Уже в течение некоторого времени наши цензоры не позволяют нам произносить в эфире слово «нацисты». Говорят, его плохо воспринимают в Америке. Следует говорить «национал-социалисты» или вообще избегать этого термина, как это делаю я. Слово «вторжение» применительно к тому, что случилось в Скандинавии и на западе и что планируется в Англии, тоже под запретом.
Изучая немецкие цифры потерь в воздухе над Британией, которые заведомо неверны, я обнаружил, что почти ежедневно счет был 4 к 1 в пользу люфтваффе. Для кого-то из министерства авиации это соотношение, должно быть, обладает магической силой.
Берлин, 4–5 сентября (3 часа ночи)
Сегодня днем Гитлер произнес удивительную речь по случаю начала кампании зимней помощи. Подобно «фольксвагену», дешевому «народному автомобилю», за который немецкие рабочие ежемесячно платят миллионы марок в качестве паевых взносов, хотя завод, где их предполагалось делать, производит только оружие, кампания зимней помощи — тоже один из постыдных фактов нацистского режима, хотя этого не понимает ни один немец. Очевидно, что в стране, где нет безработицы, «зимняя помощь» не очень требуется. И все-таки каждую зиму нацисты продолжают выжимать из народа несколько сот миллионов марок на «зимнюю благотворительность». А на самом деле расходуют большую часть собранных денег на вооружение и партийные нужды.
Сегодняшнее появление Гитлера держалось в секрете до последней минуты. Министерство пропаганды в спешном порядке отправило корреспондентов с дневной пресс-конференции в Спортпалас. Непонятно, чего боится Гиммлер, если британские бомбардировщики не могут прилететь в светлое время суток. Боится «инцидента»?
Это собрание явилось еще одним прекрасным примером того, как Гитлер использует доверчивость своего народа. Например, он сказал, что если немецкая авиация атаковала Британию днем, то трусливые королевские ВВС прилетают только ночью. Но он не объяснил, почему так происходит. Не объяснил, что немцы могут летать над Англией днем, потому что она находится всего в двадцати милях от немецких баз и они могут прикрывать свои бомбардировщики истребителями. А Германия слишком далеко от Британии, чтобы англичане могли обеспечивать прикрытие своим бомбардировщикам.
С восхитительным лицемерием Гитлер заявил: «Три месяца я оставлял без ответа британские ночные бомбардировки в надежде, что они прекратят это безобразие. Но герр Черчилль увидел в этом признак слабости. Вы поймете, что теперь мы даем ответ, ночь за ночь. И если британские ВВС сбрасывают две, три или четыре тонны бомб, то мы сбросим за одну ночь 150, 230, 300 или 400 тонн».
Здесь он был вынужден сделать паузу для восторженных аплодисментов аудитории, состоявшей в основном из немецких женщин — медсестер и социальных работников.
«Раз они заявляют, — продолжал Гитлер, — что усилят атаки на наши города, то мы сровняем их города с землей». Здесь юные медсестры и социальные работники совсем с ума посходили и неистово зааплодировали. Когда они пришли в себя, он сказал:
«Мы прекратим художества этих воздушных пиратов, и да поможет нам Бог».
При этих словах молодые немки вскочили на ноги и, вздернув грудь, прокричали свое одобрение.
«Придет час, — продолжил Гитлер, — когда один из нас окажется сломленным, и это будет не национал-социалистическая Германия». В этом месте неистовым девам хватило ума прервать свои радостные вопли скандированием хором: «Никогда! Никогда!»
Хотя Гитлер почти весь вечер был беспощаден и источал ненависть, в его речи имели место и юмористические, шутливые высказывания. Слушателям показалось очень смешным, когда он сказал: «В Англии все полны любопытства и без конца спрашивают: „Почему он не приходит?“ Спокойствие. Спокойствие. Он идет! Он идет!» И этот человек голосом выжимал каждую каплю юмора и сарказма. Речь не транслировали напрямую, а записали и передали спустя два часа после ее окончания.
Позднее. Сегодня ночью опять прилетели англичане, в свое обычное время, за пятнадцать минут до полуночи. Тот факт, что прожектора редко захватывают самолет своими лучами, породил среди берлинцев слухи, будто английские бомбардировщики покрыты невидимой краской. Нынешней ночью они кружили над городом с интервалом в два часа. Зенитки стреляли им вслед как сумасшедшие, но безрезультатно. Еще одна бомба упала в Тиргартен и убила полицейского.
Берлин, 5 сентября
По-прежнему раздражает, что чиновники германского радио не разрешают мне делать обзор ночных воздушных налетов, происходящих каждую ночь, когда я нахожусь в радиостудии. Нельзя упоминать о них, даже если они случаются во время нашего эфира. Когда приехал сегодня на передачу, обнаружил, что для нас установили переносной микрофон. Чтобы ваш голос был услышан, надо приложить его к губам. Но зато доносящиеся снаружи звуки зенитных орудий он не улавливает. Вот поэтому они его и поставили. Зато он находится в этом же здании, и нам не надо теперь мчаться под градом шрапнели, чтобы добраться до микрофона.
Соединенные Штаты готовы передать англичанам пятьдесят эсминцев в обмен на военно-морские и военно-воздушные базы в британских владениях нашего Восточного побережья. Немцы называют это нарушением нейтралитета, но не собираются ничего предпринимать и даже протестовать. Они надеются, что наши изоляционисты и наши пронацисты не дадут нам вступить в войну, и поэтому хотят воздержаться от каких бы то ни было действий, угрожающих их положению.
Берлин, 7 сентября
Прошедшей ночью была самая сильная и самая результативная бомбардировка за всю войну. В последние дни немцы установили еще несколько зенитных батарей, и ночью они устроили ужасающий шум, но не смогли сбить ни одного самолета.
На этот раз англичане целились точнее. Когда я после трех ночи вернулся с радио, небо над северной частью центра Берлина освещало пламя двух больших пожаров. Один был на товарном складе железнодорожной станции Лертер. Оказалась разрушенной также станция на Шуссендорфштрассе. Мне сказали, что был подожжен завод резиновых изделий.
Несмотря на это, верховное командование сообщает сегодня в своем коммюнике: «Прошедшей ночью враг снова напал на германскую столицу, причинив в результате беспорядочного сбрасывания бомб на гражданские объекты в центре города ущерб населению и городскому хозяйству. Отныне германские ВВС начинают ответные атаки на Лондон крупными силами».
Ни намека на то, что последние две недели немцы сбрасывали бомбы в самый центр Лондона (и люди в Германии об этом не знают). Мои цензоры предостерегали меня сегодня, чтобы я не углублялся в рассуждения на эту тему. У меня явно есть немецкие слушатели, которые могут ловить мою программу с коротковолновой германской радиостанции, передающей ее в Нью-Йорк. Так как это германская радиостанция, то наказание не полагается.
Заявление верховного командования, которое оно наверняка сделало по личному указанию Гитлера (он частенько прикладывает руку к написанию официальных военных сводок), умышленно лжет, что Германия приняла решение бомбить Лондон только после того, как англичане первыми начали бомбить Берлин. И немцы клюнут на это, как почти на все, что им в эти дни говорят. Определение, никогда в новейшей истории, с тех пор как пресса, а позднее и радио сделали теоретически возможным для большей части человечества узнавать обо всем, что происходит в мире, — ни один великий народ не был так оболванен, так бессовестно обманут, как немцы, живущие при этом режиме.
