Там же, в пилотской кабине, я принял сообщение майора Рудаковского:
– Старлей! Как дела?
– Спасибо, товарищ майор. Все отлично. Летим в вашу сторону. Жду сообщения от вас.
– Мы отработали. Расстреляли и бандитов, и их палатки. Палатки в клочья. Пришлось даже зависнуть над ними. Людей не в клочья, но основательно продырявили. Крупнокалиберный пулемет, как я уже говорил, раненых не оставляет. Кстати, там и четвертый бандит выбрался из палатки. Его почему-то тепловизор не показывал. Наверное, палатка из защитной ткани. И его прикончили, самым серьезным образом. Он залег за ящиком со взрывателями для мин. Взрыватели среагировали на попадание пули, ящик взорвался. Человека разнесло – не собрать. Рядом ящики с минами стояли, тоже сдетонировали. Осколки даже до нас долетели. Хорошо, что у нас машина бронированная.
– Жалко. Нам необходимо было проверить руки всех бандитов. Но поищем, может, руки найдем, если их в соседнее ущелье не забросило.
– Это то, что ты потом объяснить мне собирался?
– Так точно, товарищ майор.
– Жалко. Но там ситуация была такая, что из пулемета попасть только в одного бандита было сложно. Кроме того, мы не знали, что в ящиках. Не обессудь…
– Ладно, товарищ майор. Мы уже на подлете. Вижу стоящие у ворот наши боевые машины пехоты.
– В воздухе увидимся. Мы вылетаем из ущелья и сразу на базу…
– Вон он, – показал пальцем за стекло кабины второй пилот «Ми-8». Вертолетчики поняли, что я разговариваю с командиром «Ночного охотника». Именно этот вертолет на виду у нас поднялся над скалами из ущелья и перевалил через хребет, направляясь на восток. Майор Рудаковский верно предсказал нам встречу в небе. Он сам умудрился нам покачать крыльями с подвешенными кассетами НУРСов. Наш вертолет, судя по покачиванию корпуса, тоже как-то ответил, и уже через минуту мы заняли место «Ночного охотника» над ущельем.
Ущелье в своем начале было широкое, что позволяло вертолету лететь достаточно низко. Внизу под нами бежал ручей, который сверху вполне можно принять за целую горную реку, но рекой этот ручей становился, видимо, только весной, когда сходили талые снега. Тогда река даже камни ворочала и была, надо полагать, бурной и шумной.
Однако в месте, где располагался раньше бандитский лагерь, ручей, растекаясь, уходил в сторону от палаток в русло, проложенное под одним из хребтов, разделяющих это ущелье с соседним. Площадка для посадки там была достаточно ровная, лишь с незначительным уклоном в сторону воды, как всегда и бывает на берегу горных рек и ручьев, если они пробегают по дну ущелья и не заперты двумя стенами. Там, где ручьи и речушка бывают заперты среди скал, обычно присутствуют и крутые берега, и бурливые в любое время года потоки, и даже водопады там, где у более спокойных ручьев образуются только перекаты.
Такой перекат был как раз напротив расстрелянного палаточного лагеря. Я не знаю, какую необходимость увидел в расстреле незаселенных палаток майор Рудаковский – скорее всего, он предполагал, что там может кто-то прятаться, тем более один бандит действительно прятался в палатке, но нервы у него не выдержали пулеметного обстрела, и он выскочил.
Я при первичном облете места предположил, что обнаружил палатку, в которой этот бандит скрывался. Палатка стояла в самом центре лагеря и, скорее всего, принадлежала эмиру. Она отличалась и размерами, и формой, и не вписывалась в общий строй своим расположением. Да и осталась невредимой. Эмир, видимо, сначала из палатки высунулся и увидел, что другие палатки, уже обстрелянные, представляют собой сплошные лохмотья, и потому побежал, ища себе другое убежище. Но далеко убежать ему не позволили. Лучше бы, конечно, его пристрелили в палатке или оторвали на бегу крупнокалиберной пулеметной пулей ногу или даже голову. Но ему, к сожалению, дали возможность залечь между ящиками.
Это мы различаем ящики с минами и ящики со взрывателями для мин. И отличаем их от простых ящиков с продовольствием. Вертолетчики вовсе не обязательно должны иметь такие знания. Они делали, что могли, и просто уничтожали бандитов. А взрыв, оставив после себя большую воронку глубиной в полметра, говорил о том, что взорвался, скорее всего, не один ящик с минами для «Подноса». Как минимум пара, а то и тройка ящиков, вместе с ящиком для взрывателей. Чтобы так разворотить камень в месте взрыва, нужна немалая сила.
Наш вертолет развернулся на месте, как не смогла бы развернуться самая верткая легковая машина, и вернулся к лагерю, где изначально и была запланирована посадка.
Я покинул борт первым, взвод быстро выгрузился вслед за мной. Мы не дожидались, когда опустится лестница, мы просто выпрыгивали на гальку, покрывающую в этом месте дно ущелья. Но дождались этого бортач с первым пилотом. Они предпочитали спускаться с комфортом.
Что их интересовало в бандитском лагере – непонятно. Чаще всего вертолетчики в таких случаях своих кресел не покидают. Может, просто ноги решили размять.
Второй пилот вышел на минуту позже, сделал несколько приседаний, в самом деле, разминая ноги, и осмотрелся. После чего подошел к нам, мы в это время осматривали трупы бандитов. У всех рукава камуфлированных курток были опущены и застегнуты. Я потребовал от сержанта Мослакова, чтобы он расстегивал рукава и осматривал у каждого правое предплечье.
Второй пилот, я видел, расслышав мои слова, хотел что-то спросить, но в это время мне на трубку позвонили. Я посмотрел номер на определителе. Снова звонил майор Николаев. Видимо, появились какие-то дополнительные сведения.
– Старший лейтенант Сеголетов. Слушаю вас, товарищ майор.
– Старлей, у нас тут странные события происходят, которые заставляют нас с тобой поторопиться и мозгами пошевелить. Я чувствую, что это связано с нашим делом и с нападением на тебя на дороге. Короче говоря, около часа назад было совершено нападение на морг судебно-медицинской экспертизы. Мы бы вообще не знали, чем это вызвано, если бы не один из санитаров, которого ударили ножом и посчитали убитым. Врача-патологоанатома, который производил вскрытие какого-то неопознанного тела, доставленного в морг ночью, просто застрелили. Застрелили и второго санитара, и пожилую санитарку, что присутствовали в кабинете. Автоматными очередями, не стесняясь стрельбы в городе. А одного из санитаров ударили ножом в живот. Он сразу упал, потерял сознание, но быстро пришел в себя и сумел увидеть, что стало причиной нападения. Нападавшие, все в черной униформе, в масках, не интересовались телом, которое патологоанатом вскрывал. Кабинет врача находится в одном помещении с холодильником морга. Их разделяет только фанерная, обитая фольгой перегородка и дверь. Нападавшие вошли в холодильник, там намеренно сбросили со столов несколько трупов, быстро нашли тело без головы. Раненый слышал, что они искали именно тело без головы. Во всем холодильнике было только одно такое тело. Сам знаешь чье. Потом в холодильнике несколько раз сработала вспышка фотокамеры. Что-то фотографировали. Я подозреваю, что снимали татуировку эмира Абумуслима Манапова. Не отрубленную же голову им снимать…
