«Ни за что на свете. Нам такие парни не нужны », – отрезал менеджер «Буллз». Кстати, Родмана не желали брать и многие другие клубы НБА. Пожалуй, единственный, кто за ним охотился, так это Майк Данливи, в то время бывший генеральным менеджером и старшим тренером «Милуоки». В его команде имелось достаточно вакансий, а Данливи позарез требовался мастер подборов. Майк рассуждал просто: пусть Родман и сумасшедший, но играет он здорово. «Он вошел в образ «грязного» игрока, но сделал это очень артистично» – так отозвался о Деннисе Скотт Гастингс, которому часто доводилось играть против него. Помимо прочего, ходили упорные слухи, что Родман имел свои причины буйствовать в «Сан-Антонио». Прежние владельцы клуба пообещали ему солидный контракт, а когда команда перешла в руки других хозяев, те заявили, что не намерены выполнять чужие обещания. Это было их фатальной ошибкой. Такой взрывной парень, как Родман, с его обостренным чувством независимости, не простил нанесенной ему обиды. «Сан-Антонио», казалось, не прочь был совершить сделку с «Милуоки».
Данливи вылетел на встречу с Родманом. Зная его сложный характер и неуравновешенность, он предложил ему сложный контракт, целиком построенный так, чтобы у Денниса были постоянные материальные стимулы. 1000 долларов за каждое очко, принесенное команде. 1000 долларов за каждый выигранный подбор. Плюс к тому 1000 долларов за каждую минуту игрового времени. Это означало, что Родман, при должном старании, может зарабатывать около 5 миллионов в год. Деннис остался доволен предложением. «Согласен», – сказал он. Но тут зазвонил телефон. На проводе оказался Краузе – «Буллз» тоже охотились за Родманом.
Если бы Деннис переехал в Чикаго, он бы прибыл туда с громадным багажом. В Сан-Антонио он часто пропускал тренировки, или опаздывал на них, или являлся увешанный драгоценностями. Как считали многие, его первый тренер в «Сан-Антонио» Джон Лукас позволял ему слишком многое, за что и поплатился своей должностью. Второй по счету тренер, Боб Хилл, наоборот, слишком сильно затянул поводья. В свой второй сезон выступлений за клуб Родман, казалось, собирался побить все рекорды по наложенным на игрока штрафам. Во время серии «плей-офф» 1995 г. его команда имела реальный шанс добраться до финала чемпионата НБА. Но Родман наплевал на одноклубников и разъезжал по городу в роскошном лимузине в обществе Мадонны.
Но это еще полбеды. Хуже другое: когда судьба встречи висела на волоске, Деннис совершал непростительные технические фолы, дорого обходившиеся его команде. На решающий, пятый, матч его думали даже не выставлять.
Целый год Родман воевал и с менеджерами, и с партнерами по команде, особенно с Дэвидом Робинсоном, примерным христианином, чей скромный образ жизни почему-то раздражал Денниса.
А вот в «Буллз» он увидел для себя неплохую перспективу. Во-первых, эта команда по-прежнему была преисполнена решимости снова бороться за чемпионское звание, и Родман полагал, что ему представится хорошая возможность отличиться. Во-вторых, за чикагский клуб выступал сам Майкл Джордан, подводить которого не позволил бы себе ни один игрок НБА, даже Деннис Родман, с его любовью покрасоваться на публике. В-третьих, Денниса привлекал тренер «Буллз» Фил Джексон, человек тонкий и мягкий. В свою очередь, Джексона всегда интересовали люди нестандартные. С ними он прекрасно находил общий язык. Думается, ни один тренер НБА не подходил лучше него на роль наставника Родмана. Краузе спросил Джексона, что он думает о кандидатуре Родмана. Джексон ответил, что такие вопросы решает не только тренер. Многое зависит от мнения всей команды, иначе в ней неизбежно возникнут трения между игроками.
Джексон поговорил с Джорданом и Пиппеном. Они высказались «за». Джордан даже в большей степени, чем Пиппен. Позднее Майкл говорил, что повторная серия побед в чемпионате НБА «Буллз» бы не удалась, если бы в их составе играл Грант, поскольку в решающих матчах самого высокого уровня тот терялся. В Родмане они с Пиппеном были уверены, он играл жестко, тренировался с энтузиазмом и действительно представлял для клуба ценность – мастер подбора и одновременно защитник, который может противостоять другим талантливым ударным форвардам. Например, Карлу Мэлоуну.
