Что касается самого графа, то ему лучше всего удавалась работа с женщинами-агентами. На это у молодого разведчика был просто талант! Кроме того, де Витт, как настоящий профессионал, мастерски умел «консервировать» свою агентуру, ибо знал, что она обязательно пригодится в будущем. Так случилось и с Екатериной Багратион. А потому мы ещё не раз в нашем повествовании встретимся с этой необычной и удивительной женщиной.
В России де Витт появляется неожиданно для всех всего за несколько дней до вторжения наполеоновских полчищ. Почему столь внезапно покинул он Ставку Наполеона, в точности неизвестно. Возможно, что он просто считал к этому времени свою миссию уже выполненной, и теперь ему надо было успеть лично сообщить Александру I о последних планах французского императора. Однако возможно и другое. Как раз в это время в Париже был разоблачен и арестован многолетний агент России полковник Мишель. Вскоре он дал показания, а затем был гильотинирован как изменник. Но перед смертью Мишель, должно быть, спасая свою жизнь, успел рассказать о многом. Секретные службы приняли необходимые меры, но опоздали. Наши оказались проворней. Руководителю русской военной разведки и военному атташе А.И. Чернышеву тогда, хоть и с трудом, удалось бежать в Россию. Когда французские агенты ворвались в дом российского атташе, там уже было пусто. Лишь в камине догорали последние сожженные бумаги… А потому вполне возможно, что прижатый к стенке Мишель, в надежде спасти свою жизнь, рассказал все, что знал и о де Витте. Однако тот, вовремя предупрежденный Чернышевым, всё же успел спастись.
Но, даже спешно возвращаясь в Россию, де Витт умудряется оставить в Польше свою агентуру. Он понимает, что настоящая игра ещё только начинается и его связи будут очень скоро востребованы.
Мы не знаем, как отреагировал Наполеон на известие, что его личный тайный агент оказался профессиональным русским разведчиком. Однако думается, что эта реакция была достаточно бурной, ведь Наполеон понимал, что теперь, не говоря уже о многочисленных военных секретах, его самые интимные тайны станут достоянием русского императора. И главное, несмотря на всё своё могущество, он был бессилен покарать человека, так ловко обманувшего его! В своих мемуарах Наполеон обходит этот случай молчанием. Впрочем, что он мог там написать?
Тем временем, сделав доклад командующему 1-й армией, де Витт был спешно отправлен в Петербург, где его уже с нетерпением ждали император Александр и новый комендант императорской квартиры полковник А.И. Чернышев. Конфиденциальная беседа вернувшегося разведчика и российского императора длилась несколько часов. Александру, скорее всего, очень важно было узнать самые последние новости из французской Ставки, касающиеся расклада политических сил в Европе, наблюдения Витта о поведении и высказываниях в узком кругу Наполеона. Из императорского кабинета де Витт вышел уже с приказом о новом назначении.
В другое время появление в Петербурге известного дезертира и изменника, наверное, наделало бы немало шума, но в те дни страна вступала в Отечественную войну, и о де Витте почти и не вспомнили. Куда по логике вещей мог назначить только что прибывшего из вражьего стана агента император Александр? Скорее всего, в действующую армию, чтобы там, на месте, заниматься разведкой. Но нет! Для Витта было припасено совсем иное назначение, полностью соответствующее его таланту.
В ОГНЕ СРАЖЕНИЙ
В Петербурге де Витт встретился с матерью, которая в преддверии французского нашествия перебралась в столицу. Любопытно, что после изгнания французов члены правительства учрежденного Наполеоном Варшавского герцогства пытались именно через Софью Потоцкую наладить связи с императором Александром.
В Петербурге де Витт задержался ненадолго. Теперь путь разведчика лежал в Киев, где ему (как гласил высочайший рескрипт) надлежало сформировать резервные казачьи полки из украинцев и лояльных России поляков.
