– У тебя очень неплохой голос, – уверяла мама. – И слух, кажется, есть. Иди, учись. Ладно, в музыкальную школу не хочешь, да и поздно уже, но давай я запишу тебя в хор, в студию куда-нибудь!
– Вместе с бабками старыми народные напевы исполнять? Не хочу! – бунтовала Лютик (ей уже исполнилось двенадцать лет, и любые инициативы родителей девочка принимала в штыки).
Мама не сдавалась. Но все ее предложения у дочки один смех вызывали. Прочитала, например, родительница объявление на двери ЖЭКа: создается вокально-инструментальный ансамбль, приглашаются все желающие!
Тут Лютик сходила, поинтересовалась. Действительно, реальный ВИА. Аппаратура настоящая: электрогитара, бас-гитара, синтезатор. Но заправляют всем трое смурных юношей. Поют – исключительно произведения собственного сочинения, типа тяжелый рок. Ни их тексты, ни музыка девушку не вдохновили. Да и ее саму творцы приняли холодно: музыкальными инструментами не владеет, песни не сочиняет – какой с нее толк?
А Лютик никогда и не мечтала петь именно свое. Зачем? Песен хороших написано полно. Можно и среди народных достойную найти, и в детских. Допустим, из «Бременских музыкантов». А еще есть барды, блатняки, попса, рок… Дай ей с собственной программой на сцене выступить, она такой коктейль завернет: все вздрогнут!
Но на эстраду никто ее не звал. А до уровня школьных концертов Лютик сама не опускалась. Охота была солировать под аккомпанемент убитого фортепиано! Да и глупо мечтать в звезды выбиться, когда связей никаких, а всех музыкальных познаний – семь нот да ключи скрипичный с басовым.
Но выступать – кайф, нет спору. Когда она перебрала спиртного и вышла на эстраду в ресторане «Прага», ощущений испытала массу, самых ярких. Дикий страх, неуверенность, а после того, как все получилось, восторг вообще нереальный! Хотя всей аудитории было – пара десятков жующих за столиками.
А через неделю история получила неожиданное, невиданное продолжение.
…В тот день девушку выдернули из постели в восемь утра. Позвонил программный директор, попросил выйти на утренний эфир – вместо диджея, который якобы с гриппом свалился.
– Да не грипп у него – похмелье! – попыталась отбиться Лютик. – Пусть рассольчику выпьет – и к станку!
Но от Олега разве отвяжешься…
Пришлось вставать. Хотя похмелье у самой было. И вставать не хотелось смертельно – накануне с Андрюшкой только в три часа ночи вернулись. Погудели хорошо: сначала – концерт группы «Дюна» в «Манхэттен-экспресс», потом в клубе зависли. Джин-тоник, маккарена до упаду… По-хорошему, нужно до обеда отсыпаться.
«Хотя мне ж не оперировать надо, – утешила себя Лютик. – И не башенным краном управлять. Ерунда, разойдусь».
Черкнула сладко спящему Андрею записку – мол, труба зовет – и помчалась на работу.
И разошлась. Пока начинала эфир, во рту словно каша была, как у позднего Брежнева. Но к одиннадцати утра язык развязался, настроение улучшилось. Удивительное состояние: голова гудит, руки подрагивают, а голос бодрый, слова сами с губ рвутся… И Олег сказал: молодец, сегодня в ударе.
Лютик закончила вахту в три и задумалась: чем себя за трудовой подвиг вознаградить? Самый разумный способ – отправиться домой и завалиться спать – не вдохновлял. Не в Испании, к сиестам не приучены. Лучше до вечера дотерпеть. Может, отправиться по магазинам? Но денег в кошельке – на пару колготок и помаду. Только зря расстраиваться. И Андрюшка сегодня занят – собирался картины очередного талантливого художника посмотреть (Сергея Костина, который исключительно котов рисует).
Вот и решила: она, словно крутая, пообедает в «Праге». В одиночку. Возьмет себе стопочку ледяной водки, чтоб избавиться наконец от вчерашнего похмелья. Закажет оливье, а потом ухи – тоже от головной боли неплохо… Денег должно хватить.
Трусливая Зойка подобного решения не одобрила бы: подруга считала, что в ресторан можно отправляться лишь под защитой мужчины. Однако Лютику время от времени нравились подобные одинокие походы. Сесть за изысканно сервированный стол… мечтательно склониться над крахмальной скатертью… с грустным лицом пригубить ледяную «огненную»… И представляй себя кем хочешь! От королевы в изгнании до эстрадной звезды, вдруг решившей сохранить инкогнито.
Она, правда, сегодня одета, скорее, для студенческого кафе: джинсы, бесформенный свитер, удобные мокасины. Но, утешила себя, халдеям в ресторане на ее прикид наплевать, лишь бы деньги платила. А будут кривиться в ответ на ее скромный заказ – их проблемы.
И девушка решительно распахнула массивную дубовую дверь. Уверенной походкой проследовала в зал. Надменно велела метрдотелю:
– Пожалуйста, столик на одного.
Тот с сомнением оглядел посетительницу. Но препятствовать не стал – тем более что мест свободных полно. Проводил к окошку, угодливо поинтересовался:
– Что желаете на аперитив?
«Знаю я ваши аперитивы: алкоголя в коктейле две капли, а стоит – как весь обед», – усмехнулась про себя Лютик.
И широко улыбнулась:
– Водки. Сто грамм. – На всякий случай добавила: – «Столичной».
А то принесут дорогущую «Финляндию» – потом не расплатишься.
– Будет исполнено, – с ноткой презрения ответил халдей.
Да уж, Россия в плане ресторанов – страна совершенно дикая. Андрюшка вон рассказывает: в Европе тебя, хоть чашку кофе закажи, словно дорогого гостя встречают. А у нас начинают уважать (точнее, делают вид, что уважают) лишь при счете от ста долларов.
Но все равно: жить хорошо! У нее любимая работа, замечательный, на зависть всем, бойфренд, сейчас вот шикарный ресторан – пусть и по скромному варианту.
Лютик улыбнулась самой себе. Солнцу за окном. Искрящемуся в его лучах хрусталю бокалов…
И вдруг увидела: метрдотель почему-то не спешит передать ее заказ официанту. А вместо этого беседует с солидным, в строгом костюме, дядькой. Девушка присмотрелась – кажется, то был главный администратор. Она его в прошлый раз мельком видела, когда вместе с друзьями в «Праге» пировали. Неужели сомнениями делится: что посетительница счет оплатить не сможет?
Лютик немного занервничала. Они что, попросят ее деньги показать? Или вообще удалиться?
Однако ничего подобного не произошло.
Ей очень быстро принесли водку, подали меню. Девушка сделала заказ (сумму несколько раз прокрутила в уме, чтобы не осрамиться потом, когда счет принесут).
Оливье оказался неплох, уха была отменной. На десерт она попросила мороженого со взбитыми сливками. А когда расплатилась (на чай оставила, как положено, десять процентов) и поднялась уходить, путь ей преградил мужчина. Типичный браток: лицо тупое, мышц в избытке, бычью шею украшает золотая цепь. Лютик скривилась – в ресторанах всегда только отморозки кадрятся – и приготовилась к решительному отпору. Однако послать мужика не успела – тот (решительно без всякого интереса!) оглядел ее и произнес:
