Между правящими семьями Мантуи, Флоренции, Неаполя началось своеобразное соперничество. Они старались отобрать друг у друга знаменитых людей. Общаясь с аристократами духа, придворные, по большей части суровые воины, становились тоньше, их ум и вкус развивались, так зарождался новый образ жизни. Некоторые произведения посвящались прославлению женщины, показывали ее превосходство над мужчиной. «Если до сих пор сочинители не были к вам благосклонны, — говорит Ариосто, — они стали такими теперь. Мы восхищаемся вашими добродетелями, и один из нас, желая выразить вам почтение, уже огласил склоны Парнаса и Пинда хвалами вам». Тот же Ариосто при всем своем уважении позволяет себе следующие иронические слова:
Дама утонченная и нежная,
Вы, довольствующаяся единственной любовью,
Точно станете — я в том уверен —
Исключением в этом мире7.
Доверенным лицом Лукреции, бесспорно, был Эркуле Строцци. Лукреция с обожанием относится к этому ученому-латинисту, чей недуг — он был вынужден пользоваться костылем — еще более обострил его циничный ум. Он волнует Лукрецию, ставшую Галатеей этого нового Пигмалиона. Альфонсо не в восторге от личных качеств своего подданного, однако позволяет ему украшать герцогский двор блеском своего ума. Зато герцог Эркуле покровительствует этому замечательному переводчику комедий и уважает его за порядочность, благодаря которой Строцци избрали председателем феррарского Суда мудрецов.
В любой час дня Эркуле Строцци разрешено входить в апартаменты герцогини. Лукреция наслаждается обществом этого по-женски чувствительного, необыкновенного человека, просит у него совета. Строцци обладал не только неординарным умом, но, как и Лукреция, был тонким ценителем красивой одежды, изысканных и оригинальных вещей. Именно он откроет для нее богатства Венеции. Для нее он заказывает чеканщику мессиру Бернардино колыбель для будущего ребенка, выбирает шелка и муслин цвета лунного света. Поскольку его увечье не позволяет ему воевать, он проводит дни, нанося визиты Ювеналу, Марку Аврелию или Саллюстию, не забывая и о дамах.
Глава XVII
ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА
Однажды во время пребывания в Венеции Эркуле Строцци приглашает своего друга Пьетро Бембо после смерти Анджело Полициано посетить виллу Остеллато, которую герцог Феррары отдал в распоряжение Строцци. Пьетро, будучи сыном Бернардо, посла Светлейшей республики, получил образование у двух знаменитых ученых — Константина Ласкариса и Леоничео. В феррарском университете, где трудились великие умы того времени, а именно: последователь Цицерона Якопо Садолето, философ Челио Кальканьини, поэты Ариосто и Антонио Тебольдео, а также оба Строцци, радостно встретили Бембо.
Сам Эркуле д'Эсте, обычно очень сдержанный, питал к нему столь большое уважение, что дабы отблагодарить его за бесценное время, растраченное им на беседы при дворе, предложил ему остановиться в замке Бельригуардо, чтобы там он мог продолжить свои занятия Аристотелем.
Именно поэтому пять лет спустя, 15 октября 1502 года, в пригороде Остеллато Эркуле Строцци встретил своего друга, прибывшего из Комаккьо на огромной лодке, нагруженной греческими и латинскими книгами. Оба направились на виллу, построенную Борсо д'Эсте. Этот загородный дом с башней был окружен роскошным садом, смягчавшим суровость строения. Это место было по сердцу приятелям-литераторам. Строцци подправлял элегии Бембо, а Бембо советовал другу писать «на народном языке, чтобы дамы могли читать его стихи». Общение друг с другом доставляло им радость. Их идеалом был Петрарка, возможно поэтому они всегда искали Лауру.
Лукреция, чья интеллектуальная и художественная любознательность никогда не ослабевала, постоянно нуждалась в обществе Строцци, обладавшего уникальным даром находить ответы на все ее вопросы. Вероятно, только он один понял, как грустно этой женщине видеть преступления брата, как тяжело она переживает разлуку со своим сыном Родриго. И это разделенное горе еще больше укрепляло их взаимопонимание. Строцци решил, что общество Пьетро Бембо будет приятно Лукреции и он сможет развеять печаль, омрачавшую жизнь его госпожи.
Итак, венецианец был представлен обществу в доме Дианы д'Эсте. Лукреция с любопытством оглядела этого покорителя женских сердец, прославленного знатока человеческих душ, которому было всего тридцать два года и о котором любили посудачить все итальянские дворы. Он был знаменит не только как гуманист, но и как красивый мужчина. Он имел благородную внешность, величественную осанку, мог держать в руках оружие, ездить верхом, владел копьем, взгляд его, в зависимости от настроения, бывал то приветливым, то суровым, то дерзким, то скромным, то серьезным. У него был точеный орлиный нос, чувственные губы, стройная фигура. Такое совершенство не могло не затмить в глазах Лукреции испанскую грубоватость ее супруга. В свою очередь Бембо поделился со своим другом удивлением и восхищением этой лучезарной женщиной, которой удалось придать Ферраре блеск, равный блеску первых дворов Италии. Свое восхищение он выразил в «Азоланских беседах» («Gli Asolani»), опубликованных тремя годами позже, где он оставил нам следующий портрет дочери папы в начале XVI века:
Ее прекрасные волосы сверкают, как полированное золото, и спускаются с плеч до самой земли. Вдоль висков на щеки падают похожие на нежные кисточки маленькие волнующиеся пряди, и это кажется каким-то чудом. Гладкость и приятная выпуклость лба свидетельствуют о том, что под ним нашел пристанище дух непоколебимой чистоты. У нее тонкие черные брови, под которыми сверкают и искрятся прекрасные глаза, подобные двум звездам в небе. Щеки ее округлы и нежны, с их свежестью едва ли может сравниться свежий румянец роз, распустившихся на рассвете. Маленький рот украшают рубиновые губки, настолько привлекательные, что в любом мужчине, даже если он холоден от природы или же умерщвлял свою плоть, они вызывают огромное желание их поцеловать.
Не имея серьезных сердечных привязанностей в Венеции и желая очаровать герцогиню, Бембо пускает в ход всю свою живость, свободный ум и разнообразные таланты. Лукреция чувствует себя, как никогда, одной из Борджа и на некоторое время забывает о суровости д'Эсте и, в частности, Альфонсо, которому подданные дали насмешливое прозвище «ruvido» («неотесанный»). Все его силы отданы защите Феррарского государства. Он не дает себе передышки между литьем пушек и изготовлением военных машин, чертежи которых ему присылает Леонардо да Винчи.
Можно понять, что внимание Бембо приятно разнообразило жизнь Лукреции. В окружении ближайших друзей она принимает его в Кастель Веккьо, где он вскоре становится ее наставником в чтении, суровым наставником, не позволяющим ей читать «Послания Святого Павла», средневековая латынь которых могла бы испортить ее стиль. Латинский язык в ту пору был языком не только эрудитов, но и языком хорошего общества: «порядочные люди» переписываются только по-латьтни, а дочь папы принадлежала к числу «majores», великих. На поучения Бембо Лукреция отвечает тонко и просто, вступая с ним в бесконечные дебаты о парадоксальных высказываниях Петрарки, например: «Я лечу в небеса и лежу на земле, и, обнимая ничто, я обнимаю весь мир» или «мне приятны мои страдания, я смеюсь над моими слезами, мне одинаково не хочется ни жить, ни умирать».
