Мы немного поболтали. Через минуту мне стало ясно, что если
его машина подходила в качестве кареты для Золушки, то сам он в сопровождающие
никак не годился. Парень был из крутых и задвинуть его в угол при виде Серого
не удастся. Потому в ресторан я не торопилась: леди в одиночку не шляются по
злачным местам и просто необходимо было позаботиться о спутнике. Мы поехали к
площади Независимости. Не так давно она звалась Ленина, в центре ее высился
монумент создателю государства рабочих и крестьян, а вокруг памятника в
зарослях сирени внуки и правнуки соратников Ильича устраивали громкие
посиделки. Объяснить тягу молодого поколения к данному месту не могли ни
городские власти, ни наряды милиции. Власти сменились, сменилось название
площади, памятник сняли, а сирень и молодежные сборища остались.
— Поезжайте помедленнее, — попросила я.
Внимание привлек улыбчивый парень в компании других
улыбчивых парней. Он выгодно отличался хорошим костюмом и голливудской
физиономией в амплуа жиголо. Золушке с таким появиться не стыдно, при условии,
что собственная репутация ее тревожит мало.
— Притормозите, — попросила я, открыла окно и
махнула парню.
Он сразу заметил и машину, и меня. Подошел, щурясь слегка
насмешливо, глядя с любопытством. Друзья засвистели, загукали на разные голоса,
а он, само собой, лучисто улыбнулся. Я тоже в долгу не осталась и показала как
минимум тридцать своих зубов.
— А чем я хуже? — вдруг подал голос мой шофер.
Я выдавила из себя все обаяние до капли и многообещающе
молвила:
— У нас ведь будет время, верно?
Вряд ли ему все это понравилось, но из машины он меня не
выкинул. Жиголо между тем подошел, наклонился к окну и сказал:
— Привет.
— Привет, — просияла я. — Не хочешь поехать
со мной?
Парень покосился на моего соседа и сказал:
— Смотря куда.
— В ресторан. Ужин и такси за мой счет. Парень опять
покосился на водителя.
— В общем-то, я не против…
— Тогда садись, — кивнула я.
И мы покатили к ресторану «О'кей». По дороге познакомились.
Хозяина машины звали Вадимом, жиголо Володей, а меня Аленой. Я имела в виду,
конечно, сестрицу Аленушку, которая очень беспокоилась о братце Иванушке. В
моем случае звался он Алексеем и был не братцем, а возлюбленным, но это уже
детали. Разговора не получалось. Мужская часть экипажа таращилась на меня и
строила предположения, одно другого круче. Напряженная работа мозгов ощущалась
почти физически, шарики крутились с заметным скрипом, но, как видно, на
холостых оборотах, потому что ни тот ни другой так и не решились от меня
избавиться. Вадим затормозил возле ресторана. Я протянула ему деньги и сказала
медовым голосом:
— Конечно, ты можешь уехать. Но, если подождешь меня,
буду очень признательна.
— Долго? — спросил он, хмурясь и теряясь в
догадках.
— Может быть, несколько минут, может, пару часов. Но ты
ведь сегодня располагаешь временем, верно?
— Почему бы нам не пойти вместе?
— Сейчас мне просто некогда объяснять, — туманно
ответила я и перевела разговор в деловое русло:
— Где будет машина?
— Вон там, — указал он рукой и на Володю
покосился, а я шепнула:
— Надеюсь, мы увидимся, — и улыбнулась.
Пленительно, надо полагать, потому что Вадим заерзал и завращал глазами.
Следовало выметаться, пока с ним худого не случилось.
Володя ловко выскочил и распахнул мою дверь. Здорово у него
получилось, может, он уже выступал в этой роли? Под руку мы вошли в ресторан.
Не скажу, чтобы этот кабак чем-то особенно пленял взор, вкус и обоняние.
Незначительным отличием от заведений такого рода можно было считать красный фонарь
над входом — то ли шутка, то ли опознавательный знак, — зеркальный холл и
отдельные кабинеты.
Быстро сориентировавшись, мы направились к двери в бар, я —
кутаясь в меха, а Володя — трогательно меня поддерживая под локоток. И тут
Господь, как видно, решил показать мне, недотепе, что значит настоящее везение.
Пока я томно вышагивала средь зеркал, дверь справа распахнулась и появился
Сергей Андреевич Серов, он же Серый. За его спиной маячила охрана, но дамы
рядом не наблюдалось, что, если верить молве, бывало нечасто. Еще минута — и он
увидел меня. Покатилось его сердце вниз или забилось в горле — не скажу, но
присвистнул он громко, выразительно и замер в дверях, наблюдая, как я проплываю
мимо на манер легендарного крейсера. В эту минуту я так себя и представляла:
горделивый красавец рассекает могучую волну, на корме плещется флаг, жерла
пушек ощетинились… что-то опять меня занесло…
Я бросила взгляд в зеркало, плавно повернулась, отразившись
бесчисленное количество раз, и, улыбаясь, пропела:
— Сережа! — Мое отражение в зеркалах сделало шаг к
Серому и замерло, точно испугавшись, а я повторила:
— Сережа, вы меня не узнали?
Он честно хотел узнать. Пялил глаза, ухмылялся и подходил не
спеша, небрежно сунув руку в карман брюк. Володя переминался с ноги на ногу,
как лошадь перед за бегом. Серый продолжал вглядываться в мой дивный образ, а
его собственный, между прочим, еще хранил следы Лешкиного буйного темперамента,
так что уж мог бы расстараться и вспомнить.
— Не узнал, — с легкой печалью заметила я,
намереваясь продолжить путь в бар. Серый протянул руку и коснулся моего локтя.
Я насторожилась: совсем рядом с его коленом болталось предполагаемое орудие его
убийства.
— Что-то очень знакомое, — соврал он. — Я
вспомню, просто нужно время. Ты мне поможешь?
Я улыбнулась, надеюсь, вышло таинственно. Ох уж эти улыбки и
взгляды, вечно их не так понимают… Володя кашлянул, напоминая о своем
существовании. Я торопливо достала деньги, сунула ему в руку и попросила:
— Пожалуйста, подожди меня в баре, — и опять
улыбнулась Серому, на этот раз ласково:
— Почему бы нам тоже не выпить? Чтобы легче
вспоминалось?
Улыбки мои, кажется, возымели действие. Вместо того чтобы
пойти в бар, Серый с готовностью повел меня в отдельный кабинет. Охране вход
был заказан, ребята расположились где-то поблизости.
Мы выпили шампанского. Я с видимой небрежностью сбросила
свои меха и теперь сияла глазами, зубами, бриллиантами и полуобнаженной грудью.
Все-таки я была законченной дурой, сидя в четырех стенах. Сколько забавного
протрусило мимо за эти годы…
— Как тебя зовут? — спросил Серый.
