Первая её вина состоит в том, что она являлась женой Ивана де Витта, с которым у наших историков (и в первую очередь у историков декабристского движения) были свои счеты. При этом Каролину почему-то упорно именуют «любовницей де Витта». Хотя, как мы уже говорили, с самого начала их отношений Каролина являлась гражданской женой генерала, а потом и женой вполне законной. Вторая вина Каролины — это её участие в событиях, связанных с польским восстанием 1831 года. Наконец, третья вина — это её отношения с Пушкиным, который был влюблен в красавицу, но Каролина не ответила поэту взаимностью. Некоторых пушкинистов этот факт очень обижает. Впрочем, отношения поэта и Каролины, думается, были на самом деле несколько сложнее, чем о них принято писать.
ПОЭТ И КРАСАВИЦА
Отношения Пушкина и Собаньской — одна из вечно интригующих тем отечественной истории, к которой и историки, и литераторы возвращаются снова и снова. Что касается Пушкина, то, согласно одним предположениям, он познакомился с Каролиной Собаньской ещё в Петербурге, сразу попав под обаяние её красоты и ума. Вполне возможно, что первая встреча Пушкина и Собаньской произошла не в Петербурге, а в феврале 1821 года в Киеве, куда поэт ездил с Раевскими из Каменки на помолвку Екатерины Николаевны Раевской с Михаилом Федоровичем Орловым.
Пушкин не избёг общей участи и был, можно сказать, ошеломлен блистательной Собаньской. Встреча эта запомнилась ему на всю жизнь. Вернувшись в Кишинев, Пушкин недолго там усидел. В начале мая вновь поехал он на месяц в Одессу. Анненков говорит: «Недаром отпрашивался Пушкин у добродушного Инзова и в Одессу так часто. Там были у него любовные связи, не уступавшие кишиневским, но никогда не заслонявшие их». Не ради ли Собаньской ездил Пушкин в Одессу?
Однако ещё до этого, ещё одна встреча Пушкина и Каролины вполне могла произойти в Крыму в 1820 году, во время знаменитой поездки поэта с Раевскими. Точно известно, что, как и Пушкин, Собаньская проводила лето 1820 года в Крыму.
В 1989 году пушкиновед В. Фридкин, выступая на вечере в Государственном музее им. А.С. Пушкина, сообщил о своей расшифровке одного неразобранного слова в черновике письма Пушкина к Собаньской. До сих пор соответствующее место воспроизводилось следующим образом: «Среди моих мрачных сожалений меня прельщает и оживляет лишь только мысль о том, что когда-нибудь у меня будет клочок земли в Крыму. Там я смогу совершать паломничества, бродить вокруг вашего дома, встречать вас, мельком вас видеть». При этом не прочитанному, а лишь предположительно проставленному слову «Крыму» были даны варианты: Молдавия, Волынь и Одесса, то есть перечислены места, где могла жить Собаньская. Неразобранное ранее слово было прочитано В. Фридкиным как «Ореанда», что являлось местом расположения дачи Ивана Осиповича в Крыму. Но почему именно Ореанда? Почему Пушкин мечтает приобрести «клочок» земли именно в Ореанде? Думается, указание именно данного имения не случайно. Вполне возможно, что во время своего пребывания в Крыму Пушкин всё же побывал в Ореанде, где встречался с Собаньской. Но тогда сразу же возникает следующий вопрос: поэт встречался только с одной Собаньской или же с ней и с де Виттом, и если он все же встречался с одной Каролиной, то знал ли об этом генерал?
Спустя девять лет Пушкин напишет Собаньской письмо, в котором недвусмысленно напомнит ей о Крыме. А вот мнение на сей счёт пушкиноведа В. Аринина: «Можно предположить, что “утаенной любовью” поэта, над загадкой которой столько лет бьются пушкиноведы, является именно Каролина Собаньская. В письме, кстати, упоминается Крым, а специалисты связывают “утаенную любовь” поэта чаще всего с Крымом, но, разумеется, это только версия…»
Но и это не всё! В стихотворении, которое Пушкин посвятит Каролине после своей крымской поездки, весьма прозрачно угадывается описание севастопольского мыса Фиолент, на котором расположены посещенный поэтом Георгиевский монастырь и развалины храма богини Дианы. Что касается образа Дианы, то он, как никакой иной, подходит к Собаньской. Для современников она была настоящей Дианой: богиней красоты и коварства, авантюрности и интриги, дерзкой и удачливой охотницей за приключениями.
