— Вообще-то, я думала только о Мартине, представляла его и видела его…
— Из всей твоей речи ключевым словом является — «представляла». Ты его действительно представляла, потому что уже была отравлена. Хорошо еще, что они так быстро доставили тебя в реанимацию. Поверь мне, я Мартина знаю очень давно. Ни одна женщина, находящаяся в твердом уме и ясной памяти, не кинула бы его ради другого мужчины.
Яна несколько секунд переваривала информацию.
— Господи! Какой же позор! Зачем я надела это «чудо-бюстгальтер»?!
— Не вини себя, — ответил Петр Иванович. — Никто на тебя не в обиде. Леше так еще и повезло, а то все его подкалывают. Ты же знаешь эту историю? Мартин тебе рассказал?
— Никто и ничего мне не рассказывал, — вытерла глаза Яна.
— Алексей очень любил жену Мартина. Конечно, чисто платонически, но очень сильно и преданно. Это подкупало. Когда она погибла, они оба горевали. В жизни чего только не бывает.
— И тут я в наркотическом угаре! — вздохнула Цветкова. — Бедный Алексей. Я обязательно извинюсь перед ним, как только представится возможность.
— Я думаю, представится скоро. Яна, ты говорила, что что-то вспомнила. В свете последних трагических событий любая информация важна.
— Да, конечно! — собралась с мыслями Цветкова. — В том магазине, когда я ходила по женскому отделу, я видела в одной примерочной кабинке мужчину. Я еще удивилась, но не стала заострять на этом внимание, сейчас и не такое бывает. Мало ли, человек перепутал. Но бюстгальтер валялся перед этой кабинкой. Я тогда подняла его и автоматически сунула в карман. Вот я сейчас и думаю, а что, если этот лифчик и принадлежал тому мужчине? Я запомнила его лицо. Такое нервное, симпатичное.
— Должно быть симпатичное, если он, по-твоему, переодевался в женщину, — усмехнулся Петр Иванович. — Ты хорошо его запомнила?
Яна кивнула.
— Это хорошо. Сейчас на рынке появился новый синтетический наркотик с большим числом осложнений. Как он попадает в нашу страну, неизвестно. Партия именно этих наркотиков, причем очень большая, и находилась в этом предмете женского туалета. Поэтому нам, повторяю, важна любая информация.
— И как помочь? — спросила Яна.
— К тебе придет художник-криминалист, и вы составите фоторобот мужчины, которого ты видела в магазине. А там посмотрим.
— А Катя? — спросила Яна.
— Какая Катя? — не понял следователь.
— Женщина, которую убили из-за меня…
— Яна, еще не доказано, что ее убили из-за тебя! Это отдельное производство, люди работают по убийству. Если между этими делами обнаружится связь, их объединят.
— А то, что она на моей кровати спала, ничего не значит? — не унималась Цветкова.
— Это — важный момент. Но где полная уверенность, что вас перепутали? Извини, но вы не похожи. Возможно, убить хотели именно Катю, и убили бы хоть в ее палате, хоть в твоей. А может, просто маньяк объявился, и ему всё равно, кого убивать? А сделать это в одноместной палате легче.
— Тоже моя вина! — воскликнула Цветкова.
— Косвенная, — поправил ее Петр Иванович. — А чего ты так бледно выглядишь?
— Прописывалась в коллектив всю ночь, — вздохнула Яна.
— В наркологии? — удивленно поднял бровь следователь.
Яна потупила глаза.
— Ладно. Это не мое дело. Но ты поаккуратнее бы со здоровьем. Это совет. Да и Мартин — мой друг, а он очень переживает за тебя.
Они еще немного пообщались, и Петр Иванович ушел.
К Яне пришла медсестра и поставила ей капельницу.
— Это зачем?
— Назначение доктора, а вы лежите и успокаивайтесь! Константин Игоревич к вам зайдет, как сможет.
— Хорошо, спасибо. Он обещал меня сегодня отпустить, — ответила Яна.
Честно говоря, ей было жутковато одной и хотелось быстрее воссоединиться с Мартином.
Капельница оказала на Яну явно успокаивающее действие, и Цветкова немного поспала. Аккурат до того момента, как к ней пришел заведующий наркологией Константин Игоревич в сопровождении молодого человека.
— Доброе утро, Цветкова! Если его можно назвать добрым. Познакомьтесь — художник-криминалист. Вы с ним составите фоторобот подозреваемого. Следователь меня предупредил.
— Я должна признаться, — замогильным голосом произнесла Яна, — что мы вчера пили…
Константин Игоревич и художник-криминалист переглянулись.
— Не понял. Ты о чем? — спросил нарколог.
— Пила я вчера… водку.
— Так пили или пила? — уточнил врач.
— Одна пила. Принесла с собой и… — Яна укрылась под одеялом, словно черепаха в панцире.
— Это плохо. Но об этом мы поговорим после. А пока займитесь делом, — сказал Константин Игоревич.
— Так я об этом и говорю, что спьяну мне что-то привиделось. А на самом деле я ничего не помню! — жалобно сказала Яна.
— Яна, ты смеешься? — нахмурился врач. — Ты звонила ночью сотруднику правоохранительных органов. Он прислали серьезного человека, а ты поиграться захотела?! — Его голос постепенно повышался и того и гляди мог сорваться на крик.
— Я очень виновата, я извиняюсь. Но мне показалось… Я ничего не помню, — ответила Яна.
Врач побагровел, развернулся и пошел к двери. Художник-криминалист резким движением выкинул вперед руку, и по палате со свистом пролетел какой-то предмет. Константин Игоревич упал лицом вниз, а в его спину вонзился нож, вокруг которого растекалось красное пятно.
Яна от ужаса несколько мгновений ничего не могла произнести, а затем пронзительно завизжала. Напавший зажал ей рот руками.
— Тише! А то сейчас и тебе глотку перережу! И не надо из меня клоуна делать! Когда я встретился с тобой глазами, сразу понял, что ты меня вспомнила. Женщина, которая сует нос не в свои дела! Увидела мужчину в женской примерочной — пройди мимо! Так нет, еще и вещь мою унесла. Ну что, примерила? Лучше бы ты сразу померла. Я рад, что у нас с тобой одинаковый вкус, но должен тебя огорчить: мне придется тебя убрать. И не делай такие большие и невиноватые глаза. Ничего личного! Ночью я уже убил одну, приняв за тебя. Хочешь знать, как я тебя нашел? Когда в магазине началась заварушка, я переждал в подсобке магазина, потом проследил за вами. А теперь выбирай: или ты мгновенно умрешь от укола, или я порежу тебя на куски, и буду это делать долго и мучительно. Достала ты меня, и первым делом я отрежу тебе язык, чтобы ты не орала, — прошипел бандит.
Одной рукой он продолжал сжимать ей рот, а второй вытащил шприц, набрал в него воздух и воткнул в пластиковую трубочку капельницы.
— Молодец! Правильный выбор.
Он надавил на поршень шприца. Яна вздрогнула, закатила глаза, дернулась и затихла.
