыла, где они, или вовсе не интересовалась?
— Я интересовалась, я не забыла, и я найду. Все?.. Не
сворачивай, проедем по дороге еще с километр, получится ближе, чем от
центрального входа. И машину в лесу можно спрятать.
Так мы и сделали. Найти проход в кладбищенской ограде было
нетрудно, кажется, она вся состояла из таких проходов. Мы вошли, я
остановилась, пытаясь сориентироваться. Справа большой мраморный крест, значит,
берем левее. Я пошла между могил, стараясь ступать осторожно. Впереди кривая
береза, от нее третий ряд… Продвигалась я довольно уверенно, Алексей за мной.
— Спички есть? — спросила я. — В темноте
фамилию не увидим.
— Есть.
— Олег в одной могиле с Филимоновым Степаном
Петровичем, киллер в следующей.
— Это Гера сказал?
— Да. Я была здесь, на девятый день.
— Зачем? — усмехнулся Лешка.
— Затем, придурок, что там мой муж. Отсчитав три ряда
от березы, я уверенно вышла к могиле.
— Посвети…
Алексей щелкнул зажигалкой, аккуратно прикрыв ее ладонью, и
осветил надпись на дощечке «Филимонов». Bенки с могилы убрали, а о памятнике,
хоть сорок дней уже прошли, никто не побеспокоился, и могила выглядела
сиротской. О чьем-то посещении говорили яйцо с карамелью у изголовья да три
увядших цветка в литровой банке. Лешка равнодушно сдвинул их ногой. До
последней минуты я сомневалась, что он всерьез решил разрыть могилу. Как
оказалось, зря. Алексей был натурой целеустремленной и все доводил до конца.
Участвовать в этой затее я не собиралась, отошла на пару
метров и села между могил, спиной к нему.
— Посматривай, — сказал он через несколько
минут. — Не ровен час, пойдет кто.
— Посматриваю, — огрызнулась я.
Трудился он быстро и без особого шума. Я понемногу
успокоилась и смогла рассуждать здраво. Если дураку силу некуда девать, пусть
поразвлекается. В этот момент послышался глухой удар, Алексей чертыхнулся и
позвал меня.
— Домкрат давай.
Только тут я заметила возле могилы домкрат, который он
прихватил из машины, и передала его Алексею. Нагнувшись, я смутно различала
гроб внизу, отрыт он был как-то неравномерно. Алексей решил себе работу
облегчить, приподнять гроб с одной стороны и под ним раскапывать. Глядеть на
это у меня желания не было, и я вернулась на свое место. Где-то минут через
десять Лешка грязно выругался и опять меня позвал, чтобы домкрат вернуть. Потом
выбрался из могилы и стал ее зарывать.
Я присела рядом, наблюдая за ним. Трудился он деловито, я бы
сказала с удовольствием, только что не насвистывал.
— Все? — спросила я, когда он закончил.
— Где второй? — поинтересовался он. — Слева,
справа?
Я не поверила своим ушам.
— Ты что, будешь второго откапывать?
— Конечно. Все надо доводить до конца.
— А ты не устал, Алеша? — съязвила я.
— Ничего, потерплю. Один труп не доказательство. Черт
знает, кого вы здесь с муженьком зарыли…
— Это Олег.
— Дай мне убедиться в том, что ты не врешь.
— Вот эта, — ткнула я пальцем и собралась уйти, но
он схватил меня за плечо, подтащил к деревянной скамье у соседней могилы и
ловко приковал к ней наручниками
— Если кто-нибудь появится, мне бежать вместе с
лавкой? — поинтересовалась я.
— Не беспокойся, я тебя не брошу. Ты мне очень дорога.
Фраза показалась двусмысленной, но я промолчала. Небо серело
на востоке, когда он закончил труды. Освободил меня, подхватил домкрат, лопату
и сказал:
— Потопали.
— Ну и что? — поинтересовалась я, когда мы уже
подходили к машине.
— Ничего.
— Что значит «ничего»? Нашел, что искал?
— Ну…
