– Но почему ты не мог вызвать спасателей? – взволнованно воскликнула Ася.
А Маша безжалостно добавила:
– Ты, кстати, дед, опять цитатами шпаришь. По-моему, это из «Мрачного штурмана» Станюковича.
– Ох, Машка, с тобой просто говорить невозможно! – ворчливо обратился к внучке Шадурин-старший. А Асе ответил: – Спасателей я не мог вызвать хотя бы потому, что никаких средств связи у меня не было. Рацией моя «Катти Сарк» не оснащена, а мобильный телефон в те времена был мне не по карману…
– Но есть же какие-то радары! Патрульные вертолеты! Пограничники с биноклями, наконец! – возмущенно воскликнул Макс.
– Все это есть, – согласился дед. – Но поисковые работы в любом случае начались бы только на следующий день, потому что время уже близилось к шести вечера и стало ощутимо темнеть. А за ночь норд-ост однозначно унес бы меня еще километров на пятьдесят от берега. И счастье, если бы мое утлое суденышко не перевернул…
– Однако ты жив. И прекрасно себя чувствуешь, – резюмировала Маша.
Она уже изрядно устала. И от тяжелой дороги, и от крахмальной салфетки на коленях, и от дедова, изобилующего красивостями и цитатами, рассказа.
– Вот мы и подошли к сути, – успокоил ее Шадурин-старший. – Когда к семи вечера меня накрыла абсолютная тьма, а судно начало уваливаться под ветер, то есть перестало слушаться руля, я понял, что весла можно бросать. Грести дальше бессмысленно, только зря потратишь силы. Мне оставалось лишь положиться на волю божию. Одна беда – я к своим семидесяти семи годам так и не выучил ни одной молитвы. Посему я просто, дрожа от ледяного, пронизывающего ветра, сидел на корме. Смотрел, как постепенно угасают, бьются все тише в своих ведрах пойманные ставридки… И понимал, что точно так же очень скоро угасну сам. На меня вдруг накатило очень странное состояние: мне стало до такой степени все равно – и даже весело! И я обратился сам к себе: разве это не прекрасно в мои-то годы?! Умереть не в какой-нибудь отвратительной, пропахшей старостью больнице, но в открытом море, на вольном воздухе, под шквалистым ветром!.. На глаза мне попалась недавно – или давно, аж утром – найденная чаша. И я – мысли мои уже мутились – обратился к ней, словно к живому предмету: «Видишь, милая! Мы с тобой даже подружиться не успели, а уже погибаем. Вместе. Красиво, в шторм. Мне вроде бы и пора уже. А с другой стороны – не хочется…»
И вдруг мне показалось: бока чаши странным образом осветились, будто изнутри ее подсвечивали фонарем. Потом свет этот побагровел, после сменился синим… И очень быстро все кончилось. «Галлюцинация», – подумалось мне. И в ту же секунду я услышал усиленный громкоговорителем мужской голос: «Эй, на «Катти Сарк», вы живы? Берем вас за ноздрю!» Я вскинул глаза. Оказалось, что совсем рядом со мной движется спасательный катер и готовится брать меня на буксир…
Вот, собственно, и все. Меня очень быстро доставили на берег, и даже любимая «Катти Сарк», несмотря на жесткую буксировку, практически не пострадала.
Дед замолчал.
Молчали и слушатели. Первым не выдержал Макс. Он неуверенно, как на уроке по сложному предмету, спросил:
– Так я не понял… Откуда этот спасательный катер-то взялся?
– Проходил мимо. Случайным образом, – усмехнулся дед. – При том, что бортовое освещение на «Катти Сарк» не работало, а ночью в море что-либо увидеть можно только в пяти-семи метрах…
– И ты считаешь, что тебе этот катер… бог послал? – тихо произнесла Ася.
– Может, и бог, – задумчиво произнес дед. – Но скорее всего – она. – Он ласково, будто любимой женщины, коснулся своей чаши.
– Да ну, дедуль, – пожала плечами Ася. – Ты ведь взрослый человек. Образованный, умный. Вон кого только ни цитируешь, даже Станюковича! Сам, что ли, не знаешь: чудес не бывает?
