* * *
Зоя с удовольствием проглотила ломтик нежнейшей семги. Промокнула губы крахмальной салфеткой. Сделала глоток вина. Улыбнулась Илье:
– Рыбной нарезки Лютику с Андрюшкой явно не достанется.
– Еще закажем, – усмехнулся тот.
– Дурацкая манера: вечно опаздывать! – проворчала девушка.
– Творческие люди, что с них возьмешь, – пожал плечами Илья. – Какой-нибудь небось внеплановый эфир.
– А может, Андрюха опять в автоматах завис, – задумчиво протянула она.
– Юноша интересуется? – удивился молодой человек.
– Лютик говорит, заглядывает. Но чудеса: выигрывает почти всегда. Недавно, хвасталась, ему три апельсина выпало.
– Первый раз слышу, чтобы кто-то на игровых автоматах поднялся.
– Лютика послушать – ее Андрюшка по всем статьям идеальный, – с досадой произнесла Зоя. – Умный, красивый, богатый, незаменимый…
– Я тоже умный, – усмехнулся Илья. – Но в казино мне никогда не везет.
– Ты тоже, что ли, играешь? – удивилась Зоя. Надо же, они полгода уже знакомы, а прежде не признавался.
– Приходится иногда, – поморщился тот. – С нужными людьми.
– Ой, и я хочу! – загорелась девушка. – Возьмешь как-нибудь?
– Тебе здесь быдла не хватает?
Илья с неудовольствием покосился за соседний столик, где шумно пировала кучка бритоголовых, и вполголоса добавил:
– В казино такие – за всеми столами.
– А я думала, там все в смокингах, – улыбнулась девушка.
– Ты с Лондоном Москву-то не путай.
– Ладно, – легко согласилась Зоя, – подожду, пока ты меня в Англию отвезешь. – И перевела разговор: – Илюшка, скажи, кому сейчас нужна гражданская оборона?
– Чего-чего?
– Ну, всякие противогазы, пути эвакуации, бомбоубежища.
– Да никому не нужны. А почему ты спрашиваешь?
– Ко мне в офис сегодня один чудик приходил. Требовал, чтоб я ему план гражданской обороны на мирное и военное время представила.
– И что ты?
– Ну, я теперь умная… Благодаря тебе, – усмехнулась Зоя. – Сразу спросила, сколько денег надо.
– И сколько?
– Чтоб он за нас каждый месяц все бумажки в штаб округа сдавал – пятьдесят тысяч. А чтоб совсем отстал – триста.
– Торгуйся. На двести он согласится, – посоветовал молодой человек.
– Может, просто выгнать его?
– Лучше не связывайся, – покачал головой Илья. – Денег просит маленьких. А неприятностей, будь здоров, устроить сможет.
– Да понимаю я. Просто устала уже, что все кругом с меня тянут. Уборщица сегодня приставала: давайте прибавку, окна в офисе вымою. Я ей: «Спасибо, не надо». А она возмутилась: «Сами, что ли, собрались? Вы ж директор!» И аренду, говорят, со следующего года повысят.
– Кому сейчас легко? – философски протянул Илья.
Забрал из тарелки последний ломтик семги. Запил белым вином. Произнес:
– Хотя если по правилам играть, то жить и здесь можно.
И подмигнул:
– Когда «Новые дома» есть.
Зоя довольно улыбнулась.
Действительно, ей было чем гордиться. Подцепила заказчика, да какого! По этому поводу, собственно, сегодня вечеринку и затеяли.
Строительная корпорация «Новый дом» всю столицу в последнее время рекламными плакатами завесила. Слоган: «Новый дом – новая жизнь». И идея красивая: фактически возрождение жилищных кооперативов. Вносишь деньги и ждешь, пока здание построят. Новоселье, пусть с отсрочкой, зато квартиры чуть не вдвое дешевле, чем на вторичном рынке. Зоя сначала решила: очередное надувательство, «МММ» на новый лад. Однако «Новый дом» свои обязательства пока выполнял, новоселье следовало за новосельем… И на рекламу фирма не скупилась: полосы в центральных газетах, рекламные ролики на главных российских телеканалах. А вот текстовой рекламы не давали. И Зоя решила навязать богачам свои услуги. Составила красивую завлекалку и принялась бомбить корпорацию факсами. Упорно отправляла их «Новому дому» – раза по три каждый день. Пару недель впустую старалась, но после нескольких десятков посланий рекламный отдел «Нового дома» сдался – пригласил директора «Пятой власти» на переговоры.
Зоя, когда свои возможности расписывала, соловьем разливалась. «Вы же сами знаете, в России прямой рекламе доверия нет… Другое дело, если, допустим, в газете письмо появится от счастливого новосела. Или можно репортаж со строительной площадки написать, тоже актуально…»
Рекламисты слушали ее внимательно, кивали согласно. Бюджету (Зоя скромно оценила первый этап кампании в тридцать тысяч долларов) не ужаснулись. Пробная статья (ее девушка предоставила бесплатно) привела их в восторг. Однако договор не подписывали. Каждый день придумывали новые отговорки: «Список изданий на согласовании у начальства…»; «Мы пока не определились с жанром статей…»
«Наверное, справки о моем агентстве навели, – жаловалась Зоя Илье. – Узнали, что маленькое, несолидное. Или, думают, я молодая, не справлюсь».
– А может, им вообще текстовая реклама не нужна, – пожимал плечами Илья.
– Тогда бы сразу меня послали, – возражала девушка. – И разговаривать бы не стали. А они вроде и готовы, но тянут почему-то.
– Денег им предложи, – посоветовал молодой человек.
– Не поняла… Кому?
– Вот темнота! Начальнику рекламного отдела, конечно. Скажи ему напрямую: вы мне – контракт на тридцать тысяч долларов. А я вам – три штуки наличными.
– Ты с ума сошел! Он меня пошлет просто!
– Пошлет – значит, дурак. Но я думаю, что рад будет. Новая такая практика. Называется «откат».
– Никогда он не возьмет! Знаешь, какой строгий… С виду вежливый, голос тихий, но сотрудники его как огня боятся.
– Самый твой кандидат, – заверил Илюшка. – Такие всегда берут. Попробуй. Ничем не рискуешь.
Зоя, пока готовилась сделать свое «непристойное предложение», просто извелась. Картины в воображении рисовались – одна страшнее другой. От ледяного вопроса «Вы предлагаете мне взятку?!» до налета налоговой полиции. Даже, как на самой заре своей бизнес-карьеры, полчаса не решалась в офис «Нового дома» войти. Все пыталась построить в уме грядущий разговор, и сердце от страха колотилось чаще, чем на экзамене по вождению.
А оказалось – все проще простого. Едва начала, смущаясь и путаясь, излагать свою мысль, начальник рекламного отдела перебил:
– Не три. Пять.
Увидел растерянность в ее лице и милостиво закончил:
– Можешь, впрочем, к договору их добавить.
То есть в деньгах Зоя ничего и не потеряла. Заключили с корпорацией договор на тридцать пять тысяч долларов, а статей в нем осталось столько же, сколько девушка за тридцать предлагала.
