Так Пеньковский на правах друга вошел в семью генерала В. После войны он частенько появлялся у него на квартире, старался как можно лучше выполнить любые поручения и просьбы, угодничал. Все это Пеньковский делал для того, чтобы успешно продвигаться по служебной лестнице, получать звания и т. д.
Чем глубже проникал Александр Васильевич в биографию шпиона, тем больше поражался благодушию, легковерию некоторых людей, работавших вместе с Пеньковским. Ведь чуть внимательнее присмотрись, вдумайся в поступки и поведение этого человека — и раскроется натура циника, подхалима, угодника и в то же время коварного негодяя, способного ради карьеры на любые подлости. Нет, не разобрались в этом человеке, не осмыслили природу его поступков. Некоторые сослуживцы принимали угодничество Пеньковского за доброту, отзывчивость, а карьеризм за преданность работе. Видимо, были и такие, которые, раскусив его натуру, предусмотрительно отворачивались: моя, мол, хата с краю.
Правда, один прямой, честный человек — у него Пеньковский в 1955–1956 годах был в подчинении — дал ему нелицеприятную аттестацию: «…Мстительный и злобный человек, беспримерный карьерист, способный из-за карьеры на любую подлость».
Читая эту характеристику, Александр Васильевич невольно задумался: а как же его допустили на столь ответственный пост? Как доверили такому человеку секретные материалы, тайны государства?
Но вернемся к следствию. Мало-помалу оно подвигалось, и вскоре следователь дал понять Пеньковскому: нам многое известно, в наших руках тайник из письменного стола…
В один миг Пеньковский преобразился. Он обмяк, лицо вытянулось, глаза бесцельно блуждали, дыхание стало тяжелым. Куда только девались его развязные манеры, высокомерие.
— Игра проиграна, — чуть слышным голосом произнес он и, ссылаясь на плохое самочувствие, попросил следователя прервать допрос и дать ему подумать в одиночестве.
И хотя улики были налицо, Пеньковский долго всячески изворачивался, давал путаные показания. Только под давлением неопровержимых доказательств, предъявленных следователем, он наконец признал, что является шпионом и готов рассказать правду о совершенных преступлениях. Однако вопреки и этим заверениям еще продолжал юлить, о конкретных фактах предательства и шпионажа говорил сбивчиво, ссылаясь на плохую память. Но умение вести дело и огромное терпение Александра Васильевича, его неотразимая логика сделали свое: на одном из допросов Пеньковский сказал:
— Я много думал, преодолел боязнь ответственности за совершенное мною преступление и решил полностью рассказать обо всем…
Вот что показал Пеньковский.
Работая в Государственном комитете по координации научно-исследовательских работ, он часто встречался с иностранцами, приезжавшими в Советский Союз в составе различных научно-технических делегаций. В декабре 1960 года познакомился с представителем ряда английских фирм Гревиллом Винном и установил с ним доверительные отношения.
Здесь мы сделаем некоторое отступление и расскажем об этом англичанине.
Винн был арестован 2 ноября 1962 года в Будапеште органами госбезопасности Венгерской Народной Республики. На следующий день, 3 ноября, в соответствии со статьей 54 Договора между СССР и ВНР «Об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам» он был передан советским властям.
Что же из себя представляет Винн?
Винн Гревилл Мейнерд родился в 1919 году в семье инженера-конструктора в деревне Сент-Джордж графства Шропшир в Англии, жил в Лондоне, где получил высшее образование, женат, на иждивении имеет жену и сына. Со временем он основал две компании, «Гревилл Винн лимитед» и «Мобайл экзебишенз лимитед».
На первом допросе в ответ на предложение следователя рассказать о своей шпионской деятельности против Советского государства Винн заявил:
— Я не понимаю, что вы подразумеваете под шпионской деятельностью? Что касается меня, то я к шпионажу не имею никакого отношения. Я являюсь коммерсантом, и никакие дела, кроме коммерческих, меня не интересуют.
В конце концов он дал показания о своих поездках в Советский Союз и о знакомстве с Пеньковским, но при этом категорически утверждал, что приезжал в нашу страну только по коммерческим делам и все встречи носили исключительно деловой характер. Правда, отвечая на вопросы, Винн сильно волновался и часто путался. Такое поведение он объяснил впоследствии тем, что опасался применения к нему мер физического воздействия. В этом сказались результаты лживой буржуазной пропаганды, которая старается внушить людям, будто в советских органах госбезопасности арестованных подвергают идеологической и физической обработке.
Так было на первых допросах. Позднее, припертый неопровержимыми доказательствами (отнюдь не мерами физического или психического воздействия), Винн заговорил… В течение десяти дней после ареста, как этого требует наш уголовно-процессуальный закон, ему было предъявлено обвинение в совершении особо опасного государственного преступления против СССР, предусмотренного статьей 65 Уголовного кодекса РСФСР (шпионаж), и он признал себя виновным.
На следствии и суде Винн показал, что в разведывательную деятельность он был втянут вследствие шантажа и угроз английских разведчиков.
— Весь смысл моей жизни и все мои помыслы были направлены на то, чтобы быть хорошим коммерсантом, заслужить похвалу своих фирм, — говорил Винн. И далее: — Разведчики шантажировали меня, угрожали расстроить бизнес. Передо мной была поставлена альтернатива — или работаешь с нами и твой бизнес не пострадает, или ты пеняй на себя. А что такое «пеняй на себя», я прекрасно понимал. Я страшно боялся, что английская разведка поднимет трубку и что-нибудь скажет обо мне в соответствующих местах. Я боялся, что весь мой бизнес рухнет.
В конце 1964 года английские газеты «Санди таймс» и «Санди телеграф» начали публиковать книгу Винна «Человек из Москвы», которая в 1967 году была издана в США. В ней Винн отвечает на вопрос, почему он стал главным связующим звеном между английской и американской разведками и Пеньковским. Как утверждает Винн, английская разведка считала, что постоянный агент в Советском Союзе для контактов с Пеньковским не годился. «Требовался совершенно новый человек, который мог бы передвигаться, не вызывая подозрений… Выбор со всей очевидностью падал на бизнесмена, преимущественно такого, который уже много путешествовал и приезд которого в Советский Союз был бы естественным делом».
Но вернемся к показаниям Пеньковского.
В очередной приезд Винна в Москву в апреле 1961 года Пеньковский посетил его в гостинице «Националь», рассказал ему о себе, о своей работе и предложил через него свои услуги английской разведке, попросив передать письмо ее представителям. Пеньковский сообщил Винну, что с аналогичным предложением он ранее обращался к американцам, но ответа от них не получил.
Винн предложил Пеньковскому написать свою автобиографию, изложить свои возможности по сбору шпионской информации. Пеньковский охотно выполнил предложение Винна и в день отъезда англичанина из Москвы, 12 апреля 1961 года, вручил ему пакет с этими бумагами.