– Бывают, – упрямо, по-мальчишески, ответил старик.
– Опять двадцать пять… – пробормотала Маша.
Она сидела мрачнее тучи. Даже дед, который традиционно видел и слышал только себя, почувствовал ее настроение, ласково спросил:
– Ты, наверно, устала, внученька?
– Да ну! – Она сбросила с коленей дурацкую накрахмаленную салфетку и встала. – Я думала, ты нам правду расскажешь!
– …И миллионами своими поделишься! – поддержал сестру Макс. – А тут какие-то сказочки!
– Ах, вот оно что! – нахмурился дед. – Вам, значит, чужое богатство покоя не дает?!
Под его гневным взглядом Макс смутился, заерзал, залепетал:
– Ну почему же чужое? Мы все-таки твои внуки…
– Вы – взрослые. Самостоятельные. Умные люди, – назидательно произнес старик. – И если мечтаете о миллионах, отчего б вам не заработать их самим?
– Да я не это имел в виду! – совсем уж потерялся Макс.
– Неужели? – саркастически переспросил дед. – А по-моему, так глазами и рыщете. Оцениваете. Прикидываете, за сколько дом удастся продать, когда никчемный старикан кони двинет…
– Ну, знаешь что! – вспыхнула Маша. – Жили мы без твоих миллионов – и дальше проживем!
– А тогда сядь, – неожиданно миролюбиво попросил ее дед. – Расскажу, что дальше случилось.
– Еще одну сказочку? Как дурацкая железяка тебе чемодан с долларами ниспослала? – продолжала ерепениться Мария.
– Вроде того, – усмехнулся дед. – Я ведь тоже в ее чудесные силы не сразу поверил. Тоже сначала думал, как вы. Что просто повезло мне. Что катер спасательный рядом случайно оказался…
– Или всевышний тебе помог, – серьезно сказала Ася.
– Мне-то, старому атеисту? Это вряд ли, – с усмешкой отверг ее версию Шадурин-старший. – Но вы слушайте дальше.
Маше очень хотелось покинуть столовую – гордо, с прямой спиной. Что за сомнительное удовольствие, право, во втором часу ночи после тяжелой дороги не спать, а слушать бредни, коими их потчует старый болтун!.. Но она взглянула на брата… потом на сестру… И Макс, и Ася – оба выглядели усталыми. Но тем не менее смотрели на деда во все глаза и, похоже, с нетерпением предвкушали продолжение его истории. Ждут сказки. С нетерпением ждут.
«Сказала бы я вам, – устало подумала Маша, – что легенды про священные сосуды, способные исполнять желания, были очень популярны в эпоху пещерных людей. Красной нитью протянулись сквозь Античность и Средневековье. Их даже в восемнадцатом веке еще любили. Но сейчас-то на дворе двадцать первое столетие!»
Лично она в чудеса не верила. Категорически. И никогда бы не подумала, что брат с сестрой, родная кровь, окажутся такими падкими на глупые, сладкие сказочки… И дед тоже хорош. Нет бы просто пообещать, что свою виллу им отпишет, а то развел какую-то болтовню.
Старик Шадурин между тем Машиных терзаний не замечал. Удобно раскинулся на своем хозяйском стуле и продолжал рассказ.
– Итак, с той авантюрной рыбалки я вернулся живым. И, кстати, побил абсолютный рекорд поселка по улову. Прежний Кольке Раенко с улицы Удалова Щель принадлежал, он однажды двадцать килограммов ставриды притаранил, а мои-то рыбешки на все двадцать пять потянули!.. И жарил их, и уху варил, и на солнышке вялил… Надолго хватило, тем более что больше уж в том месяце я на рыбалку не выходил. Штормы были жуткие, порывы ветра до шестидесяти метров в секунду доходили. Да вы, наверно, по телевизору видели – наш Краснодарский край тогда чуть не каждый вечер в «Новостях» показывали… Как река Буран из берегов вышла… Как палаточный лагерь – придумали тоже, прямо на пляже располагаться, и когда – в марте! – к богу в рай снесло…