«Утаенная любовь», как известно, рождает тайные воспоминания, а потому вспомним ещё раз строки «Бахчисарайского фонтана»:
…Приду на склон приморских гор,
Воспоминаний тайных полный,
И вновь таврические волны
Обрадуют мой жадный взор…
Пушкиноведам известно ещё и о поездке поэта в Одессу в июле 1823 года и об окончательном его переезде в Одессу в начале августа. Скорее всего, сегодня бы всех нас не слишком интересовало начало золотого века Одессы, если бы… не Александр Пушкин. Это он, попав туда, влюбился во всех красивых женщин, в том числе и в Каролину Собаньскую, это он озарил Одессу своим гением.
Есть любопытное черновое письмо поэта к Александру Раевскому, датируемое октябрем 1823 года. Ряд исследователей считают, что оно посвящено Собаньской, которая, впрочем, обозначена там как «М. S.» (возможная расшифровка инициалов — Madame Sobanska). Тест письма следующий: «Отвечаю на вашу приписку, так как она более занимает [вас] ваше тщеславие. Г<оспожа> С<обаньская> ещё не вернулась в Одессу, поэтому я и не мог ещё воспользоваться вашим письмом [и] во-вторых, так как моя страсть очень уменьшилась, и так как, тем временем, я влюбился в другую — я раздумал, и подобно Ларе Ганскому, который сидит на моем диване, я решил более не вмешиваться в это дело — то есть я не покажу вашего [письма] послания Г-же С<обаньской>, как я сначала намеревался, [оставив] скрыв от неё только то, что придавало вам интерес характера [Байронического] Мельмотического, — и вот что я намерен сделать: из вашего письма будут сделаны только выдержки, с подобающими исключениями; зато я приготовил на него пространный, прекрасный ответ, в котором беру столько же перевеса над вами, столько вы взяли надо мной в вашем письме; я начинаю его, говоря вам: “Вы меня не обманете, любезный Иов; я вижу ваше тщеславие и ваше слабое место под вашим напускным цинизмом” и т. д., остальное — в том же роде. Думаете ли вы, что это произведёт эффект? Но так как вы — мой постоянный учитель в делах нравственности, я прошу у вас [смиренно] позволения на все это и в особенности — ваших советов; но торопитесь, так как скоро приедут . Я имел о вас известия [ваш брат], мне передавали, что Атала Ганская сделала из вас фата и человека скучного, но последнее письмо ваше далеко не скучно. Я желал бы, чтобы моё могло хоть на минуту развлечь вас в ваших горестях…»
По-видимому, Раевский, как и Пушкин, был тоже неравнодушен к Собаньской. Намеки на соперничество Пушкина и Раевского имеются и в позднейшем петербургском письме Пушкина, в словах о некоем ученичестве Пушкина у «демона», то есть Раевского.
В июле 1823 года, согласно биографии поэта, в Одессе Пушкин знакомится с бывающим там наездами из Вознесенска де Виттом. Впрочем, как мы уже говорили, поэт и генерал вполне могли познакомиться и раньше, в 1820 году, во время поездки Пушкина в Крым.
Отношения генерала с молодым поэтом были, скорее всего, неплохие. В своих воспоминаниях Ф. Вигель пишет о том, что они с Пушкиным свободно пользовались книгами из большой и хорошо подобранной библиотеки де Витта. Об этом пишет и сам Пушкин. Фраза из черновика Пушкина: «Мы читаем с ним (с Вигелем. — В.Ш.) романы, которые мне дает де Витт» (Рукою Пушкина. М.-Л., Academia, 1935). Согласитесь, что допустить к своему любимому детищу генерал мог только людей, к которым испытывал добрые чувства и доверие.
