До «большого террора» оставалось еще несколько лет. Когда же он наступит, верность суждений Троцкого будет полностью подтверждена самим фактом беспощадной расправы, которую осуществит Сталин с различными группами той самой бюрократии, представителей которой произвольно расстреливали по суду и без суда или превращали в «лагерную пыль».
В анализе международной обстановки и ситуации в отдельных странах, военных конфликтов в первой половине 30-х годов в работах Троцкого было немало точных и тонких наблюдений. Особенно привлекают внимание его рассуждения в связи с положением в Германии в начале 1930-х годов, а затем приходом к власти нацистов и установлением их диктатуры.
Уже с первых месяцев пребывания в эмиграции Троцкий бил тревогу по поводу демагогии и роста влияния Национал-социалистической рабочей партии Германии.
В это время в документах Коминтерна, в заявлениях советских лидеров и покорно повторявших их «мудрые указания» германских коммунистических вожаков во главе с недалеким Эрнстом Тельманом нацистская опасность сводилась на нет, главным врагом называли социал-демократию. Когда успехи нацистов стали очевидными и их рывок к власти общепризнанным, коммунистические стратеги стали тешить себя иллюзией, что приход Гитлера к власти окажется прологом социалистической революции.
В противовес этому Троцкий в массе статей и писем предупреждал, что опасность нацизма в Германии налицо, что приход Гитлера к власти означал бы резкий откат назад в развитии всей Европы, что власть нацистов чревата опасностью новой мировой войны. В ноябре 1931 года Троцкий дал определение «фашизма» (понимаемого в расширительном смысле) как «особой специфической диктатуры финансового капитала, которая вовсе не тождественна с империалистической диктатурой как таковой».
[1274] Через два года такой подход лег в основу новой советско-коминтерновской дефиниции фашизма, хотя, разумеется, ее творцы отнюдь не ссылались на источник, пойдя на явный плагиат.
Троцкий бил все большую тревогу. Ноябрьско-декабрьский номер «Бюллетеня оппозиции» за 1931 год открывался его обширной передовой статьей «Ключ к международному положению — в Германии».
[1275] Многие суждения в этой статье звучали пророчествами. «От того, в каком направлении пойдет развитие германского кризиса, будет зависеть на много-много лет не только судьба самой Германии (что уже само по себе очень много), но и судьба Европы, судьба всего мира». Троцкий утверждал, что победа «фашизма» в Германии означала бы неизбежную войну против СССР. Автор призывал отказаться от недооценки мощи национал-социалистов, их массовой базы, подчеркивал, что их сила состоит в опоре на «человеческую пыль», на толпу. Отвергалась сталинская оценка социал-демократии как «социал-фашизма», выдвигалась установка на союз с социал-демократическими рабочими.
Приход нацистов к власти в январе 1933 года, а затем быстрое установление тоталитарной системы в Германии являлись исключительно важным стимулом, заставившим Троцкого кардинальным образом изменить основные установки «международной левой оппозиции», пойдя на разрыв с официальными компартиями и Коминтерном, взяв курс на создание новых коммунистических партий и их международного объединения.
Рассмотрению этих новых проблем необходимо, однако, предпослать рассказ, как Троцкий вместе с небольшой группой своих сторонников начинал формировать зачаточное интернациональное объединение.
Глава 4
ФОРМИРОВАНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ДВИЖЕНИЯ
Первые организационные усилия
Вначале не только применительно к СССР и другим странам, но и в общемировом масштабе течения, враждебные официальному коминтерновскому курсу, рассматривались Троцким как «внутренняя» оппозиция, хотя и оказавшаяся вне международной коммунистической организации. По отношению к организациям своих сторонников вождь оппозиции проявлял двойственность. Он отказывался считать эти объединения параллельными компартиями и называл их оппозиционными группами, течениями, лигами, но в то же время добивался их внутренней структуризации, дисциплины, единой идеологии, то есть рассматривал их как зачатки будущих партий. Такая же схема применялась к международному объединению.
Навстречу друг другу двигались два потока. С одной стороны, сам Троцкий с первых дней пребывания за рубежом прилагал усилия по интернациональному объединению коммунистических диссидентов. С другой стороны, эти деятели и группы видели в Троцком своего естественного руководителя, тянулись к нему, просили совета, требовали указаний.
Вначале первостепенными помощниками Троцкого в интернациональном объединении его сторонников являлись Альфред и Маргарита Росмер. Альфред писал Троцкому вскоре после его приезда в Турцию: «Ваше изгнание позволило всем оппозиционным группам выйти из состояния летаргии, которая была более или менее характерна для них всех, и все, или почти все видят себя в качестве подлинных сторонников Ваших идей».
[1276] Росмеры были первыми советчиками Троцкого не только в отношении деятельности различных французских групп, но также ситуаций в других европейских странах.
В июле 1929 года А. Росмер поехал по поручению Троцкого в Германию и Австрию. Он встречался с руководителями оппозиционных коммунистических организаций и сообщал Троцкому свои впечатления. Троцкого весьма заботила выработка единой позиции его последователей в разных странах по практическим вопросам текущей политики. Уже в первом номере «Бюллетеня оппозиции» был выделен раздел «Проблемы международной левой оппозиции», где помещались тексты самого Троцкого (правда, один из них, причем особенно важный, подписанный его псевдонимом «Г. Гуров», был обозначен как письмо из Москвы).
[1277]
Выдвигая идею создания интернационального печатного органа оппозиции, вначале ежемесячного или двухнедельного, Троцкий в первое время более или менее либерально рассматривал его задачи. Его предполагалось открыть для всех групп оппозиции, а также тех, кто стремился с ней сблизиться. Журнал должен был иметь и «свободную трибуну» для дискуссий. Правда, спохватившись, Гуров объявлял, что редакция должна иметь «ясную и отчетливую линию», осуществлять «интернациональный контроль над разногласиями отдельных национальных групп левой оппозиции». Идеологический контроль, политическое единомыслие оставались непременными условиями функционирования коммунистической печати и всей структуры организации.
Во второй половине 1929 года стала выдвигаться идея образования своего рода предшественника нового Интернационала. Хотя речь шла вроде бы об информационно-координационном органе, сам дух статей, писем и других документов Троцкого свидетельствовал, что в качестве образца он видел Коминтерн первых лет его существования, то есть тогда, когда сам он, вместе с Лениным, фактически руководил международным объединением. Так все более вызревало принципиальное противоречие между провозглашением верности Коминтерну и курсом на практическое создание нового объединения.
