Пако, державшийся в стороне от их беседы, одобрил это заявление обеими руками, не признаваясь, однако, в своем выраженном пристрастии к жаренному на гриле говяжьему боку и потрохам, приготовленным любым способом.
— Я сейчас чертовски много работаю над растительными протеинами, какие содержатся, например, в овсе, просе, сорго, чечевице и, конечно, грибах.
— И вы прорабатываете этот вопрос вместе с вашими товарищами… э… антифуагристами?
— О, нет, они… им это ни к чему! Мой план и сам по себе, без них, вполне приемлем… и со мной в этом деле Адама. Он суперодарен по части кухни, и к тому же у него есть опыт работы с другими злаками, кроме тех, к которым мы привыкли. Нам с ним и в самом деле хорошо работается.
Шествие потихоньку удалялось от префектуры. От него отделился долговязый длинноволосый молодой человек с хвостом на затылке и направился к Манон. Заметив его приближение, она резко оборвала разговор и поспешно покинула Лору и Пако. Те смотрели, как она подходит к манифестантам, и были явно заинтригованы.
— Слушай, ты ведь у нас профи по изображениям… заметил искорку, которая вспыхнула в ее глазах, когда она в конце концов раскололась насчет их совместного проекта с Адамой?
— Еще бы! У нее при этом даже скулы порозовели. И, похоже, не только из-за злаков и чечевицы!
Лора рассмеялась и взяла Пако под руку, чтобы отвести его к Музею искусства и археологии.
20
Мебель из белой ламинированной ДСП, клубные кресла из дымчатого плексигласа, низкие столы с претензией на «тенденцию», оттененные «основными» цветами, стулья из никелированных трубок, толстомясые искусственные растения, галогенные светильники, на полу линолеум, имитирующий навощенный бетон, венецианские шторы из какого-то пластифицированного тканого материала, черно-белые фотографии скандинавских пейзажей, хлорированная улыбка девицы за стойкой регистрации — все как и положено в трехзвездочном отеле, изгнанном на городскую окраину и предназначенном для стандартизированной, желающей избежать малейшего сюрприза клиентуры. Что касается завтрака, устроенного на манер шведского стола (перемороженная мини-выпечка, промышленный апельсиновый сок, лиофилизированные колбасные изделия, резинообразный сыр, почти холодный омлет, порция соответственного масла, желатиновые конфитюры, помои вместо кофе и вяжущий рот чай), то все отвечало отсортированным и гигиенически выверенным требованиям современного массового туризма.
— Я мог бы истребить все запасы батских булочек нашей дорогой мадам Ватсон! — бросил Пако, загружая багажник машины.
— Просто ты обуржуазился, малыш, — подколола его Лора.
— Связался с тобой, вот и приобрел люксовые замашки… Это ты меня растлила!
— Тогда, раз уж ты вошел во вкус моих маленьких извращений, предлагаю программу, которая тебя удовлетворит, — ответила она игриво.
Они не стали медлить и поехали по национальной трассе 21. Не прошло и сорока пяти минут, как они оказались в самом центре Бержерака, на улице Муне-Сюлли. У Лоры там была назначена встреча с Венсаном Люка, звездно-мишленовским шеф-поваром, который недавно взял на себя руководство «Логовом Савиньена», не оставив при этом свою исконную вотчину в Сент-Сабин-Борне, которая называлась «Дворянская усадьба „Искры“».
Они приехали во время подготовки к обеду и отведали по случаю пару блюд (взятое от «жирной» свиньи породы дюрок каре с мелким картофелем и особым кетчупом с черносливом и хариссой
[23]; тушенные в горшочке с маленькими луковками и пастернаком улитки, выращенные на ферме «Перлот»)… но задерживаться не стали, поскольку Лора в качестве главного редактора «Гастрономических радостей» уже писала хвалебную статью об этих двух заведениях полгода назад. Так что для посвященного Перигору номера вполне хватило бы взять самую суть из предыдущей статьи и дать ее врезкой в рамочке, добавив несколько фраз шефа по поводу своих новых меню.
— Давай не будем мешкать, — бросила Лора, углубляясь в улочки центра города. — Большинство заведений я знаю… мы их только быстренько посмотрим, главное, чтобы ты смог сделать интересную подборку фотографий.
— Сколько времени даешь на каждый ресторан? — обеспокоился Пако.
— Поскольку у тебя и в самом деле есть талант, дарую тебе четверть часа. Максимум!
Фотограф поворчал для порядка, но покорно последовал за ней, а она быстрым шагом зацокала вперед по брусчатке. Таким аллюром они обежали около десятка ресторанов: «Черт-те сколько», «Имперфект», «От края до края», «Вилла Летиция», «Рыночный стол», «Десяток вин, горчица и сотейник в торговых рядах», «Ложечка для маменьки»… И везде Лора утвердилась в своих первых впечатлениях (хорошее соотношение цены-качества, приятный прием, сделаны усилия по оформлению помещения, разнообразие в меню…), и она с удовольствием снова повидалась кое с кем из владельцев, с которыми завязала дружеские отношения еще во время предыдущих визитов.
Пако сделал свое дело как нельзя лучше, и через полтора часа они покинули исторический центр города, чтобы добраться до усадьбы «Дрозды», торчащей посреди поля для гольфа в окружении виноградников и сливовых деревьев на опушке леса Лиорак. Шеф-повар Бас Хольтен встретил их с улыбкой, и они ему улыбнулись в ответ тем более охотно, что уже успели отведать несколько образчиков его кулинарного искусства: морковный мармелад, крем из сморчков, жаренную в масле на сильном огне спаржу с фуа-гра… не забывая об изыске маслянистой и ароматной подливы к телятине, приготовленной из ее собственного сока. Больше нечего было добавить.
Наконец они приехали в «Башню ветров», высившуюся на холме Монбазийяк и с террасы которой открывался потрясающий вид на долину Дордони. Молодой шеф Дамьен Фажет, обученный Мари Ружье Сальва — душой-хранительницей этого места, — почитал делом своей чести нести как можно выше уже установившуюся репутацию ресторана, увлеченно разрабатывая все новые и новые, но всегда изобретательно-гурманские сочетания ингредиентов.
— Я и в самом деле проголодался, ты меня укатала! — вздохнул Пако, падая на стул.
— Слабак, — усмехнулась журналистка. — Я считала, что ты будешь покрепче… но ты попал в хорошие руки. Здесь тебя живо приведут в чувство!
Они не стали брать никакой закуски и предпочли получше изучить меню. Пако не без колебаний выбрал фермерскую утку-мандаринку в двух видах: жареное филе, нашпигованное ее зобиком, и бедрышко, томленное в собственном жире с измельченными финиками и тонкими пряностями, а еще кремообразную поленту с оливками сорта snocciolate. Лора по зрелом размышлении решилась на телячье филе с вуалью из ореха акажу и панчетту, а также хрустящий хлебец из рисового кадаифа
[24] и на молодую морковку с упаренным лакричным соком.
