— Я выхожу на базу к Черкассам.
Тем временем он устанавливает, что ни слева, ни справа от него нет никаких немецких подразделений. Поэтому Шикер запрашивает об их местонахождении.
— У вас поблизости никого нет, — отвечает Мюлленкампф. — Ваши фланги прикрывает наша артиллерия и самолеты. Требуйте в крайнем случае подкрепления. У меня никаких действующих сил нет.
И все же пять «пантер» начинают атаку на деревню, которую Советы только что заняли. К полудню унтерштурмфюрер Шикер берет деревню. Его шеф, оберштурмфюрер Шнайдер, считает необходимым начать немедленно вытаскивать пять застрявших в грязи танков. Нельзя ждать ночи, так как Советы держат этот район под постоянным огнем. Командир 7-го полка получил приказ вернуться в Тупалы, где расположился командный пункт 2-го танкового полка дивизии «Викинг». Боевое крещение стоило этой единице тяжелых потерь.
На следующий день назначена дальнейшая атака танков. Это должен быть 5-й полк оберштурмфюрера Йессена. У него всего 13 «пантер» и бронетранспортеры под командованием унтерштурмфюрера Манфреда Ренца. Для освобождения Ковеля оберштурмбаннфюрер Мюлленкампф решил использовать все танки, прибывающие из Мелли, как только они будут разгружены с платформ на железнодорожной станции. Пока же немецкие вооруженные силы, которые должны занять Ковель, не продвигаются вперед. 2 апреля начинается день кровавых сражений. Советы атакуют непрерывно. Они хотят закрыть узкий коридор, который словно палец протянут к осажденному городу. На севере они приближаются к Краснодубу, на юге пытаются занять высоты Старых Кошар, наступая от Милановичей и Видуты. Германские добровольцы и егеря вермахта решительно отстаивают занятую ими территорию и шаг за шагом продвигаются на восток. Эта русско-польская граница никогда прежде не испытала таких сражений. Два мира противостоят друг другу не на жизнь, а на смерть. В Ковеле застряли семь «пантер» оберштурмфюрера Николаску-Лейка, которые с противоположной стороны пытаются оказать помощь деблокирующим войскам. Кавалерия СС, резервисты, радисты, складские работники, железнодорожники — все борются на баррикадах и слышат шум битвы, которая происходит на западе города. Это для них либо надежда на освобождение, либо полное отчаяние. Обергруппенфюрер Гилле снова и снова взывает о помощи. Для своих солдат он образец, сохраняющий олимпийское спокойствие. Только его штабные офицеры, оберлейтенант Раймпель и штурмбаннфюрер Шёнефельдер, знают о всей сложности положения и делят со своим шефом все заботы.
— Танки дивизии и артиллерия действуют в силу своих возможностей, — говорит он им. — Освобождение должно наступить со дня на день, но будет очень трудно.
Высшее командование направило подкрепление в дивизию. Но до смешного мало. Это лыжный батальон и батальон мотопехотинцев вермахта. Их явно недостаточно, даже с германскими добровольцами и егерями, чтобы отразить советские атаки. 3-й полк «пантер» постоянно задействован. Но ни один танк не способен преодолеть огневую завесу советских противотанковых орудий, которые сразу же открывают огонь, как только появляются эти тяжелые чудовища с типичным для них грохотом моторов. Их гусеницы скользят по грязи и застревают в болоте. Тягачей, для того чтобы их вытаскивать из зоны обстрела, явно не хватает. Снова надо ожидать ночи, чтобы спасать технику и людей.
Штандартенфюрер Рихтер может лишь с трудом рассчитывать на гренадеров полков «Вестланд» и «Германия». Они вооружены только легким оружием и совершенно истощены. Единственные еще пригодные воинские единицы — это 1-й батальон Ганса Дорра и 3-й батальон Франца Хаке, которые используют для своих войск бронетранспортеры.
Генерал-полковник Буш, командующий армейскими подразделениями в Ковеле, заявил, что Ковель падет, если срочно не будет выслано подкрепление, которого до сих пор его часть не получала. Генерала Хоссбаха, командующего LVI танковым корпусом, вызывают в штаб:
— Вы совместно с 4-м танковым корпусом генерала фон Заукена и 5-м танковым корпусом генерала Деккера идете на Ковель.
Оберштурмфюрер Гилле получает новый приказ:
— Освободительная операция продолжается. Держитесь.
Через некоторое время командиру танковой дивизии «Викинг» поступает еще одно сообщение, которое обещает положить конец его заточению в Ковеле.
— Освободительная операция начнется 3 апреля.
— Как раз вовремя, — говорит Герберт-Отто Гилле своим офицерам, склонившимся над картой.
Теперь до командного пункта не достает огонь противника. Слышно только, как свистят пролетающие мимо снаряды. Даже радисты могут поддерживать связь с передовой линией фронта. Правда, площадь осажденного региона хотя медленно, но беспрерывно сокращается. Одно утешение: враг так приблизился к своей цели, что уже не может использовать воздушные налеты без того, чтобы не разбомбить собственные подразделения. Но его орудия и тяжелые минометы буквально засыпают тысячами снарядов и мин руины Ковеля. Этот город защищает армия не людей, а привидений, солдаты которой постоянно находятся между жизнью и смертью.
Теперь больше нет уже целых подвалов для защиты раненых. Врачи перегружены, они оперируют непрерывно вплоть до полного физического и морального истощения.
Советы атакуют снова и снова танками в сопровождении толп ревущих, поющих и стреляющих пехотинцев. Нервы защитников города уже не выдерживают этого людского потока из глубины степей и разрушенных деревень. Вновь и вновь отдельным борцам, вооруженным раскалившимися от выстрелов пулеметами, удается отбивать их атаки. Добровольцы выбегают на самое короткое расстояние от наступающих танков и выстреливают последним фаустпатроном в бронированного гиганта. Причем часто все это происходит в долю секунды. В таких случаях взрыв на броне танка свидетельствует об успехе бесстрашных бойцов. Как только храбрец падает, приятель сразу же становится на его место, чтобы выстрелить в следующий вражеский танк. И все же отдельным танкам удается прорвать немецкую оборону.
Одинокий советский гигант катится по улицам Ковеля. В возникшей панике никто его не задерживает. Танку удается приблизиться к командному пункту и выстрелом из орудия уничтожить его. Затем он направляется к мосту, но водитель-механик ошибается в его возможности выдержать такую махину. Танк проламывает перила моста и падает в реку, опускаясь на несколько метров в воду. Танкисты с трудом выбираются из стального чудовища, тонущего в грязи и тине. Их сейчас же арестовывают немецкие солдаты, но экипаж танка рад и такому спасению.
В своем командном пункте обергруппенфюрер Гилле по радио отслеживает продвижение обоих соединений.
— Отобразите на карте положение армейских групп, — говорит он своему начальнику штаба. — Четвертый танковый полк находится у Старой Кошары, пятый достиг Смидина, на севере от Милановичей.
— А наши танки дивизии «Викинг», вошедшие в Ковель, обергруппенфюрер?
— Атакуют в центре. Они первыми должны встретить наши войска.
Теперь командир настолько убежден в предстоящем освобождении, что ко 2 апреля его настроение поднимается ежечасно. Это последний день перед наступлением, обещанным командованием.
