Ее смех был самым сладким звуком, который он когда-либо слышал.
Откинувшись назад, она обхватила ладонями его лицо. Как она могла выглядеть такой невинной и милой и при этом произносить непристойные слова о его члене? Он должен был делать вид, что не слышал их, несмотря на то, что они сжигали все его мысли и прокручивались в голове как любимая мелодия.
– Я знала, что это принесет мне удовольствие.
Она действительно наслаждалась этим. Он видел удовлетворение в сиянии ее глаз.
– Ты должна быть более эгоистичной.
Нежно улыбаясь, она покачала головой и ответила:
– Я так сильно тебя люблю.
Реальность ударила его с двойной силой. Он не был тем, кого она любила. Он воспользовался ложью, и причины, по которым он это сделал, теперь казались смехотворными.
Прежде чем подняться с колен, она поцеловала его.
– Мы опоздаем на ужин.
Джулия вышла, оставив его в ванне с пониманием того, что однажды она будет ненавидеть его за то, что произошло здесь. Какой же он мерзавец, если совершенно не жалеет о случившемся.
Он был близок со многими женщинами, но все утехи с ними бледнели в сравнении с тем, что он только что испытал. Черт подери, он хотел быть с Джулией, он капитулировал. С ней он хотел того, что никогда не будет принадлежать ему.
Глава 9
– Собираешься выглядеть самодовольной весь вечер?
Сидя рядом с мужем за маленьким обеденным столом, Джулия не могла противиться чувству удовлетворения, которое расцвело в ней.
– Мне нравится, что после стольких лет совместной жизни я все еще способна удивить тебя.
Альберт поднял бокал и сделал глоток вина.
– Ты справилась с этим виртуозно.
– Мне очень понравилось.
Его взгляд потеплел, и он ответил:
– Подозреваю, что мне твоя затея понравилась больше.
Подойдя к нему, она положила ладонь ему на плечо:
– Потеряв троих детей, я понимаю, что мы должны быть осторожны и делать все, чтобы не потерять еще и четвертого, но я так соскучилась по близости.
Его взгляд метнулся к лакею и вернулся к ней.
– Возможно, нам стоит обсудить это позже.
Она прикусила нижнюю губу:
– Не знаю, я хочу побыть дерзкой.
Их пальцы переплелись, и он, подняв ее руку, поцеловал костяшки.
– Мне нравится твоя дерзость. И хотя нашим слугам платят за тактичность, мне кажется, что лучше не давать им повода для сплетен.
В его голосе не было осуждения, но не согласиться с ним она не могла. Несмотря на то, что они говорили тихо и за окнами завывал ветер, им следовало быть осторожными. Кивнув, она оторвала руку от его плеча и вернулась к своему глазированному цыпленку.
– Ты никогда прежде не называл меня Джулс.
– Что, прости?
Муж нахмурился и выглядел растерянным.
– Пока ты был… в ванне, ты назвал меня Джулс.
– Я не могу нести ответственность за все, что мог сказать во время… того, как принимал ванну.
– Мне это очень понравилось.
– Как я принимал ванну?
Теперь настала его очередь дразнить ее, и хотя минуту назад он призвал Джулию к осторожности, его глаза сверкали.
Она улыбнулась мужу:
– Джулс. Это имя кажется мне менее формальным.
– Сам момент был довольно неформальным.
– Так и было.
Затем разговор зашел о том, как она провела свой день, и Джулия предпочла не говорить, что большую часть дня беспокоилась о нем. Она рассказала ему о своей последней картине – кролике с тростью. Он не смеялся и не издевался над ней. Казалось, он считал совершенно нормальным, что она наделяет животных человеческими качествами.
– Он довольно одинокий парень.
Альберт не выглядел удивленным. Просто кивнул и сказал:
– Значит, это Локк.
Она была ошеломлена, а затем подумала о важности его наблюдения.
– Да, полагаю, так и есть. Я не думала о своих картинах в таком ключе.
– Все твои животные отождествляют кого-то.
Она откусила еще кусочек цыпленка и заставила себя съесть горох ради ребенка.
– В самом деле?
Он с пониманием посмотрел на нее.
– Барсук – это Эш. Определенно. Очень упертый. Ласка – это Эдвард, всегда стремится откреститься от своих обязательств, убежать от чего-то.
Она хотела было возразить, но передумала.
– Я нарисовала ласку сразу же после того, как ты отправился в поход. Полагаю, я немного переборщила, ведь Эдвард забрал тебя с собой. Я должна была уничтожить рисунок.
– Ерунда. Моему брату понравилось бы твое ви́дение.
– Этот рисунок кажется мне довольно ничтожным.
– Творчество часто имитирует жизнь. Поверь, он бы оценил твои старания.
Она не была уверена, что он по достоинству оценил бы их, даже несмотря на слова Альберта.
– А кто из них я?
– Ты – лиса, – сказал он. – Умная. Красивая. Правда, цвет слегка не тот.
– Но лисы – рыжие.
– Не все. Однажды на болотах Хэвишема я видел черную лисицу. Они очень редко встречаются, и это подходит тебе больше, ведь ты – редкая находка.
Она почувствовала, как ее щеки наливаются румянцем. Он так давно не флиртовал с ней. Джулия вновь почувствовала себя юной девушкой, невинной и с замиранием сердца ожидающей своего первого танца. Откуда ей было знать, что он составит ей пару в ее первом танце и она навсегда останется в его объятиях?
– Я никогда не слышала о черных лисицах.
– Тогда ты должна поверить мне на слово.
– Мне очень нравилось представлять себя рыжей.
– Мне нравится естественный цвет твоих волос. Он подчеркивает синеву твоих глаз.
– Мне он всегда казался скучным.
– В тебе нет ничего скучного.
Она наклонила голову и сощурилась:
– Вы меня обхаживаете, мой лорд Грейлинг?
Он усмехнулся и ответил:
– Мужчине не требуется обхаживать свою жену.
– Тогда ты избегаешь ответа на мой вопрос. Какое из животных отождествляет тебя?
Глубоко вздохнув, он постучал пальцем по своему бокалу и задумался.
– Не крыса. Сначала я думал, что ты изобразила Эдварда, который роется в мусоре, но потом я увидел ласку и ее маленькие глазки-бусинки.
