Большим успехом дипломатии М.И. Голенищева-Кутузова стало устранение из Стамбула французского посланника Декорша. Тот так и не был официально принят султанским правительством и был вынужден покинуть Турцию.
Другим успехом российского посла стала нейтрализация французского шпиона Анжели, в чине полковника три года состоявшего на русской службе и высланного из России за шпионаж. Анжели был хорошо знаком Кутузову по совместной службе в 1770 году в корпусе генерал-квартирмейстера Ф.В. Боура в 1-й армии генерал-фельдмаршала П.А. Румянцева-Задунайского. Михаил Илларионович характеризовал Анжели как человека «хитрого и затейливого и малодушного», в котором «ум интригана соединяется с душой низкой и трусливой».
По дипломатическим каналам М.И. Голенищеву-Кутузову удалось узнать, что Анжели находится в сицилийском порту Рагузе и оттуда намеревается прибыть в Анапу. Об этом незамедлительно было сообщено генерал-аншефу A.B. Суворову-Рымникскому. Когда Анжели под именем купца де Омери прибыл в Турцию, за ним установили наблюдение. Вместо российского порта Анапы тому пришлось отправиться в турецкий Измаил.
Пресекал посол и шпионскую деятельность самой Турции против России. Так, в начале 1794 года он сообщил вице-адмиралу Н.С. Мордвинову такую секретную информацию: «…Порта намерена вскоре отправить лазутчиков в Херсон, известного уже Вашему превосходительству портного грека для узнания, сколько у нас налицо и строящихся кораблей, много ли около Херсона по Днестру и в Крыму войск и кто начальники сухопутных войск и флота».
Российский посол многое сделал и для защиты торговых интересов своей страны в Турции и Средиземноморье. Усиление позиций России в южных морях Европы, низкий тариф на ее товары, установленный договором с Турцией в 1783 году, явно раздражал Англию. Ее посол в Стамбуле «недоброхотный» Энсли настаивал на том, чтобы султанское правительство пересмотрело торговый тариф с Россией, по которому русские купцы платили в пределах Оттоманской империи пошлину всего в три процента.
После конфиденциального разговора с Энсли и получения именного рескрипта Екатерины II — не соглашаться на требование Турции Михаил Илларионович подал официальную ноту протеста Оттоманской Порте, в которой обращалось внимание на статью 21 торгового договора. В ноте М.И. Кутузов подчеркивал, что тариф был установлен «по внесенному слову навсегда на срок вечный и непременный» и поэтому речь об изменении его идти не может.
После такой ноты султанское правительство больше не поднимало вопрос об изменении торгового тарифа. Труды английского посла Энсли пошли впустую. Экономический урон российской торговле в Черноморье нанести не удалось.
Михаилу Илларионовичу пришлось отстаивать безопасность российской торговли в Средиземном море. В ноябре 1793 года он сообщил императрице Екатерине II о том, что «Порта прислала 50 тысяч пиастров четырем фрегатам французским», находившимся в Смирне, для нападения на российские купеческие суда, торгующие в Греческом архипелаге.
Российский посол узнал и то, что экипажам фрегатов зачитали письмо французского посла в Стамбуле Декорша с приказанием о захвате в Архипелаге всех российских судов, «хотя бы то было и под пушками крепостей турецких, лишь бы предварительно о том условиться с турецким начальником того места».
В тот же день М.И. Голенищев-Кутузов подал ноту Турции, в которой указывалось на недопустимость нарушения положений торгового договора 1783 года и Ясского мирного трактата. С турецкой стороны опровержений не последовало.
Одновременно посол удачно использовал факт захвата французскими фрегатами венецианского судна, проданного Россией. При досмотре морского «купца», что тоже являлось нарушением законов международного мореплавания, командир одного из фрегатов обнаружил в судовых документах старый российский паспорт. Это стало «законным» предлогом для захвата судна Венецианской республики как российского и привода его в Смирну.
Такое разбойное нападение в Греческом архипелаге вызвало очередное недовольство стран антифранцузской коалиции. По предложению российского посла венецианское, неаполитанское, прусское дипломатические представительства совместно с русским учинили демарш министерству иностранных дел Турции.
Российское посольство в Стамбуле предупредило все торговые суда своей страны о возможности нападения на них со стороны военных кораблей под флагом Франции. Перед султанским правительством был поставлен вопрос о разрешении российской эскадре пройти в Греческий архипелаг (часть Турции) для обеспечения безопасности российской торговли.
Нота посла России и его предложение вызвали горячий спор в Государственном совете Турции. Одна часть его членов опасалась разрыва дружественных отношений с северным соседом. Меньшая часть Госсовета выступила против предложения М.И. Голенищева-Кутузова с заявлением, что «Порта согласится лучше на все, что угодно, но не на разрешение ввести русскую эскадру в Архипелаг», что, по их словам, было равносильно допустить русских в свой гарем.
Турция вынуждена была принять необходимые охранные меры по обеспечению безопасности российской торговли в своих водах. Французским кораблям запрещалось нападать на российские торговые суда в морях Оттоманской империи.
Добившись такого немалого дипломатического успеха, Михаил Илларионович предпринял еще один шаг по защите отечественной морской торговли в Средиземноморье. Статья VII Ясского мирного договора обязывала Турцию в случае захвата корсарами ей подвластных земель русских судов содействовать их возвращению или возмещать из султанской казны убытки купцам.
Ссылаясь на эту статью, российский посол потребовал точного ее выполнения в связи с захватом алжирскими корсарами — барбаресками принадлежавших России торговых судов «СвятойНиколай», «СвятойСпиридон» и «АаМадонна». Алжирские пираты отказались выполнить указание Стамбула. Тогда от султанского правительства к ним прибыл официальный представитель, дабы удержать, по крайней мере, как сообщал М.И. Голенищев-Кутузов, от дальнейших пиратских нападений на торговые суда под флагом России.
Еще одним дипломатическим успехом Михаила Илларионовича стало решение Турции о запрещении французским кораблям базироваться в Тунисе, где имелась древняя гавань, удобная для стоянки военных судов любого класса. Оттуда пришлось уйти трем фрегатам и 70-пушечному линейному кораблю.
Заботясь о безопасности российского торгового судоходства, посол смог разрешить проблему больших потерь при торговле хлебом. Цена на хлеб в Греческом архипелаге на три рубля превышала цену на базарах Стамбула. Если в 1793 года русские купцы вывезли 186 тысяч четвертей пшеницы, то общий ущерб от невозможности вести торговлю южнее пролива Дарданеллы составил 559 800 рублей.
Этого можно было избежать, но в Турции действовал запрет на перегрузку российских товаров на турецкие суда, которые не подвергались нападениям французских кораблей и алжирских корсаров. Дипломату М.И. Кутузову удалось добиться решения султана Селима III об отмене подобного запрета.
В Санкт-Петербурге не скрывали удовлетворения деятельностью Кутузова-дипломата. Он сумел защитить российскую торговлю и обеспечить ее безопасность на просторах Средиземного моря.
