Книга Гений, страница 12. Автор книги Мари Лу

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гений»

Cтраница 12

— У тебя усталый вид, — говорю я. — Ложился бы лучше спать. Мама будет недовольна, если увидит, что ты еще не спишь.

— Давай закончим страницу, — бормочет Джон, слушая меня вполуха. — Если, конечно, тебе не надо ложиться.

От его слов я только сажусь прямее:

— Я не устал.

Мы снова склоняемся над книгой, и Джон зачитывает следующую строку.

— В Денвере, — медленно произносит он, — после… завершения северной стены… Президент… официально… официально…

— Оценил, — помогаю ему я.

— Оценил случившееся… как преступление… — Джон замолкает на несколько секунд, потом трясет головой и вздыхает.

— Против, — подсказываю я.

Джон хмурится, глядя на страницу.

— Ты уверен? Тут нужно другое слово. Ну да ладно. «Против государства войти в…» — Джон замолкает, откидывается на спинку стула и трет глаза. — Ты прав, Дэнни. Пожалуй, мне пора спать.

— А что такое?

— Буквы расплываются по странице. — Джон вздыхает и постукивает пальцами по бумаге. — У меня голова кружится.

— Да ладно. Закончим строчку — и все.

Я показываю, где он остановился, нахожу слово, которое вызвало у него затруднения.

— В столицу, — читаю я. — Преступление против государства войти в столицу без предварительной военной зачистки.

Джон чуть улыбается, слыша, как я без запинки читаю предложение.

— Ты пройдешь Испытание без сучка без задоринки, — говорит он, когда я заканчиваю. — И Иден тоже. Если я еле протиснулся, то ты пройдешь на ура. У тебя есть голова на плечах, малыш.

Я отмахиваюсь от его похвалы:

— Средняя школа у меня не вызывает особых эмоций.

— А хорошо бы вызывала. По крайней мере, у тебя будет шанс сделать карьеру. Если покажешь хорошие результаты, Республика даже может отправить тебя в военный колледж. Разве такая перспектива не вызывает эмоций?

Вдруг раздается стук во входную дверь. Я вскакиваю. Джон усаживает меня на место.

— Кто там? — кричит он.

Стук становится громче, я даже закрываю уши руками, чтобы не слышать его. Из гостиной выходит мама со спящим Иденом на руках и спрашивает, что происходит. Джон делает шаг вперед, видимо собираясь открыть, но не успевает — она распахивается и внутрь врывается спецотряд вооруженных полицейских. Впереди стоит девушка с длинными темными волосами, схваченными сзади в хвостик, и золотым блеском в глазах. Ее зовут Джун.

— Вы арестованы за убийство нашего блистательного Президента, — говорит она.

Она поднимает пистолет и стреляет в Джона. Потом в маму. Я кричу во весь голос. Кричу так громко, что лопаются голосовые связки. Затем все погружается в черноту.

Меня пронзает боль. Теперь мне десять. Я в лаборатории Центральной лос-анджелесской больницы, заперт вместе с другими. Сколько нас здесь, и не сосчитать. Все мы пристегнуты к каталкам, ослеплены ярким светом. Надо мной склоняются доктора в респираторах. Я прищуриваюсь. Почему они не дают мне уснуть? Свет такой яркий — я ощущаю… разум медленно влечет меня по затянутому туманом морю.

Я вижу скальпели в их руках. Они вполголоса обмениваются кучей непонятных слов. Потом что-то холодное и металлическое впивается в мое колено, я чувствую, как выгибается моя спина, и пытаюсь закричать. Но не могу издать ни звука. Я хочу сказать, чтобы прекратили кромсать мне колено, но тут что-то пронзает затылок, и боль разгоняет все мысли. Поле зрения сужается до туннеля ослепительной белизны.

Потом я открываю глаза и понимаю, что лежу в подвале. Здесь слишком жарко. Я жив по какой-то странной случайности. От боли в коленке я чуть не вою, но знаю: надо молчать. Вижу вокруг темные фигуры, большинство из них лежит бездвижно, а взрослые в больничных халатах ходят вокруг и осматривают их. Я тихо лежу с закрытыми глазами, оставив только узкие щелочки. Наконец люди выходят из помещения, и тогда я рывком вскакиваю на ноги, отрываю штанину, чтобы перетянуть кровоточащую ногу. Я бреду в темноте на ощупь, наконец добираюсь до двери, ковыляю по темной улочке. Потом выхожу на свет и вижу Джун — собранная и бесстрашная, она протягивает мне руку помощи.

— Идем, — шепчет она, обнимая меня за талию.

Я прижимаю ее к себе.

— Ведь мы вместе? Ты и я?

Мы выходим на дорогу, и госпиталь остается позади.

У всех людей на улице светлые кудряшки Идена, сквозь которые просвечивают окровавленные прядки. Посреди каждой двери, мимо которой мы проходим, намалеван красный крест с черточкой. Это означает, что все местные жители поражены чумой, вызванной штаммом-мутантом. Мы идем и идем по улицам. Идем, кажется, уже несколько дней. Воздух плотный, как патока. Я ищу дом моей матери. Вдали виднеются сверкающие города Колоний, они манят меня, обещают лучший мир, лучшую жизнь. Я возьму туда с собой Джона, маму, Идена, и мы вырвемся из цепкой хватки Республики.

Наконец мы подходим к дому моей матери, но, распахнув дверь, я вижу пустую гостиную. Мамы нет. Джон мертв. Его застрелили солдаты, вдруг вспоминаю я. Оглядываюсь, но Джун исчезла, я стою в дверях один. Нет, еще остался Иден. Он лежит в кровати. Когда я подхожу, он открывает глаза на звук моих шагов и протягивает ко мне руки.

Но глаза у него не голубые. Они черные, потому что радужки кровоточат.

Я медленно, очень медленно возвращаюсь из темноты. Основание шеи пульсирует — так случается, когда я отхожу от приступа головной боли. Я знаю, что видел сны, но запомнилось мне только не прошедшее еще до конца чувство страха, чего-то ужасного, прячущегося за запертой дверью. Под головой подушка. От руки тянется трубка, стелется по полу. Все передо мной как в тумане. Я пытаюсь его прогнать, но вижу лишь край кровати и ковер на полу. На нем сидит девушка. Ее голова покоится на постели. По крайней мере, мне кажется, что передо мной девушка. На миг в голову приходит мысль: Иден — Патриоты каким-то образом спасли его и доставили сюда.

Фигура шевелится, и теперь я вижу: это Тесс.

— Эй, — бормочу я; язык едва ворочается во рту. — Что происходит? Где Джун?

Тесс хватает меня за руку и встает, в волнении забывая ответить.

— Ты очнулся, — говорит она. — Ты… как ты?

— Потихоньку.

Я хочу прикоснуться к ее лицу — я все еще не уверен, снится она мне или нет.

Тесс оглядывается, чтобы убедиться, что в комнате больше никого нет. Она подносит палец к губам:

— Не волнуйся. «Потихоньку» продлится недолго. Врач сказала, что все прошло успешно. Скоро будешь как новенький, и мы сможем отправиться на фронт и убить Президента.

Я вздрагиваю: слово «убить» так легко срывается с ее губ. Еще мгновение — и я понимаю, что нога не болит, совершенно не болит. Я пытаюсь приподняться и посмотреть, и Тесс подсовывает подушки мне под спину, чтобы я мог сесть. Преодолевая страх, я кидаю взгляд на свою ногу.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация