Немцы больше не пытались привлечь великого князя Владимира Романова на свою сторону и просто установили над ним тотальный контроль. Однако среди немецких офицеров аристократического происхождения нашлись люди, относившиеся к русскому великому князю с уважением и не разделявшие нацистских взглядов. Благодаря их содействию Владимиру Кирилловичу Романову удалось оказать помощь советским военнопленным, содержавшимся в концентрационных лагерях в Сен-Мало и на острове Джерси. Он передавал им продукты питания и игрушки для детей, пригласил для них православного священника отца Иоанна, лично навещал их и старался ободрить. «Это было весьма рискованно, но дед не мог поступить иначе – это были его соотечественники, и он использовал все возможности, чтобы им хоть немного помочь», – вспоминал Георгий Романов.
Когда дела у немцев стали ухудшаться, перед высадкой союзников они заставили великого князя Владимира Романова переехать сначала в Париж, а потом в Германию, к его сестре Марии Лейнингенской. Когда нацистов постиг окончательный крах, им было уже не до надзора за русским князем. Тогда Владимир Романов хотел вернуться во Францию или уехать к своим родным в Испанию. Наиболее безопасный путь проходил через Австрию и Швейцарию. В австрийский город Фельдкирх, в котором он остановился, вошли французские части генерала Леклера. Известно, что в тех же местах располагалась Первая русская национальная армия под командованием царского генерала Бориса Смысловского, воевавшая на стороне гитлеровской Германии. В отличие от власовской армии, состоявшей главным образом из бывших советских солдат и офицеров, командование этого военного формирования было укомплектовано бывшими генералами и офицерами царской и белой армий, продолжавших традицию Белого движения. Деятельность вооруженных сил генерала Смысловского – один из самых темных и малоизученных эпизодов Второй мировой войны. Впоследствии Владимира Кирилловича Романова не раз обвиняли в том, что он имел отношение к Первой русской национальной армии и, более того, был лично знаком с Борисом Смысловским и якобы вместе с ним отправился в Лихтенштейн из Австрии. Однако внук великого князя Георгий Романов всячески опровергает подобные обвинения. «Армия Смысловского оказалась в тех же местах в силу стечения обстоятельств, – утверждает он. – Некоторые непорядочные люди пытаются использовать этот факт, чтобы бросить тень на память дедушки, что якобы он имел отношение к этой армии, воевавшей в немецких мундирах. Это абсолютная ложь. То, что деда не пропустили тогда проехать через территорию Лихтенштейна, свидетельствует только о неразберихе и хаосе военного времени. Ведь армию Смысловского лихтенштейнские власти как раз пропустили! Если бы они избегали контактов с союзниками немцев, то скорее отказали бы военным, чем гражданским лицам. Это явно указывает, что причиной были не какие-то предосудительные действия деда, а запутанность ситуации. Офицерам и солдатам в немецкой форме, перешедшим границу с оружием в руках, дали убежище, а деда и группу мирных русских эмигрантов, сопровождавших его, вернули в Австрию. Разумного объяснения последнему факту не существует. Напротив, французы, входившие в антигитлеровскую коалицию и ненавидевшие нацистов, помогли деду оформить документы и проехать в Испанию к его тете инфанте Беатрисе».
После того как Владимира Кирилловича Романова не пропустили через границу Лихтенштейна, его принял в своей стране глава испанского государства Франциско Франко. В дальнейшем Владимир Кириллович жил попеременно в Испании и во Франции. Нынешний наследник престола Георгий Романов утверждает: «Никто никогда даже не думал упрекать его в коллаборационизме. А ведь французы по сей день очень чувствительны к этому вопросу. В совсем недавно вышедшей во Франции книге о европейских династиях “Маленькая Гота” говорится объективно и честно: “Во время войны Великий князь Владимир Кириллович отказался ответить на настояния нацистов, желавших использовать его в борьбе против СССР”. Освобожденный в 1945 году союзниками, он вскоре поселился в Испании у своей тети. Когда дед в первый и единственный раз приехал в Россию в 1991 году, он в числе первых мероприятий посетил мемориалы защитников Родины в годы Великой Отечественной войны и почтил память жертв блокады Ленинграда. Он всегда оставался патриотом и верил в свою страну. Дед понимал трагичность положения русских антикоммунистов, оказавшихся между молотом и наковальней двух бесчеловечных тоталитарных режимов. Но он никогда не одобрял войну с собственным народом и ничем не запятнал доброе имя нашей династии».
Вопрос о престолонаследии: споры и альтернативы
В качестве императора в изгнании великого князя Кирилла Романова, а потом и его сына Владимира признавали не все члены Императорского Дома, да и не вся русская эмиграция. Серьезную оппозицию, вносящую большой раскол в эмигрантское движение, представлял командующий русской армией в годы Первой мировой войны, великий князь Николай Николаевич, поддерживаемый своим братом Петром Николаевичем. К нему примыкала большая часть членов Русского общевоинского союза во главе с генералом Врангелем. Они признавали право на российский престол за Николаем Николаевичем не столько по закону о престолонаследии, сколько по праву огромного уважения, которым пользовался бывший Верховный главнокомандующий русской армии. Николай Николаевич был, пожалуй, одним из самых популярных великих князей и в России, и в эмиграции. Он был женат на Анастасии (Стане) Николаевне, дочери черногорского короля Николая I.
Анастасия Николаевна, так же как и ее сестры, учились в Смольном институте, после окончания которого Милица вышла замуж за Петра Николаевича, Елена – за принца, впоследствии короля Италии Виктора Эммануила III, а Стана – за князя императорской крови Георгия Максимилиановича Романовского, 6-го герцога Лейхтенбергского. В 1906 году Анастасия Николаевна развелась с мужем, а в следующем году Николай Николаевич Романов добился разрешения Святейшего Синода на брак с ней. Главным препятствием было не столько то, что невеста была разведена, сколько то, что ее старшая сестра Милица была женой родного брата жениха. Браки родных братьев на родных сестрах осуждались православной церковью. Детей от второго брака у Анастасии Николаевны не было, и в случае признания императором Николая Николаевича возможным наследником становился его племянник Роман Петрович.
Не признавала императором великого князя Кирилла Владимировича Романова и вдовствующая императрица Мария Федоровна. Но не из-за того, что отдавала предпочтение Николаю Николаевичу, с которым действительно была более дружна, а потому, что не верила в смерть своих сыновей и внука в России и считала лишь своего сына Николая законным императором, несмотря на его отречение, и лишь своего внука Алексея – законным наследником престола.
Раскол среди членов Императорского Дома Романовых еще больше усилился после смерти великого князя Владимира Кирилловича Романова летом 1992 года, занимавшего пост его главы с 1938-го. Главой Российского Императорского Дома стала великая княгиня Мария Владимировна. Она издала «Манифест о принятии главенства в Российском Императорском Доме», объявив своего сына Георгия – наследником-цесаревичем
[20]. Однако организованное в 1979 году «Объединение членов рода Романовых», посчитав этот акт «самозванством», выступило против решения Марии Владимировны. «…счастливое событие в Королевском Прусском Доме не касается Объединения членов рода Романовых, так как новорожденный принц не принадлежит ни императорской российской фамилии, ни Дому Романовых», – заявили представители Объединения, которых поддержал архиепископ Антоний Женевский.
