— Это мне не страшно, главное, близко, — уважительно кивнул вслед ему дракон и обернулся к женщинам: — Я не прощаюсь, думаю, сегодня увидимся.
Бетрисса завороженно следила, как магистр окутался рыжим дымком, создавая повозку, смутно похожую на повисшую невысоко над полом лодочку, на дне которой он и сидел. Потом вожак дома ди Тинерд бережно уложил себе за спину нечто невидимое, и его бесколесный экипаж немедленно скользнул в сторону, под торопливо расступившиеся плети мха.
— Дашь прочесть? — проводив его взором, пристально глянула на герцогиню Лаверно тихоня.
— Вот. — Заводить от Фаньи какие-то секреты Бетрисса не собиралась.
— Тогда и я так напишу, — кивнула тел охранительница и потянулась за листком.
— Цветок спрашивает, куда вы пойдете, — внезапно вылез из мха древень и уставился на Бет, словно не замечая ни Фанью, ни Деда.
— А в моем приюте еще кто-нибудь остался?
— Да, сидят те оборотни, которые ходили за вожаком.
— Тогда мы сначала немного отдохнем здесь, — опередила кадетку Фанья.
— Нам необходимо поговорить, — подтвердила Бетрисса, обращаясь к не сводящему с нее взгляда древню.
— А мне ничего не нужно, — буркнул Дед и направился в ту сторону, куда уехал Иридос.
— Не выпускай, — тихо попросила герцогиня древня, и он, согласно кивнув, нырнул в мох.
— Теперь я кое-что понимаю… — понаблюдав за бродившим вдоль стен стариком, Бетрисса уселась в пышную волну мха и откровенно глянула Фанье в лицо, — но с удовольствием послушала бы подробные объяснения. Сама понимаешь, не из простого любопытства. Наша обязанность — ее охранять, а он вполне может наломать дров.
— Потому я и осталась здесь, — хмыкнув, села рядом Фанья и поставила на колени корзинку. — Есть хочешь?
— Пока нет, а фруктового квасу выпью. Не знаю, откуда, но последние два дня древни приносят его большими бутылями.
— В замке и берут, маглоры такой с плато доставляют, — старательно поддерживая беседу, пояснила тихоня, но взгляд ее неотступно следил за упорно искавшим выход Дедом. — Так вот… Даже я сама стараюсь не вспоминать о том, что произошло тридцать лет назад, чтобы случайно не обмолвиться или не выдать себя взглядом. Но никто точнее меня не знает, как все случилось. После того как маркиза Лерайн выкупила мою жизнь у селян, мы мирно путешествовали по Тальзии, вовсе не торопясь исполнить королевский указ. И однажды утром, проезжая мимо небольшого трактира, совершенно не подходящего, чтобы в нем завтракала ее светлость, обнаружили перед входом толпу народа. С момента нашей встречи Занта взяла за правило никогда не проезжать мимо всяких сборищ и в тот раз немедленно велела кучеру свернуть. Очень скоро мы рассмотрели дерущихся на площадке перед трактиром молодых мужчин, причем двое били одного. Так нам показалось на первый взгляд.
— Могу представить, — пробормотала Бет.
Теперь, когда она точно знала, насколько остро воспринимает любую несправедливость Зантария, кадетка не сомневалась, как сильно возмутило маркизу Лерайн то побоище.
— Да, — невесело усмехнулась в ответ тихоня, — она моментально распахнула дверцу и во весь голос приказала командиру охраны немедленно поймать бандитов, подло напавших на человека вдвоем.
— Неужели она и тогда умела распоряжаться так же властно и громко? — снова понимающе фыркнула герцогиня Лаверно.
— Умела, можешь не сомневаться. Лейтенант выдал команду своим воинам, зазвенело оружие, заржали кони… в общем, толпа ринулась в разные стороны, и первыми сбежали двое нападавших. Не убежал только парень, и его привели к карете и поставили перед нами как был, в разорванной на груди рубахе и с оцарапанной рукой. «Ну и зачем вы лишили меня честно заработанных серебрушек?» — огорченно бурчал спасенный, пытаясь оправить рубаху. «Каких серебрушек? — возмутилась Зантария. — Тебя могли убить». «Ничего вы, ваша светлость, не понимаете в боях. Я ведь бился с ними на спор», — с превосходством глянул на нее незнакомец и вдруг улыбнулся широко и бесшабашно, даже светлее вокруг стало. Меня так и пронзило — оборотень! Видала я их в Ардаге и Дройвии, даже научилась безошибочно угадывать по улыбкам. Но на всякий случай носила амулет от очарования, хотя уже умела избавляться от наваждения простой мантрой. А на Идрийсе постепенно отвыкла, вот и не сразу распознала. Ну, разумеется, Занта на эту улыбку попалась, как муха на мед, сама расплылась, как солнышко, и смотрит на него не отрываясь. Что мне было делать, Бет, если объяснять и предостерегать уже поздно?
— А охрана?
— Все помчались за беглецами. Лейтенант Занте никогда и ни в чем не перечил, она всегда умела быть щедрой и внимательной к нуждам своих слуг и охранников. Да и отъехал он в тот момент в сторонку, следить за погоней.
— И как ты поступила?
— Выплеснула на наглеца содержимое кофейничка, который держала в руке. Занта по моей вине пристрастилась в пути к этому контрабандному торемскому напитку.
— Боюсь, — сочувствующе вздохнула Бетрисса, отчетливо представлявшая на месте того молодого оборотня хорошо знакомого разбойника, — результат оказался далеко не тем, на который ты рассчитывала.
— Ничего она не считала, плеснула наобум, — буркнул убедившийся в бесполезности поисков Дед и плюхнулся неподалеку в мох. — И кофейник следом швырнула.
— Чтобы разозлить наверняка, — спокойно подтвердила Фанья. — Но откуда мне было знать, что он уже вожак родной стаи и прошел все положенные у них проверки? Ведь Ирхин никогда не отдал бы пояс сыну, если тот не был достойнее всех.
— Фанья! — предупреждающе рыкнул Дед, но в его голосе Бетрисса явно расслышала изумление.
— Да, Сенарг? — кротко глянула на него тихоня.
— Все разнюхала? — вдруг помрачнел он.
— И не думала. Мне и без того было чем заниматься, — печально покачала она головой и повернулась к Бет: — Ну, слушай дальше.
— Как я понимаю, он не разозлился, — понимающе предположила кадетка, — а выкинул что-нибудь неожиданное.
— Ну да. Провел ладонью по лицу, слизнул с пальца гущу и вдруг тоскливо так заявил, что давно мечтал о хорошем кофе. Даже во сне видел. Зантария немедленно выдала мне укоризненный взгляд и пригласила его на кофе. Ну а там уж он очаровывал ее без помех, трактир выкупили на весь день и выставили всех посетителей. На первом этаже обслуживали охрану, наверху, в просторной мансарде, где жил сам трактирщик, обедали мы.
— Тут можешь пропустить, — понимающе фыркнула Бет. — Скажи только, как они расстались.
— Лучше помолчи, — предупредил тихоню хмурый, как грозовая туча, оборотень, — и так хорошо потопталась сапогами.
— Она не со зла, поверь мне, — с сочувствием глянула на него Бетрисса. — Никто во всей Эркаде не сделал для тебя больше добра, чем Фанья, и ты когда-нибудь это поймешь. А сейчас нужно спешить, к вечеру мы должны быть в замке.
