Седьмой герцог Медина-Сидония. Неизвестный художник
4) наконец, множество легких судов, в том числе 27 водоизмещением менее 100 тонн; они большей частью тоже были вооружены, но годились только для посылок и разведочной службы (командующий — Антонио де Мендоса).
Никогда до тех пор не собиралось такого количества крупных парусных судов, и потому флот этот производил на всех подавляющее впечатление".
Особую надежду Медина-Сидония возлагал на четыре галеаса — большие боевые галеры венецианской постройки, обеспечившие испанцам победу в сражении с турками при Лепанто в 1571 году. Галеасы имели пол сотни орудий и по двенадцать весел с каждого борта, к каждому веслу было приковано по 10 гребцов. Им предназначалось сыграть решающую роль, если во время сражения случится безветрие: галеасы могли подойти к английским галионам на веслах.
"Эти галеасы, — пишет современник, — радовали взор. На них были башни и бойницы. Палубные надстройки украшены резными фигурами. Для офицеров на корме имелись роскошные каюты с коврами, их стеньг были обиты бархатом, свет проходил сквозь цветные стекла. Фонари и флаги украшали борта кораблей. Ужинали в порту под пение менестрелей. Посуда, подсвечники и столовые приборы были из золоченого серебра. Офицеры носили шелковые штаны и бархатные камзолы с золотыми цепями. Гребцы и солдаты одевались за свой счет, если им выплачивали жалованье".
Хуже всего на Армаде обстояло дело с артиллерией. Чего только не ставили на палубы судов: базилики и полукулеврины, мортиры и фалькоины, пасволанты и фальконеты, мойяки и эсмерилии — весь хлам, который только можно было наскрести в испанских арсеналах. Новых и действительно годных для артиллерийского боя на большой дистанции пушек-кулеврин набралось всего шесть десятков. Для такого количества судов — капля в море!
Уже перед самым выходом в море по личному приказу короля привезли еще шестьдесят шесть новых пушек. А требовалось вдесятеро больше…
Заготовленные для Армады припасы включали миллионы фунтов галет, по 600 000 фунтов солонины и соленой рыбы, 300 000 фунтов сыра, 400 000 фунтов риса, 6000 мешков бобов, 40 000 галлонов оливкового масла, 14 000 бочек вина, 124 000 ядер и пороха на 500 000 зарядов. Но, как оказалось, что и этого было недостаточно.
19 марта герцог устроил своему флоту смотр. По окончании его он сообщил королю Филиппу, что флот готов к отплытию, за исключением мелких плотничьих и столярных доделок.
Герцог писал: "Согласно воле Вашего Величества, все моряки и солдаты этой Армады исповедались и причастились перед посадкой на борт, а все сертификаты об исповеди переданы мне в собственные руки. Я отдал распоряжение адмиралам и боцманам запретить богохульства и ругательства на борту, не пускать солдат посещать падших женщин, а ежели таковые обнаружатся на борту, немедленно гнать их прочь".
В ответ герцог получил весьма любопытное королевское наставление: "Поскольку победы являются Даром Божьим, коим он милует по своему разумению, а ваш поход, несомненно, угоден ему и вы можете рассчитывать на его вспоможение, если только прегрешения наши не окажутся слишком тяжкими, надлежит проследить, чтобы никаких грехопадений не совершалось на этой Армаде, а если такие совершаются, надлежит их наказывать примерно и наглядно, иначе кара за попустительство падет на всех…"
Впрочем, думая о Боге, Филипп Второй не забыл и о своем личном враге — Фрэнсисе Дрейке. Понимая, что Медина-Сидония может стать легкой добычей "английского дракона", он составил по этому поводу отдельную инструкцию, которая гласила: "В Ла-Манше надлежит избегать баталий с Дрейком, если только его силы не окажутся в меньшинстве, а ветер будет вам благоприятствовать… Армада должна дойти в полном составе к месту встречи… Если же не будет иного исхода, как вступить в сражение с армадами английского адмирала и Дрейка, знайте, что ваши силы значительнее и вы можете, встав по ветру и произведя иные маневры, дать им бой, ожидая, что Господь ниспошлет вам победу. Не премините сообщить всем, что враг, пользуясь артиллерией и огневым боем, не станет приближаться к нашим судам, в то время как в наших интересах сблизиться и взять их на абордаж… Кроме того, озаботьтесь, чтобы после победы наша Армада не рассеялась для грабежа захваченных судов. Всемерно экономьте деньги, отпущенные на Армаду…"
Король Филипп, как ему казалось, предусмотрел все. Но это только ему казалось…
25 апреля, в День святого Марка, генерал-капитан Счастливейшей Армады при полном параде явился в Лиссабонский собор, чтобы принять в свои руки священное знамя нового крестового похода против еретиков.
Мессу служил епископ Лиссабонский. Он благословил участников похода, взял за край штандарт и протянул его герцогу.
На знамени рядом с изображением Христа был герб Испании и девиз: "Восстань, Господь, и защити". На другой стороне — образ Богоматери со следующими словами: "Покажи, что ты мать".
— Пусть заблещут вместе испанская доблесть и толедская сталь! — выкрикнул герцог, принимая священное знамя, и уже вполголоса добавил: — Я же вручаю себя милосердию Всевышнего, дабы Он повел нас к победе.
Многие плакали…
Заметим, что из современников никто никогда не именовал испанскую Армаду Непобедимой. Первый командующий Армадой маркиз Санта-Крус окрестил ее лишь Счастливейшей, а его преемник маркиз Сидония вообще именовал свой флот просто Армадой. Что же касается английских документов, то в них испанский флот значится как Испанская Армада или просто — испанский флот. Скорее всего, термин "Непобедимая Армада" появился позднее, когда сама Армада уже перестала существовать и имела уничижительный смысл.
В общих чертах план похода был таков: главные силы Армады должны были совершить переход от Лиссабона к Дюнкерку, где их ждали транспортный флот и десантный корпус герцога Пармы.
Что касается герцога, то Парма уже давно готовил войска для вторжения в Англию и только ждал появления Армады, чтобы начать операцию. Парма собрал более 17 тысяч опытных ветеранов, подготовил триста транспортных судов для переброски солдат и семьдесят судов для перевозки лошадей. Он приказал доставить 20 тысяч пустых бочек для изготовления плотов, разослал своих агентов на север Германии для вербовки опытных команд транспортных судов и наемников-ландскнехтов.
Погрузив войска Пармы и вступив в охранение транспортов, Армада должна была отразить все атаки английского флота и обеспечить доставку десанта к английским берегам, а после этого обеспечивать боевую устойчивость десанта со стороны моря и его бесперебойное снабжение. Высадившись на берег, герцог Парма должен был начать наступление на Лондон, привлекая в свои ряды мятежных шотландцев и ирландцев, а также английских католиков. Английская армия всерьез не принималась, так как и по боевому опыту, и по количеству испанцы ее значительно превосходили. После взятия Лондона должно было последовать низложение Елизаветы и возведение на английский престол ставленника короля Филиппа. После этого за дело в Англии должна была взяться инквизиция и навести строгий католический порядок в погрязшей в ереси Англии.
