– И даже так, – возразила Розмари, – мы не должны вмешиваться в эту войну.
Как только они покинули зал приемов, Тоум обратился к Новой матери:
– Вы слышали разговор членов экипажа тоннелирующего корабля, стоявших у иллюминатора?
– Не слышала. Мой слух был занят их капитаном, а также, судя по звуку, неисправному вентилятору под потолком. Это не позволяло мне сосредоточиться.
– Что ты услышал? – спросила Фоль.
Рассудок Тоума оказался на распутье. Его мысли поднялись до лихорадочной ноты. Если он не заговорит, он лопнет. Но если заговорит…
– Говори! – приказала Новая мать.
Тоум повиновался.
– Тоннельщики высказывали несогласие со своими предводителями. У них есть сомнения относительно союза с нами.
Новая мать причмокнула.
– Это укладывается в общий порядок.
– Прошу прощения, Новая мать, но разве вас это не беспокоит?
– Первоначально порядок Сообщества внушал нам тревогу, – сказала Новая мать. – Столько видов, столько различных идей, и все это объединено в один клан. Мы не видели, как такое способно существовать.
Тоум и Фоль щелкнули коленными суставами, выражая свое согласие. Когда представители Галактического Сообщества впервые связались с тореми-ка, трое из числа Новых матерей выступили против их предложения. Как только стало ясно, что согласия не будет, все трое покинули пространство тореми-ка. Теперь у них были собственные кланы, враждующие с тореми-ка. Одна была убита. Так обстояли дела.
– Но у них единое мнение, – напомнила Фоль. – И на первых переговорах, и на последующих встречах все представители Сообщества говорят одно и то же. Они используют одни и те же слова. Хоть они и принадлежат к разным видам, они находятся в согласии.
– Да, – сказала Новая мать. – Мы знаем, что их согласие достигается за счет усилий, и в отличие от нас они не видят общий порядок. Но тем не менее они по-своему стремятся к той же самой цели. Мы находим это приемлемой уступкой.
– Но это же ложь! – воскликнул Тоум. Он видел, как Фоль озабоченно смотрит на него, но продолжал: – На самом деле в Сообществе нет истинного согласия! Они лишь притворяются, чтобы сохранить порядок!
«Как и я сам. О, пусть меня заберут мертвые, как и я сам!»
Новая мать строго посмотрела на Тоума. Тот задрожал.
– Ты хочешь сказать больше, – сказала она.
Тоум судорожно причмокнул.
– Новая мать, я не хочу навязывать вам свои мысли…
– Можешь не беспокоиться. Мои мысли сильнее, но и твои мысли я ценю. Уверена, мы сможем обрести гармонию.
Тоуму отчаянно хотелось верить, что она права.
– Мы предъявили права на Хедру-Ка как на оплот стабильности, то место, где мы сможем оставаться, размышляя над путем Новых матерей.
– Правильно.
– Наш вид – даже наш собственный клан – не является стабильным. В эпоху перемен разумно ли приглашать дополнительную нестабильность?
– Мы не сможем победить противоборствующие кланы в одиночку, – снисходительно посмотрела на него Фоль. – ГС упрочило наши претензии.
– Но какой ценой? – Тоум почувствовал, как у него подгибаются колени, ослабленные его собственной дерзостью. – Уничтожив наших врагов, не уничтожим ли мы сами себя? Быть может, влияние разнородного по своему составу ГС затуманит нам взор, лишит возможности видеть истину?
Новая мать долго смотрела на него, затем перевела взгляд на Фоль.
– Ты разделяешь подобные мысли?
– Нет, – без тени колебаний ответила Фоль.
Тоум вопросительно посмотрел на нее. Ее лицо, ее голос ясно давали понять, что она находится в истинном согласии. Все эти сомнения ничуть не трогали ее. Она знала свое место, как в собственных мыслях, так и в своем клане. Ее ничто не беспокоило. Тоум проникся к ней лютой ненавистью.
Переместив шею, Новая мать поднесла голову ближе к голове Тоума.
– Для того чтобы упрочить свои позиции, нам нужно Сообщество. Наш путь сильнее их влияния. Владение Хедрой-Ка сто́ит того, чтобы дать место другим мировоззрениям. Ты согласен с этим?
Тоум почувствовал, что у него внутри все оборвалось. Под кожей копошились мерзкие твари, вонзая когти ему в сердце.
– Я… я…
Он не смог заставить себя произнести эти слова. Он любил свою Новую мать. Любил их всех. Ради них он безропотно ляжет и вырвет из себя все внутренние органы. И тем не менее – тем не менее Тоум больше соглашался со скрипучими словами той женщины-человека, чем с тем, что услышал сейчас.
Отпрянув от него, Новая мать покачала головой. Тоум стоял, уставившись себе под ноги, но все-таки он чувствовал на себе пристальный взгляд Фоль, бесстрастно изучающей его.
– А теперь ступай и займись медитацией, – сказала Новая мать. – Не торопись, определи, какая мысль у тебя самая сильная. И тогда ты узнаешь, принадлежишь ли по-прежнему к нашему числу.
– Ты хороший хранитель, – заметила Фоль. – Твоя смерть станет большой утратой.
Тоум старательно не смотрел в ее сторону, опасаясь, что набросится на нее и свернет ей шею.
– Согласна, – сказала Новая мать. – Надеюсь, ты вернешься.
Но Тоум, щелкнув коленями и направившись прочь, сознавал, что он больше не вернется. Что-то сместилось. Страх оставался, но он становился все тверже. Мысли Тоума стали реальностью после того, как были озвучены. Он шел по коридорам, мимо омерзительных хармагиан и слабых на вид аэлуонцев. Те колыхались и переливались красками, дружески приветствуя его. Тоум внутренне кипел. В пространстве тореми нет места для этих придурковатых чужеземцев. Его народу следовало вернуть их к границам, расчленив на части, как это всегда бывало раньше.
Как это можно было сделать и сейчас.
Эшби скользнул взглядом по показаниям приборов, выведенным на экран панели управления.
– Клянусь, наши двигатели еще никогда не работали так гладко!
– Вот что происходит, когда берешь в долгий перелет двух техников, которым быстро надоедает замкнутое пространство их корабля, – ответила Сиссикс, не отрываясь от навигационных приборов.
– Гм. Возможно, нам следует устраивать такие перелеты почаще.
Тут уже Сиссикс оглянулась. Она бросила на Эшби взгляд, способный расплавить корпус корабля.
– Не надо.
Эшби усмехнулся. Он полностью разделял это чувство. Через несколько часов они вернутся в Центральное пространство. Эшби с нетерпением ждал возвращения, однако сама мысль об этом казалась чем-то сверхъестественным. Даже привыкший среза́ть путь в космосе и двигаться напрямую, он никак не мог свыкнуться с тем, что дорога до Хедры-Ка, потребовавшая десятки и десятки десятидневок, в обратную сторону займет лишь считаные часы. Мысль о том, что он снова окажется в окружении знакомых кораблей, среди планет, по которым уже ступал десятки раз, рядом с рынками, полными продуктов, не вызывающих никаких вопросов, не имея задания, не мучаясь сознанием того, что нужно куда-то прибыть точно в назначенный срок… она казалась просто фантастической. Однако пока что это было где-то бесконечно далеко.
