Вскоре я составил комплексный план, отослал имейл Крису, а также сделал необходимые заказы на транспортировку и перелеты и подал крайне важные заявки на карантин. Когда компьютер издал знакомый «пинг», означающий, что имейл удачно отправлен, я откинулся на спинку кресла и потрепал Наузада по голове.
— Нелегкая это работа — перевозить твоих приятелей с места на место, — сказал я со вздохом.
•7•
Продвинутые курсы
— Лиза, иди посмотри на это! — крикнул я не вставая с кресла перед компьютером. — Тут кто-то решил посмеяться!
Прошло всего два месяца после того, как Наузад и Тали появились у нас. И я не мог поверить своим глазам.
— Отлично! У меня тут полное ведро веселья! — крикнула она мне в ответ. — Я убираю за твоими собаками. Опять!
Естественно, когда я сунул голову за угол гостиной и взглянул вниз, я увидел Лизу на четвереньках, занятую вытиранием мокрого пятна обнаруженного ею на ковре в прихожей.
Я предпринял стратегическое отступление и вернулся обратно к компьютеру — перечитать имейл. Я же не хочу, чтобы меня обвинили во вмешательстве в такое важное дело, верно?
Вместо того чтобы звать ее снова, я распечатал письмо в надежде, что пока я занят этим, Лиза как раз закончит исполнять обязанности уборщицы и станет более восприимчивой. Оно того стоило.
— Хорошо, я иду к тебе, — сказал я самым очаровательным голосом, на какой был способен, перед тем как начать спускаться по ступенькам с листом А4 в руках.
— Что там такого срочного? — спросила Лиза, не подымая глаз от пола.
Я сунул распечатку в ее мокрую руку. В процессе уборки возникла длинная пауза, пока Лиза вчитывалась в письмо.
— Кто-то решил посмеяться, — сказала она.
— Именно так я и сказал, — ответил я, ловко обходя вокруг лужи и направляясь в кухню, чтобы заварить нам чаю.
Лиза бросила тряпку в тазик с дезинфицирующим средством и прислонилась спиной к косяку шкафа у подножия лестницы. Мы смотрели друг на друга, потом на Наузада, потом снова друг на друга.
— Наузад, ты определенно станешь звездой величайшей собачьей выставки на планете, — сказала Лиза большому существу, неподвижно лежащему на подстилке в паре ярдов от нас. — Мы едем на «Крафтс»!
Ежегодно «Кеннел-клуб» устраивает «Крафтс», четырехдневную феерию в Национальном выставочном центре Бирмингема, чтобы короновать лучшую в своей породе собаку из сотен участников. Для большинства хозяев собак это собачий рай, тогда как остальные демонстративно ее презирают со страстью, свойственной меньшинству собаководов, которые все еще используют устаревшие и вредные практики селекции в своем стремлении получить лучшего пса в породе. Даже если это приглашение — правда, то это не моя битва. Мне за глаза хватило Афганистана.
Помимо всего прочего, мы с Лизой никогда не общались с организаторами подобных шоу. Согласно имейлу Наузада выбрали в пятерку финалистов чего-то под названием «Приз «Лучшие друзья»-2008». Видимо, приз вручался собакам — героям повседневности. Не то чтобы Афганистан особо был образцом повседневной жизни, но я видел, к чему они клонят.
Помимо удовольствия, которое письмо доставило нам с Лизой, я сразу же увидел в этом фантастический шанс продвинуть наш фонд: я подумал, что один из организаторов, скорее всего, прочел потрясающую историю Наузада в одной из газетных статей, посвященных открытию фонда. Призер «Лучших друзей» должен был быть определен в финальную ночь «Крафтса» путем телефонного голосования. Они же дадут нам сказать несколько слов о Наузаде и о том, как мы попали в Англию, правда? Таким образом, мы сможем упомянуть о фонде и получить столь необходимую для него бесплатную рекламу. Нас с Лизой слегка беспокоило то, каким образом все обставить. Возможно, сказывалось действие нагрузки от хлопот вокруг Фубар и Медвепса, но нам казалось, что оно того стоило. И мы будем работать над этим вместе, верно?
В то время как мои мысли были направлены в одну сторону, мысли Лизы стремились в другом, возможно, более практичном направлении. Она перечитывала имейл, качая головой.
— И ты всерьез думаешь вывести Наузада на «Крафтс» посреди толпы из тысяч собак и людей? — спросила она в конце концов. — Мы даже по пляжу с ним не можем пройтись без того, чтобы цирк не устроить.
Лиза была права, но в настоящий момент я к ней не прислушался.
— Подумай о рекламе, которую получит фонд, дорогая, — мягко сказал я, поглаживая Наузада по загривку. — Мы не станем за нее платить; это будет помощь Наузада всем его друзьям, которые остались без крова. — добавил я.
Лиза взяла чашку с чаем и задумчиво отпила из нее. При этом она, однако, продолжала неодобрительно качать головой из стороны в сторону.
— Н-да, жду не дождусь, когда Наузад съест кого-нибудь в прямом эфире, — произнесла она без тени улыбки.
Следующие несколько дней прошли в суматохе сетевой активности, направленной на то, чтобы узнать побольше о волчьей яме, куда мы собирались бросить Наузада.
Чем больше мы узнавали, тем больше мы нервничали.
Финал «Лучших друзей» должен был сниматься вживую и транслироваться по ВВС. Даже знание того, что любое дурное поведение Наузада будет благополучно вырезано телередакторами шоу, не прибавило нам душевного спокойствия.
Если он выкинет что-нибудь дурное, мы получим больше рекламы, чем рассчитывали. Причем, я полагаю, далеко не лучшего характера.
Через пару дней после предварительного приглашения до организаторов как-то дошло, что Наузад на самом деле был одним из афганских «беженцев», живших под нашей крышей.
— Отличная новость, Лиза, — радостно объявил я, когда она переступила порог после особенно нервного дня, в который она пыталась придать юным флотским новобранцам хоть какой-то вид. — «Крафтс» хотят, чтобы мы взяли собой еще и Тали.
— Вот геморрой, — произнесла она, скинув свой рюкзак на кухонный пол и глядя на меня. — Ты и вправду любишь все усложнять, верно?
И снова Лиза была права. Я по доброй воле согласился бросить два ходячих кошмара в волчью яму.
— Вот блин, — сказал я, когда до меня с опозданием дошло, какие осложнения могут возникнуть с большой вероятностью.
В данный момент, никаких осложнений, похоже, нет. В паре футов от меня, выпрямившись, сидит Наузад, а Тали наскакивает на него, пытаясь втянуть в игру. Но Наузаду нет до этого дела. Он целенаправленно игнорирует ее поползновения и терпеливо ждет, пока я или Лиза возьмем его на прогулку. Он знает, чего хочет. И знает, чего хотят от него.
Он ожидает услышать от нас «Псы, мы дома!» и получить маленький, приправленный мясным соком собачий бисквит, который мы даем ему каждый вечер, вернувшись с работы. Но мы полностью забыли об этом, обсуждая возможные варианты.
— Нам нужно отдать тебя на курсы дрессировки, Наузад, — сказала Лиза.
