Современный военный конфликт разворачивается сейчас на Дальнем Востоке. Интересно будет здесь привести краткую выписку из науки о политике и стратегии древнего Китая.
За 500 лет до Рождества Христова китайцем Сунь-Цзы
[19] было написано следующее поучение:
«1. Не штука побеждать противника в кровавых боях, а штука еще перед боем политикой сломать его волю и желание к борьбе.
2. Победит тот, кто выберет сам день войны. Тогда он знает, как и когда надо воевать.
3. Победит тот, чей дух и воля к борьбе будут сильнее.
4. Кто будет тщательнее приготовлен.
5. Чей солдат будет терпеливее.
6. Кто будет знать противника, как самого себя.
7. Кто будет занимать позиции несокрушимой местности» (цит. по: Геополитика, генерал Хольмстон).
Дальше идет нравоучение для полководца: «Храбрость — это грех вождя. Она, как и трусость, ведет к поражению. Стыд и самолюбие не должны перерастать друг друга. Забота о солдате хороша до известных границ — дальше идет его развращение».
Так говорит древняя китайская мудрость. Как видим, американцы имеют дело с противником, воспитанным в старых военных традициях. Возвращаясь к современному военно-политическому положению, надо сказать так, как говорили средневековые алхимики: «Чтобы делать золото, надо иметь золото». Или, переводя на наш язык — чтобы воевать, надо хотеть воевать. Сегодня все нации можно разделить на три категории. К первой категории принадлежат те нации, которые хотят воевать и будут воевать. Ко второй категории принадлежат те, которые не хотят воевать, но будут воевать, если этого потребует их правительство. Третья категория — это те, которые не хотят воевать и воевать ни при каких обстоятельствах не будут.
Не желая обижать отдельные народы, воздержимся пока что от перечисления их по именам и по принадлежности к той или иной из указанных категорий. Времени осталось очень мало. Быть может, еще передумают. Одно можно сказать с полной уверенностью: русская национальная эмиграция занимает первое место в первой категории.
Она за освобождение своей Родины воевать будет везде, во всякое время и при всяких обстоятельствах. Воевать за свое национальное существование под трехцветным национальным флагом. Но наемниками, легионерами или колониальными войсками русские не будут.
В такие формирования при современных политических обстоятельствах русский национальный офицер и солдат не пойдет, и идти не имеет права.
Звать его отдать свою кровь за чуждое ему дело является преступлением.
Западные демократии должны понять во всей глубине и широте русский вопрос, если желают получить лучшую в мире пехоту. Получить такого солдата, тысячелетняя военная история которого полна небывалой славы.
Хочу еще раз напомнить то, что было мною уже не раз сказано: русская армия на протяжении своей многовековой истории знала много блестящих побед, правда, пила не раз горечь поражения, но она никогда не знала окончательного или тотального погрома, который привел бы ее к потере своей государственности. Она падала, но всегда вставала.
Будущий восточный поход должен быть только походом против существующего правительства.
Он должен быть без мести и без уничтожения. Без Нюрнберга и аннексий. Без хирургической операции над телом измученной России. Иначе увязнут все политические, атомные и технологические попытки в массе, пространстве и времени. Они разобьются о несокрушимую мощь нации, которой в силу законов истории принадлежит ближайшее будущее. Будущее духовного миссионизма и реорганизации на основе высокой правды, угасающей культуры и цивилизации народов белой расы.
История последних двухсот лет в своем прошлом — это история русской славы. В настоящем — это история русской муки, а в будущем — это история русской справедливости.
Речь генерала Хольмстона на юбилейном торжестве Суворовского союза
Когда мы праздновали нашу первую годовщину со дня основания Суворовского союза, я обратился к суворовцам, требуя от них работы над собою, пополнения и расширения военно-политического образования и подготовки к тому, чтобы во всеоружии встретить грядущие исторические события. Во вторую нашу годовщину я сказал, что грядущий год будет годом решающих событий. Под этим я понимал, что западный мир в этом году осознает во всей полноте значение и сущность «русского вопроса». В этом году мир разделился на два лагеря: на национальный и на интернациональный. Празднуя сегодня третью нашу годовщину, я, не желая быть плохим пророком, не могу, однако, не заметить, что опасаюсь, что 1952 год будет годом страшным и кровавым.
Обращаясь к суворовцам, я говорю так, как может говорить солдат с солдатом, говорю просто и откровенно, ставя точки над «i», и еще раз подчеркиваю, что язык солдата весьма отличается от языка дипломатии. Я прошу присутствующих здесь представителей иностранной информационной службы передать мои слова во всей их точности, чтобы потом не было надобности вносить коррективы для исправления неверного впечатления, вызванного неправильной интерпретацией моих слов, а отсюда и кривотолков моего политического кредо.
Суворовский союз теперь уже настолько окреп и расширился, что время потребовать от него а, следовательно, и от нас, чтобы мы ясно указали нашу цель, нашу задачу и ту форму, в которой мы хотим реализовать наши действия. В какую бы красивую форму Суворовский союз ни облекался, как бы ни звучали слова его идеологии, мы помним, что идеология подобна знамени, что она является прекрасным символом. Но всякий символ остается лишь пустым звуком, если за ним не стоит реальная сила. Поэтому нашей ближайшей задачей будет именно создание этой реальной силы.
Мы молоды, полны энергии и сил. Мы не можем быть пенсионерами прожитой эпохи, но обязаны действовать.
Перед тем, как приступить к обозрению нашей иностранной и внутренней политики, я хочу сказать несколько слов относительно обвинений, которые предъявляют Суворовскому союзу. Справа нам говорят, что мы революционеры; слева нас обвиняют в том, что мы консервативны. Отвечая этим обвинениям, я скажу, что наше положение можно охарактеризовать так.
Когда речь идет о славном прошлом истории нашей великой Родины, о завоеваниях ее культуры в области литературы, музыки, живописи, об особенностях нашего исторически сложившегося русского быта, мы являемся консерваторами. Когда же речь идет о политическом решении будущего, то мы оказываемся глубоко революционными, ибо мы исчерпывающе понимаем современную эпоху и считаем, что против сил интернациональной революции нужно бороться лишь методами национальной революции. Если кому-то хочется обязательно приклеить нам какой-то ярлык, то наиболее соответствовал бы термин, определяющий нас, националистов-революционеров.
