Она сама не заметила, как на глазах выступили слезы.
– Тебе со мной скучно?
– Да нет же! – нетерпеливо сказал он. – Мне с тобой очень хорошо. Я тебя просто на будущее учу. Пригодится.
Вера на секунду задумалась. Сказала неуверенно:
– Знаешь… на самом деле я всегда туз в рукаве держу. Но только с теми, кто мне безразличен. Есть у меня поклонник… Нет, то есть не поклонник, а просто знакомый один. Васька зовут, тоже в Москве, в геологоразведочном учится. Так он все просит встретиться, а у меня то библиотека, то комсомольское собрание… Про пробы на «Мосфильме» ты хорошо сказал, внесу в коллекцию.
– Ну вот видишь! – торжествующе сказал он. – Ты все сама понимаешь. Только мой тебе совет – ты эту стратегию на всех мужиков применяй, а не только на тех, кто тебе безразличен. Больше ценить будут.
Она секунду подумала, нахмурилась и отстранилась. Сказала серьезно:
– Знаешь, Влад… Извини, но… Но тебе сейчас придется уйти. Ко мне через десять минут придут гости. Два негра из Лумумбы обещали на кофе заглянуть.
– Отлично! Просто отлично! – оценил он. – За выдумку – «пять с плюсом». И за усвоение материала – «пять».
Он по-хозяйски потянулся к ее губам:
– Давай быстрей, чтобы успеть до твоих негров…
Стук в дверь раздался ровно через десять минут. Стучали нетерпеливо, по-хозяйски. Полонский стремительно заскочил под Верино покрывало, спросил озадаченно, пряча испуг в глазах:
– Ты что, про негров – это серьезно?
Вера, испуганная не меньше, зашипела на него:
– Чушь несешь! Не знаю я, кто это. Сиди тихо, сейчас уйдут.
Она тоже забралась под покрывало, прижалась к Владу, спряталась под его крепкой рукой.
Но в дверь продолжали стучать.
– Черт, не уходят, настырные.
Он успокаивающе погладил ее по руке. И действительно, стук на полминуты прекратился. Вера только успела облегченно вздохнуть, как услышала приглушенный дверной обивкой голос Зойки:
– Эй, Вер, это я! Открой!
Вера скорчила рожу и накинула халат. Быстро прошлепала к двери.
– Ну чего тебе?
– Сигареты забыла! Я на секунду.
Верочка обернулась к Владу. Тот пожал плечами – запускай, мол, что поделаешь с этой Зойкой, все равно от нее не скроешься. Она, настырная, уже давно выведала у Вероники о тайне их отношений.
Вера распахнула дверь.
На пороге стоял Вася Безбородов, с потемневшим лицом и кулаками, засунутыми глубоко в карманы.
– Вася? Ты?!
Он посмотрел мимо нее и прошел в комнату. Его глаза жгли, убивали, уничтожали Полонского. Вера в ужасе прикрыла рукой рот. Зойка с порога жалобно запричитала:
– Я его не заметила! Он со спины подкрался!
– Вставай, сволочь! – с тихой ненавистью произнес Василий.
И, не дожидаясь ответа, выдернул доцента из постели.
Вот картина: Полонский, в одних трусах и носках, сидит на полу. Над ним нависает Безбородов в куртке. По полу разбросаны туфли и брюки доцента. Причепуренная, жаркая, но растерянная Зойка… Разоренный общежитский уют… Что за бред…
Вера бросилась к Безбородову. Схватила за руку.
– Вася, прекрати! Прекрати сейчас же! Это не твое дело, где я и с кем!
– Ах, не мое… – процедил Васечка. От него пахнуло вином.
Доцент поднялся. Стоял, расставив ноги, казалось, не чувствуя неудобства от того, что он в трусах и носках. Смотрел на Васечку усмешливо.
Вера потянула Безбородова за рукав. Сказала резко:
– Эй, Вася, давай убирайся!
Резким движением Василий отшвырнул ее руку.
Гаркнула Зойка:
– Вася, уходи!
И тут Безбородов почти незаметным движением ударил доцента снизу вверх в челюсть.
– Вася! – ахнула Вера.
Полонский отлетел к тумбочке. С нее посыпались духи, помада, родительское фото в рамке.
Безбородов сделал шаг вперед, к доценту, занес руку, чтобы ударить сверху. Ни Вера, ни Зойка не успели схватить его.
И в этот момент доцент наконец среагировал. Быстрым движением он ударил Васю в живот.
Вася от удара согнулся.
– Убирайся, сопляк! – прорычал доцент.
Но Безбородов быстро пришел в себя.
– Ну ты и гадина! – выдохнул он. И цепкой хваткой взял Полонского за предплечье. – Пошли!
– Куда – пошли? – усмехнулся доцент.
– Драться будем!
– Пошли. Но можно мне сперва одеться? – иронически осведомился Полонский.
В этот момент на одной руке Васечки повисла Вера, на другой – могучая Зойка. В дверь, привлеченные скандалом, заглянули несколько человек.
– Вася! – резко сказала овладевшая собой Вера. – Или ты сейчас же уходишь… Просишь прощения у Владислава Владимировича и уходишь… Или… Или – я знать тебя не знаю!..
– Ага, – кривовато усмехнулся Безбородов. – Ты знать меня не знаешь… И ты останешься с ним…
– Да, я останусь с ним, – твердо сказала Вера. – Что бы ты по этому поводу ни думал…
– Ну уж нет! – вскричал Василий, дернулся, вырвал обе руки из девчоночьих рук и снова бросился на доцента.
Тот встретил его прямым ударом в лицо. Вася от удара отшатнулся, но с новой силой, ослепленный и окончательно разъяренный ненавистью борьбы, бросился на полуголого Полонского.
– Сука! – исступленно орал он. – Сука!
Обеими руками он попытался схватить за шею доцента – тот, оскалившись, отводил захват.
Со стола посыпались учебники. Вероника в ужасе закрыла глаза.
И тут в коридоре раздались милицейские свистки.
В девчоночью комнату стремительно и по-хозяйски вошли двое бойцов-молодцов из студенческого оперотряда, с красными повязками «Дружинник» на рукавах.
За ними маячила огромная, словно весь состав Политбюро, ряха коменданта общежития Прокопия Никодимыча.
После свистков и вторжения дружинников соперники наконец отпустили друг друга.
У Безбородова из носа шла кровь. На голом торсе Полонского виднелись красные пятна: следы Васечкиных рук. Доцент тяжело дышал.
Вместе с дружинниками и Прокопием Никодимычем в комнате стало совсем тесно.
Прокопий Никодимыч разглядел полуголого доцента Полонского. Оценил ситуацию. Плотоядно улыбнулся. Глазки его хищно залучились, и он промолвил сладким голосом:
– Здра-авствуйте, дорогой Владислав Владимирович!
5
Приказ об отчислении состряпали в рекордные сроки.
