— Пускай теперь попробуют за нами угнаться, — кричит Каэдэ. — Мы далеко впереди, а линию фронта они вряд ли пересекут. Я выжму из этого корыта все, что можно, — через две минуты будем в Республике.
Я не спрашиваю, как она собирается пересечь фронт, чтобы нас не сбили.
Я смотрю сквозь стекло на высокие здания Колоний внизу и, оседая в кресле, не могу сдержать вздоха. Сверкание огней, светящиеся небоскребы — отец только и твердил о них в те редкие вечера, когда мы его видели. Издали вид великолепный.
— Что скажете, недаром я жгу топливо? — усмехается Каэдэ. — Дэй, мы летим в Денвер?
— Да, — отвечаю я.
— И какой план?
Голос Джун все еще слаб, но я слышу в нем жгучее желание, предчувствие революции. Она понимает: во мне произошли перемены.
Я ощущаю странное спокойствие.
— Мы направляемся к Капитолийской башне, — отвечаю я. — Чтобы объявить о поддержке Андена и Республики.
Джун
Две минуты — и мы на границе Республики. Это означает, что при нашей скорости (явно больше восьмисот миль в час; мы все почувствовали резкую перемену давления, когда преодолели звуковой барьер, — ощущение такое, будто тебя вытаскивают из глубокого болота) мы всего в двух-трех десятках миль от линии фронта и в нескольких сотнях миль от Денвера. Дэй рассказывает мне обо всем, о чем сообщила Каэдэ, — о Патриотах и об истинных намерениях Рейзора, об Идене, о решимости Конгресса устранить Президента. Обо всем, что я поняла сама, и еще больше. Мое сознание было затуманено, когда мы вырывались из палаты и пробирались наверх. Теперь благодаря холодному воздуху на крыше и скоростным маневрам Каэдэ я могу четче просчитывать варианты.
— Приближаемся к линии фронта, — говорит Каэдэ.
И в тот же миг я слышу далекие взрывы. Звук приглушенный, но мы, вероятно, находимся на высоте в несколько тысяч футов, и при этом ударная волна каждого взрыва доходит до нас. Самолет взмывает вверх, и меня прижимает к сиденью. Каэдэ хочет подняться на максимальную высоту, чтобы оказаться вне зоны поражения наземных средств. Я заставляю себя дышать глубоко, спокойно, а мы все набираем высоту. Уши постоянно закладывает. Я вижу, как Каэдэ пристраивается к эскадрилье самолетов Колоний.
— Скоро мы от них оторвемся, — бормочет она. В ее голосе слышится боль, — видимо, дает о себе знать ее рана. — Держитесь.
— Дэй? — удается выкрикнуть мне.
Я ничего не слышу, и мне даже начинает казаться, что он вырубился. Потом слышу его:
— Я здесь.
Голос звучит отстраненно, он словно с трудом сохраняет сознание.
— До Денвера несколько минут лету.
Самолет опять выравнивается. Я смотрю через стекло кабины на скопления облаков далеко под нами, и у меня перехватывает дыхание: в небе, словно миниатюрные кинжалы, парят воздухолеты, вытянувшись в линию до самого горизонта. У кораблей Колоний золотая черта вдоль хребтов, она видна даже с такой высоты. Перед ними широкая полоса воздушного пространства, по которой в одну и в другую сторону носятся светящиеся стрелы, сопровождаемые клубами дыма, а по другую сторону — ряды воздухолетов, которые я легко узнаю. Республиканские корабли с кроваво-красной звездой на боковине. Истребители мечутся в воздушных боях вдоль всей линии фронта. Мы, вероятно, не менее чем в пяти сотнях футов над ними, но я не уверена, что это безопасное расстояние.
На пульте управления перед Каэдэ загорается сигнал тревоги. В кабине раздается голос:
— Пилот, вам не разрешены полеты в данном пространстве. — (Голос мужской, акцент колониальный.) — Это не ваша эскадрилья. Приказываю вам немедленно приземлиться на полосе «Дескон» — девять.
— Отказ, — отвечает Каэдэ, направляя наш самолет вверх.
— Пилот, приказываю вам немедленно приземлиться на полосе «Дескон» — девять.
Каэдэ на секунду отключает микрофон и оборачивается к нам. Ей, кажется, нравится, что мы пребываем в некотором шоке.
— Этот долбаный болтун у нас на хвосте, — говорит она насмешливо-непререкаемым тоном. — Нас преследуют два горячих парня. — Она снова включает микрофон и весело отвечает: — Ответ отрицательный, «Дескон». Сейчас ты у меня полетишь на землю вверх тормашками.
На сей раз голос человека в другом самолете звучит оскорбленно и зло:
— Меняй курс и слушай…
Каэдэ издает пронзительный крик:
— Ну-ка разойдись!!!
Она набирает высоту с сумасшедшей скоростью, потом закладывает петлю. Мимо окна кабины проносятся стрелы света, — видимо, те два самолета находятся достаточно близко, чтобы вести по нам огонь. Каэдэ кидает машину в пике и заглушает двигатель, мой желудок не успевает за истребителем. Мы падаем со скоростью, от которой перед глазами мелькают черные пятна. Я чувствую, что теряю сознание.
Еще мгновение — и я прихожу в себя. Видимо, я все же вырубилась.
Мы падаем. Несемся навстречу земле. Воздухолеты под нами увеличиваются в размерах, мы, похоже, направляемся на палубу одного из них. Мы летим слишком быстро, вот-вот разобьемся. Световые стрелы все мелькают за стеклом. Самолеты-преследователи пикируют вместе с нами.
Вдруг Каэдэ включает двигатели — те с ревом оживают. Она резко берет на себя штурвал, и самолет, описав полукруг, снова несется вверх. Меня едва не расплющивает о кресло от этой внезапной перемены. Перед глазами опять черно, теперь я даже не представляю, сколько проходит времени. Несколько секунд? Минут? Я понимаю, что мы снова несемся в небо.
Два других самолета падают. Они пытаются выйти из пике, но слишком поздно. Сильнейший взрыв сотрясает наш самолет, — вероятно, преследователи врезались в палубу воздухолета с силой десятка бомб. От кораблей Колоний вверх поднимаются оранжево-желтые клубы дыма. Мы несемся над пространством между двумя странами, и Каэдэ направляет машину в еще одну петлю, уходя от вала огня. Мы пересекаем границу и мчим над воздухолетами Республики. Один-единственный истребитель Колоний, затерявшийся в хаосе. Я, раскрыв рот, смотрю за стекло кабины и спрашиваю себя, не решили ли в Республике, что Колонии атакуют собственный самолет? По меньшей мере, этим мы выиграли время, чтобы пересечь границу.
— Спорю, лучшего маневра вы, ребята, не видели, — смеется Каэдэ, но ее смех звучит натужнее обычного.
Недалеко видны высокие башни Денвера, его могучий Щит, закутанный, как всегда, в одеяло смога и тумана. Сзади доносятся первые выстрелы — к нам в хвост пристраиваются самолеты Республики и пытаются сбить.
— Как мы попадем в город? — кричит Дэй.
В ответ Каэдэ делает петлю, отстреливает ракету и набирает скорость.
— Я доставлю нас на место! — кричит она.
— Ничего не получится, если попытаемся проникнуть в город по воздуху, — предостерегаю я. — У Щита ракеты по обе стороны, они нас собьют еще на подлете.