Джексон позвонил Чаку Дейли, тренеру Родмана, когда тот выступал еще за «Детройт». Деннис искренне был предан Чаку. Дейли сообщил Джексону, что Родман – парень эгоистичный, но его эгоизм проявляется лишь в том, что он обожает выигрывать подборы, для чего пускается на различные безобидные уловки. А вообще-то он трудолюбив и внимательно прислушивается к указаниям тренера. По словам Дейли, Родман ценил в людях расположение к нему, их доброту, а бывшего своего тренера любил как отца родного. (Много лет спустя Деннис подарил Дейли, к тому времени ставшему тренером «Нью-Джерси», свои портрет в полный рост.) В свое время Дейли сказал Родману, что если он будет неустанно отрабатывать свои действия в обороне и при подборе мяча, то продержится в лиге очень долго и заработает столько денег, что хватит на всю оставшуюся жизнь.
Как-то раз, когда у Родмана были очередные неприятности в Сан-Антонио, он случайно встретился с Чаком Дейли в одном из чикагских ресторанов. Вид у Денниса был удручённый, и он стал жаловаться своему бывшему наставнику на свою судьбу. Говорил, что в техасском клубе пришелся не ко двору, что сумма его контракта явно занижена.
«Уважаемый тренер, – сказал Родман, – прямо не знаю, что делать. Я был объявлен лучшим защитником года и лучшим защитником матча «Всех Звезд». Всегда занимаю одно из первых мест в НБА по количеству выигранных подборов. Стараюсь изо всех сил, а меня никто не знает, и платят мне всего лишь 2 миллиона долларов в год. Говорят мне, чтобы я старался на благо команды, делал всю черновую работу, а когда речь идет о гонорарах, забывают свои слова». Тут Деннис сделал паузу и добавил: «Наверное, мне нужно как-то переделать себя».
Дейли увидел перед собой нового Родмана, понявшего, к чему привели все эти его эксцентрические выходки: немыслимые татуировки, крашеные волосы и стиль жизни, в результате которого многие подозревали Денниса в том, что он голубой. Эксцентричности он явно набрался от Мадонны, которая была большая мастерица создавать вокруг своей личности различные мифы, а свое вызывающее поведение возвела в ранг искусства. «Мадонна, конечно, стала учительницей Родмана», – сказал однажды Майк Данливи. Деннис позволял себе все. Мог, например, прийти в книжный магазин в подвенечном наряде невесты. Дейли, впрочем, относился к его выходкам снисходительно. Раз человек эксцентричен от природы, зачем наступать на горло собственной песне? Может, кому-то его поведение даже нравится. В конце концов, знаменитости имеют право на причуды. Существуют же рок-звезды, которые эпатируют публику, а какой успех они имеют! В наше время спорт и развлечения сливаются в единое целое. Значит, и баскетболист может иметь странные для нормальных людей замашки.
Между тем под маской этого эксцентричного, нагловатого типа скрывался совсем другой человек – большой ребенок, постоянно смущающийся не только в обществе незнакомых людей и тем более белых, которые доминировали в мире менеджмента, бизнеса и прессы, но даже и в кругу своих одноклубников. Джон Сэлли, коллега и близкий друг Родмана, познакомился с ним на Гавайях, где они вместе участвовали в показательных матчах среди студенческих команд. Их поселили в одной комнате. Когда Сэлли впервые в нее вошел, он несказанно удивился. За окном стоял прекрасный солнечный день, а его сосед лежал на кровати, закутавшись в одеяла, и смотрел по телевизору мультфильмы. Кондиционер, гнавший горячий воздух, работал на полную мощность. «Неужели этот парень мерзнет?» – поразился Сэлли. Человек необычайно жизнерадостный и разговорчивый, Джон пытался завязать беседу, но на все вопросы получал односложные ответы. Сменил тему разговора – та же реакция. Еще раз сменил – опять безуспешно. Сосед оказался молчуном. Уже позднее Сэлли понял, что увидел настоящего Родмана – робкого, неловко чувствующего себя в обществе других людей, внутренне напряженного и крайне неразговорчивого.
