В эти годы на острове появились общественные библиотеки, учебные заведения для разных сословий (мужская и женская гимназии, реальное училище, техническое училище и т. д.), благотворительные общества. Достаточно сказать, что первая в России детская библиотека была основана именно в Кронштадте в 1874 году. Благородное собрание преобразовано было в Морское собрание, доступное во многих случаях и нижним чинам. Улучшилась связь с материком: катера регулярно ходили к ближайшей железнодорожной станции, Ораниенбауму. Правда, значение Кронштадта как порта ослабело. В 1874–1885 годы был прорыт Морской канал по дну Финского залива. Теперь большие суда могли заходить в новопостроенный порт на Гутуевском острове. Но для города на острове Котлин это не стало катастрофой.
Вот несколько цифр. В 1894 году в Кронштадте проживало 49 886 человек. Из них 36 765 было мужского пола. В Петербурге тоже традиционно мужчин было больше, чем женщин, но в Кронштадте специфика военного и портового города особенно бросалась в глаза. К православному вероисповеданию принадлежало 39 160 человек. На втором месте были протестанты (5 881 человек), на третьем католики (3 496). Кроме них, в городе жило по нескольку сотен мусульман, евреев и «раскольников». Соответственно, в городе действовало пятнадцать православных церквей (десять из них — домовые; среди них — госпитальная Александро-Невская церковь, священником которой был крещен Николай Гумилев; восприемниками были дядя новорожденного, контр-адмирал Львов, и сводная сестра Александра), четыре «инославных», еврейский и магометанский молитвенные дома. Лишь 6 380 горожан (восьмая часть) принадлежали к собственно городским сословиям: почетных граждан, купцов и мещан. Дворян в городе было чуть больше четырех тысяч, людей «военного сословия» (то бишь солдат и нижних чинов) — 3 625 человек, духовенства — сотня. Остальные — почти 35 тысяч человек! — числились крестьянами «и иными сельскими жителями». По законам Российской империи почти все матросы торговых судов и почти все заводские рабочие продолжали считаться крестьянами и облагались податями как члены крестьянского «мира». Заводов же в Кронштадте было немало — и казенные («пароходный» — знаменитый Кронштадтский морской завод, канатный, пильный) и частные (газовый, слесарный).
Что касается медицины, то, помимо военного (гарнизонного) и морского госпиталя, существовали отдельные больницы для английских моряков (sic!), для неизлечимо больных и «для проституток, заболевших венерическими болезнями и болезнями половых органов». В последнем опять-таки проявилась, по всей видимости, специфика портового города. В штате морского госпиталя состояло 24 врача, 36 «лекарских помощников» (в том числе 6 женщин) и 97 фельдшеров.
В общем, Кронштадт был уже не тем заштатным городком, «в грязи по колено, в смраде и вони», который описывают очевидцы конца XVIII — начала XIX века. Хотя, конечно, для многих жизнь на продутом ветрами острове была трудной. Умирающая от чахотки Анна Михайловна Гумилева, по свидетельству дочери, с тоской вспоминала родную Москву. Должно быть, и Анне Ивановне, выросшей в среднерусских усадьбах Тверской губернии, бывало здесь непросто.
Морской госпиталь в Кронштадте, в котором служил С. Я. Гумилев. Открытка, 1900-е
Своими успехами Кронштадт обязан был не только флоту. В конце XIX века основанный «царем-антихристом» островной порт стал одним из религиозных центров России. Сотни и тысячи богомольцев съезжались сюда, чтобы послушать проповеди отца Иоанна Сергиева (Иоанна Кронштадтского) и получить от него исцеление: кронштадтский протоиерей слыл чудотворцем. С 1855-го до конца жизни (1908) Иоанн Сергиев служил в Андреевском соборе, построенном некогда по проекту Адриана Захарова (и снесенном в советское время). Занимался он и благотворительностью: под его руководством в Кронштадте основаны были народная читальня, воскресная школа, столовая и т. д. Его вера была вполне средневековой — цельной, простодушной, самодостаточной и бескомпромиссной до агрессивности, чуждой мистическим изыскам и новациям предреволюционной эпохи. В юности Гумилев интересовался магическими практиками, в зрелости — демонстративно крестился на все православные храмы. В какой мере семейные рассказы о кронштадтском священнике влияли на его формирование? Этого мы не знаем. По утверждению А. А. Гумилевой, родители его были людьми благочестивыми и воспитывали детей «в строгом православии». Но слишком уж сусально звучит этот — с чужих слов — рассказ… Да и сыном Николай Степанович был не сказать чтобы слишком послушным.
В Кронштадте Гумилев провел первый год жизни. В дальнейшем он не упоминает об этом городе. Правда, тема моря присутствует в некоторых его стихах:
Я сегодня опять услышал,
Как тяжелый якорь ползет,
И я видел, как в море вышел
Пятипалубный пароход…
Но и по этим (и им подобным) строкам — не говоря уж о несколько лубочных «Капитанах» и написанном в леконт-де-лилевской традиции «Открытии Америки» — трудно догадаться, что автора связывают с русским флотом прочные родовые корни, а родился он в самом морском из морских городов своей страны. И все же и тема флота, и слово «Кронштадт» неожиданно возникнут если не в творчестве его, то в судьбе — перед самым концом.
3
О чем писала газета «Кронштадтский вестник» 3 (15) апреля 1886 года? (Кстати, дата в этом издании указывалась именно так — по старому и по новому стилю, что для тогдашней российской прессы было необычно; сказывалось то, что Кронштадт — город «плавающих и путешествующих».)
Лекции в Морском собрании для нижних чинов: лейтенанта Е. П. Тверитинова «О новейших успехах электротехники» (год назад в Царском Селе открылась первая в России электростанция), инженера-механика Н. И. Буракова «Генералиссимус князь А. В. Суворов»… А вот лекция доктора Охотникова для образованной публики — настолько интересная, что ее содержание редакция сочла необходимым изложить на страницах газеты: «Об изменении костей человека под влиянием окружающей среды».
По милости постоянного увеличения населения и культурного прогресса от каждой личности требуется все больше сведений и, стало быть, умственного напряжения, а о физическом воспитании почти забыли… Обитатели островов Товарищества, чтобы получить, по их понятиям красоты, плоский нос у женщин и клиновидную голову у мужчин, сдавливают в младенчестве у тех и у других соответствующие части между двумя досками… В XVI веке во Франции насильственным образом для моды делали орлиные носы…
Николаю Гумилеву статья была бы, без сомнения, интересна — умей уже он 3 (15) апреля 1886 года читать.
Что еще? Спектакль в Эстонском благотворительном обществе… Новый притон на Большой Екатерининской улице…
За столиками восседают посадские, солдаты, матросы и женщины. Все это, конечно, уже давным-давно пьяно, но требует еще водки… Шум, трехсаженная ругань…