Дело в том, что на Левобережной Украине в начале XIX века население не поставляло рекрутов. Воинскую повинность несли тогда лишь жители Подольской губернии. Для остальных была предусмотрена только конская повинность, т. е. выделение ремонтного поголовья для кавалерии и обозных лошадей. Но столь велико было желание широких кругов жителей Украины включиться в непосредственные боевые действия против Великой армии Наполеона и его союзников, что Александр I согласился на формирование в пределах Киевской и Подольской губерний четырех конных полков. Войско формировалось «из людей к казачьей службе способных и издавна навыком и охотой к ней известных». В нём проявились, с одной стороны, реорганизация традиционно-казачьего войска, а с другой — преемственность казачьего быта. Достаточно внушительное по тем временам конное соединение в 4700 человек формировалось по территориальному признаку, когда каждый уезд полностью снаряжал и вооружал два эскадрона около 300 человек. От набора казаков отказались лишь в Херсонской губернии из-за эпидемии чумы.
Патриотический порыв был настолько велик, что все полки были полностью отмобилизованы за два месяца, и уже 6 сентября 1812 года, в канун Бородина, двинулись на фронт. Несколько слов о принципе формирования и правах казаков. Поставка одного казака засчитывалась селениям за два рекрута. Полки де Витта были сформированы на период войны и должны были после её окончания быть распущены, но предусматривалось, что казаки остаются казаками, а потому они должны будут и впредь иметь наготове коня, обмундирование и оружие, находиться в боевой готовности и по первому приказу являться в свой полк. За это они пожизненно освобождались от всех налогов и государственных повинностей.
Украинские казачьи полки начали создаваться по так называемому предварительному распоряжению от 5 июня 1812 года. Темпы формирования были высочайшие. В течение какого-то месяца были укомплектованы, вооружены и обучены четыре полка. В полки «поступали мещане, цеховые, помещичьи, казенные, экономические, ранговые и старостинские крестьяне… с обязанностью иметь лошадь, конскую сбрую и мундирную одежду по образцу». На командирские должности «приглашались отставные обер- и унтер-офицеры, чиновники, служившие в милиции, и чиновная шляхта».
Из биографии де Витта: «Ему (де Витту. — В.Ш.) было поручено сформирование четырех казачьих полков на Украине. Казаки набирались из крестьян, чиншевой шляхты и мещан, со 152 ревизских душ по человеку, всего 4800 человек. 3 полка восьмиэскадронного состава были набраны в Киевской губернии и один в Подольской. 14 июня 1812 года граф Витт был назначен бригадным командиром украинских казачьих регулярных полков, им же сформированных… С этими-то полками он принимал участие в войнах Отечественной и за освобождение Европы».
Украинские казаки получили собственную форму: темно-синие полукафтаны и серые шаровары, черные казачьи шапки, вооружение: сабли, карабины, пистолеты и пики с черными древками. На пиках крепились матерчатые флюгера. Своеобразной была структура полков де Витта: полки делились не на сотни, а на эскадроны. Весь личный состав комплектовался по казацкой традиции из добровольцев, включая и командиров.
За то, что де Витт сумел сформировать полки в кратчайшие сроки, он был удостоен высочайшей благодарности. Кроме того, четыре полка, согласно структуре российской армии, образовывали не бригаду (которая включала в себя обычно два полка), а дивизию, состоявшую из двух бригад. Было очевидно, что бригадные штаты для полноценно сформированной конной дивизии — явление временное, и рано или поздно они будут пересмотрены. Явно не соответствующий количеству полков бригадный штат можно объяснить недостатком командных кадров. В преддверии войны шло интенсивное формирование новых соединений, и опытных военачальников не хватало. Что касается де Витта, то он, будучи полковником, не мог быть сразу назначен на должность начальника дивизии, соответствующую генерал-лейтенантскому чину. Именно поэтому он был назначен бригадным начальником с последующим производством в генерал-майоры и перспективой получения на той же должности впоследствии генерал-лейтенантских эполет. Что и говорить, аванс, данный Александром де Витту, был весьма большим!
