Книга Григорий Распутин. Тайны «великого старца», страница 44. Автор книги Владимир Хрусталев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Григорий Распутин. Тайны «великого старца»»

Cтраница 44

Государыня продолжала настойчиво повторять дорогому супругу свои настойчивые советы и наставления, словно руководствуясь русской пословицей: «Капля камень точит». В очередном письме все знакомые строки:

«Сегодня знаменитое 9-е. (Кровавое воскресенье 9 января 1905 г. – В.Х.). Как много мы пережили вместе и сколько тяжелого! Однако же Бог никогда не покидал и спасал нас. Так будет и теперь, хотя нам нужно иметь много терпения, веры, упования на его милость, а твои труды, покорность и смирение должны получить награду, которую Бог пошлет тебе, я чувствую, хотя мы не можем знать когда.

Вчера вечером я раскладывала пасьянсы, читала, повидалась с Изой, играла с Мари. Чай пили с маленькими наверху; там еще стоит елка. Их кроватки были посреди комнаты. Анастасия выглядит зеленой, и синяки под глазами, а он – недурно.

Мой любимый, посылаю тебе только одну бумагу: делай с нею что угодно.

Не вызовешь ли ты старика, чтобы спокойно сообщить ему о твоем решении? Теперь это легче, так как вы с ним не вполне согласны, и он не распорядился напечатать того циркуляра (что доказывает, что он как будто слишком стар, утомлен и, к сожалению, не все может сообразить, милый старичок). Вы успеете переговорить, и вместе с тем лучше, что у другого будет время до созыва Думы устроить совещание с министрами и подготовиться. А так как Штюрмер старше, то Горем. не обидится. И тогда ты дашь ему титул старого Сольского (граф Д.М. Сольский, председатель Государственного совета скончался в 1910 г. – В.Х.), конечно, не графский (дрянь), а другой. Я сделала бы это теперь, в Ставке, и не стала бы более откладывать, – послушайся меня, дорогой.

Ну, теперь прощай, мой голубчик, супруг мой любимый, свет моей жизни. Обнимаю тебя и прижимаю к себе крепко. Покрываю твое милое лицо, глаза, губы, шею и руки пламенными и нежными поцелуями. “Люблю тебя, люблю тебя, вот все, что я могу сказать”, – помнишь эту песню в Виндзоре в 1894 году и те вечера? Да благословит тебя Бог, сокровище мое! Навсегда, до самой смерти твоя

Женушка.

Надеюсь, что мои цветы получишь свежими и душистыми. Здесь крепкий поцелуй». (Переписка Николая и Александры Романовых. 1915–1916 гг. М.; Л., 1925. Т. IV; Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке. М., 2005. С. 374–376.)

Император Николай II помимо государственных докладов от министров вынужден был знакомиться еще с массой бумаг и оперативной информацией, которая не всегда в это время была утешительной.

В частности, дипломаты по Антанте пристально следили за успехами и неудачами русских на фронте. Французский посол Морис Палеолог зафиксировал в этот день в дневнике: «На бессарабском фронте, на северо-восток от Черновиц, русские предприняли новое и упорное наступление, благодаря чему им удалось захватить целый сектор австрийских позиций. Этот результат очень дорого обошелся русским: 70 000 убитых и раненых и 5000 попавших в плен. К сожалению, русское общественное мнение стало гораздо более чувствительным к потерям, чем к успехам». (Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991. С. 24.)

В письме императора Николая II от 9 января к супруге наконец упоминает о том вопросе, о котором та ему постоянно напоминала: «Я тебе дам знать, как только что-нибудь окончательно решу. Что же касается приезда Шт. сюда, то я считаю это неудобным. Здесь я принимаю исключительно людей, имеющих то или иное отношение к войне. Поэтому его приезд послужил бы только поводом для разных толков и предположений. – Я хочу, чтоб его назначение, если оно состоится, – грянуло, как гром. Поэтому приму его, как только вернусь. – Поверь мне, что так лучше». (Переписка Николая и Александры Романовых. 1915–1916 гг. М.; Л., 1925. Т. IV; Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке. М., 2005. С. 376.)

Императрица Александра Федоровна написала супругу письмо № 425 от 10 января 1916 г. в Могилев, в котором, в частности, сообщала: «Опять снег и тепло. Именины нашего Друга. Я так рада, что благодаря принятым мерам в Москве и Петрограде все обошлось благополучно и забастовщики вели себя мирно. Слава Богу, видна разница между Белецким и Джунковским и Оболенским.

Думаю, ты не сердишься, что я телеграфировала насчет Питирима, но ему очень хотелось повидаться с тобой без помехи (здесь тебе все некогда) и рассказать тебе обо всех проектах и улучшениях, какие он хотел бы сделать. <…>

Вот и солнышко выглянуло ради нашего Друга. Это в самом деле прелестно, для Него так и надо было! <…>

Ты прав относительно Шт. и “удара грома”». (Переписка Николая и Александры Романовых. 1915–1916 гг. М.; Л., 1925. Т. IV; Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке. М., 2005. С. 376–377.)

В связи с возрастающей дороговизной во время войны возникало недовольство в народе, и временами вспыхивали забастовки. Стоит отметить, что квалифицированный промышленный рабочий Петербурга (Обуховский, Балтийский, Путиловский и другие заводы) накануне Первой мировой войны получал заработную плату в размере около 100 руб. в месяц при наличии в магазинах практически всех продуктов питания и промышленных товаров. Если учесть, что корова в то время стоила от 5 до 7 руб., то названная сумма не представляется слишком малой и эти рабочие тогда жили достаточно хорошо. Однако постепенно продовольственный кризис все заметнее отражался на благополучии народных масс в Петрограде.

Императрица Александра Федоровна получила от Григория Распутина 10 января 1916 г. ответную телеграмму, которую она переписала в свою записную книжку: «Невысказанно обрадован, свет Божий светит над вами, не убоимся ничтожества». (ГА РФ. Ф. 640. Оп. 1. Д. 323. Л. 24.)

Жандармский генерал-майор А.И. Спиридович позднее писал в эмигрантских воспоминаниях по поводу именин Г.Е. Распутина: «Находясь в Петрограде, я встретился с нужными мне людьми. В общественно-политических кругах, в редакциях газет много говорили о том, как отпраздновал Старец свой день Ангела. В день своего Ангела, 10 января, рано утром Распутин в сопровождении двух охранявших его агентов отправился в церковь. Долго и истово молился. По возвращении домой его встретил Комиссаров и от имени Хвостова и Белецкого вручил ему ценные подарки для него и для семьи. Вручил и деньги. Распутин был очень доволен. Принесли поздравительную телеграмму из дворца. Обрадовавшись, Старец тут же отправил в Царское Село телеграмму: “Несказанно обрадован. Свет Божий светит над нами. Не убоимся ничтожества”.

Еще больная, Вырубова поздравила его по телефону. Хотя Распутин требовал, чтобы приехала, она не приехала. Еще со вчерашнего вечера в квартиру то и дело приносили подарки от разных лиц: мебель, картины, серебро, посуду, цветы, ящики вина, пироги, кренделя, торты. Пачками поступали письма и телеграммы. Многие лица разного положения являлись поздравить лично. Дарили деньги и ценные вещи. Более близких приглашали в столовую. Там с полудня за обильно уставленным всякими яствами и винами столом шло угощение. Пили много. К вечеру сам именинник валился с ног. Его увели и уложили спать. Вечером один из рестораторов прислал полный ужин на много персон. К ужину были приглашены только близкие друзья.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация